Феникс в пламени Дракона - Сергей Соколов

"Аозаме" зажгла прожектора. Три быстрые вспышки. Потом снова три, и еще раз. Сигнал повторялся, и вскоре на удалении послышался новый звук - стрекот работающего авиамотора. Наконец, стало можно увидеть самолет, луч прожектора скользил по воде. Машина сбросила скорость и высоту, коснулась поплавками поверхности воды, подпрыгнула, опустилась снова, теперь уже окончательно, и заскользила вперед, как диковинная водоплавающая птица, распарывая невысокие волны заостренным носом. Пилот был хорош - вскоре гидроплан уже был рядом с "Аозаме", и матрос взобрался на него, чтобы зацепить крюк небольшого крана, который поднял самолет на палубу субмарины.

Ису Тагати поспешил вниз. Фонарь кабины уже был откинут в сторону, и матрос из команды "Аозаме" помогал спуститься на палубу человеку в простой одежде. Тагати приблизился к нему. Человек был бледен и не вполне уверенно держался на ногах. В руке у него был небольшой чемоданчик.

Тагати слегка наклонил голову в знак приветствия.

- Господин Киньель? - спросил он по-имперски.

- Что? Ах, да, это я... - отозвался новоприбывший на том же языке.

На самом деле его звали, разумеется, иначе. Киньель - это имя фигурировало в рапортах и отчетах, а еще - Видящий. В Геаларе Сегунат содержал разветвленную сеть шпионов и осведомителей. Эти люди были потомками беженцев, покинувших страну после революции; многие из них родились и выросли уже в Агинарре. Внешность и знание языка в сочетании с ненавистью к новым властям превратили беглецов в превосходных шпионов, и одному из них удалось выйти на Киньеля. Тот не был ни обиженным сыном ограбленного революционерами дворянина, ни идейным борцом - он просто любил деньги. Но он мог стать наибольшим успехом агинаррийской службы внешней разведки за всю историю ее существования, пусть даже сам глава Седьмого Отдела, генерал Мио Тинг, так не думал.

- Я коммодор Ису Тагати, - представился агинарриец. - Рад, наконец, познакомиться с вами.

Он протянул Киньелю руку, тот ответил рукопожатием. В этот момент Тагати ощутил брезгливость: как бы ни был полезен "Видящий" для Агинарры, это не меняло того факта, что он предатель и перебежчик. Он продал свои услуги соперникам просто потому, что они обещали заплатить больше. Но Ису Тагати, разумеется, ничем не выдал своих чувств, и приветливо улыбнулся.

- Мы доставим вас в Агинарру. Там вас обеспечат всем необходимым для работы, и, разумеется, вас ждет щедрое вознаграждение, как было обещано. А сейчас прошу за мной, мы должны торопиться.

Вслед за Тагати Киньель неловко спустился вниз по узкой лестнице из железных скоб, осматриваясь по сторонам с тревожным любопытством.

- Никогда еще не плавал на подводных лодках, - сообщил он.

- Они не слишком комфортабельны, - ответил Тагати, - но через четыре дня мы будем возле Айну, это ближайший к геаларским границам нейтральный остров. Там нас уже ждет самолет до Кинто.

- Полагаюсь на вас, - проворчал Киньель.

Они прошли в командный отсек. Ису Тагати тоже давно не ступал на борт субмарины - больше двадцати лет. Сами подлодки стали с тех пор много совершеннее, но кое-что не изменилось - внутри по-прежнему оставалось темно и тесно. Узкие коридоры, переплетения труб и проводов, переборки с герметично закрывающимися дверями, крошечные отсеки, навевающие клаустрофобию - все это было Тагати хорошо знакомо. На самом деле, новая и крупнейшая в мире "Аозаме" внутри была еще более тесной, чем привычные Ису Тагати субмарины времен Северной Войны. Неудивительно - ангар, орудийные башни, погреба артиллерийских снарядов, цистерна для авиационного бензина и прочие ненужные для субмарины вещи занимали место, которого и так немного.

Киньель продолжал таращиться по сторонам, опасливо вжимал голову в плечи и ступал медленно и осторожно, как будто боялся, что железный пол провалится у него под ногами.

Капитан "Аозаме" повернулся к Тагати и его спутнику и отсалютовал.

- Коммодор Тагати.

- Капитан Эндо. Наша работа сделана, как только самолет будет в ангаре, командуйте погружение. Курс домой.

- Да, коммодор.

- Господин Киньель, пройдемте дальше, - Тагати гостеприимным жестом указал вперед. - Я покажу, где вы будете жить во время путешествия.

Он проводил своего спутника до одной из офицерских кают, специально освобожденной для важного пассажира. Тот, однако, не проявил восторга. Его лицо вытянулось.

- Великий Творец! Это хуже, чем тюремная камера.

- Как я уже сказал, субмарина - не самый комфортабельный корабль, но путешествие не будет долгим, - Тагати прикрыл узкую дверь. - Главное, что теперь вы в безопасности, не так ли?

Это была не совсем правда - им еще предстояло рискованное путешествие до дома. Пока они не покинут геаларские территориальные воды, угроза не миновала. И все же, более сложная половина дела сделана, и Тагати чувствовал воодушевление.

- А теперь покажите мне то, что в вашем портфеле, - попросил он. - Я хочу увидеть образцы.

- Как скажете, - Киньель раскрыл портфель и извлек из него компактный стальной ящичек, запертый на два замка. Порывшись в кармане, геаларец достал ключ, отпер замки и откинул крышку.

- Вот, полюбуйтесь.

Тагати сдержал вздох, глядя на содержимое стальной коробки. Два небольших цилиндра из толстого стекла покоились в фиксирующих зажимах; оба были заполнены какой-то жидкостью. В свете электрической лампы она отливала зеленовато-голубым и, казалось, слабо фосфоресцировала. Тут же лежала завязанная на шнурок папка и еще несколько мелких предметов.

- Они в рабочем состоянии? - деловито уточнил Тагати.

- Да, и вы не будете разочарованы. Здесь же все документы, которые мне удалось собрать. Надеюсь, вам этого будет достаточно, господин, ммм... Тагати.

Ису Тагати аккуратно закрыл крышку. Почему-то он вдруг вспомнил про старую легенду - о запертой шкатулке, где хранились все несчастья мира.

- Вы сделали больше, чем я смел надеяться, Киньель, - честно признался он. - Передайте ключ. Если не возражаете, это будет храниться у меня.

Киньель оказался догадлив и возражать не пытался.

Гайон. База военно-воздушных сил "Трайнат".

47 Весны.

Амадин Ролан вскрыл конверт и пробежал глазами текст письма. Сообщение было лаконично. Под машинописным текстом красовалась размашистая подпись, а рядом - круглая печать с фениксом и солнцем.

- Что это? - заинтересовался Лангин.

- Ответ на мой рапорт о переводе. Я же говорил тебе.

- О... - протянул молодой гайонец. - Я-то был уверен, что ты уже передумал. И что они ответили?

- Рапорт одобрен, - ответил Амадин. - Мне надлежит отбыть на Кадар сегодня же. Военный самолет вылетает на остров в три пополудни.