Испорченный - Пенелопа Дуглас

Я снова посмотрела в глаза Майклу. По моему телу разлилась волна жара. Было приятно противостоять ему и его выходкам.

– Почему ты постоянно издеваешься надо мной? – спросила я.

– Потому что это весело, – признался он, – и ты учишься достойно отвечать.

Я сощурилась.

– Почему твои друзья издеваются надо мной?

Майкл просто промолчал.

Я видела вызов в его глазах. Он знал, почему они запугивали меня. Инстинкты подсказывали, что мне стоило бояться, но по какой-то причине…

Я не боялась.

Борьба, столкновения, «игры разума», запудривание мозгов… от всего этого мои нервы всегда были на пределе. Когда мне наконец-то надоело спотыкаться, падать и отступать, я обнаружила, что участвовать в этих играх довольно занятно.

Сдвинувшись в угол, Майкл откинулся спиной на стену кабинки и окинул взглядом бар.

– Ладно, если Dirty Diana — песня для Дианы, то как насчет Сэма? – Он качнул головой в его сторону. – Я про бармена. Какая у него песня?

Я нашла взглядом Сэма Уоткинса за барной стойкой. Он брал бутылки с полок, вытирал их и ставил обратно.

– Closing Time группы Semisonic, – предположила я.

Майкл ехидно хихикнул и посмотрел на меня так, будто я даже не пыталась приложить усилия.

– Это слишком просто. – Сделав глоток пива, он кивнул в сторону следующего человека. – Дрю. Сидит у бара.

Вздохнув, я попыталась расслабиться и посмотрела на Дрю Хейла: судья, средних лет, имеет хорошие связи, но так и не разбогател. Рукава его рубашки были закатаны, брюки измяты. Он сюда частенько наведывался.

– Группа Hinder. Lips of an Angel, – бросила я, повернувшись к Майклу. – Дрю был влюблен в одну женщину, но они расстались, и он назло ей женился на ее сестре. – Я опустила глаза, проникаясь сочувствием к этому человеку. – Каждый раз, когда я его встречаю, он выглядит все хуже.

Мне было сложно вообразить, насколько это тяжело: постоянно видеться с любимой и не иметь возможности быть с ней, потому что ты женат на другой.

Моргнув, я подняла взгляд и увидела Майкла. Внезапно, представить подобную ситуацию не составило особого труда.

– Его песня, – продолжил он, указав на грузного бизнесмена, сидевшего за столиком с молодой девушкой – обильно накрашенной платиновой блондинкой. У него на пальце имелось обручальное кольцо. А у нее кольца не было.

Я закатила глаза.

– She’s Only Seventeen. Группа Winger.

Майкл засмеялся. Его белоснежные зубы блеснули в тусклом освещении.

Он указал подбородком на парочку школьниц, игравших в пул.

– Что скажешь о них?

Изучив девчонок, отметила черные свисающие на глаза челки, черные джинсы-скинни и такие же футболки, а еще устрашающие сапоги на десятисантиметровой платформе.

Я улыбнулась.

– Тайные поклонники Тейлор Свифт. Гарантирую.

Его грудь затряслась от смеха.

– А про нее? – Майкл опять кивнул.

Повернув голову, я оглянулась и увидела красивую девушку, склонившуюся над стойкой бара. Ее короткая юбка оголяла бедра. Вновь выпрямившись, она отняла губы от соломинки и начала окунать ее в свой молочный коктейль.

Не сдержавшись, я засмеялась и пропела:

– «Мой молочный коктейль привлекает всех парней…»

Майкл подавился пивом. Одна капля даже пролилась из его рта, пока он пытался сдержать смех.

Я подняла шот виски, оставленный официанткой, и закружила янтарную жидкость в стекле.

От пива я совершенно не опьянела, да и не нуждалась в этом. Сейчас моему телу было тепло. Я расслабилась, несмотря на случившееся с домом, и ощущала, как глубоко внутри меня что-то зреет. Некий жар, вселявший уверенность, что мне море по колено.

Подавшись вперед, Майкл произнес тихим, напряженным тоном:

– А что насчет меня?

Не отрывая взгляда от своего напитка, я сглотнула. Какая песня описывала его? Какая группа?

Этот выбор был равносилен необходимости выбрать одно блюдо и питаться им весь остаток жизни.

– Disturbed, – назвала я группу, по-прежнему глядя в свой стакан.

Он ничего не сказал. Несколько мгновений Майкл не шевелился, после чего отстранился и поднес стопку к губам.

Бабочки запорхали в животе. Стараясь дышать ровно, я продолжила:

– Drowning Pool, Three Days Grace, Five Finger Death Punch, Thousand Foot Krutch, 10 Years, Nothing More, Breaking Benjamin, Papa Roach, Bush… – сделав паузу, медленно выдохнула, несмотря на барабанившее в груди сердце. – Chevelle, Skillet, Garbage, Korn, Trivium, In This Moment… – Я умолкла. Умиротворение опустилось на меня, когда я посмотрела на него. – Ты везде.

Наши взгляды встретились. Его глаза сузились, в них промелькнула боль, ставшая мне такой знакомой за те годы, когда я тосковала по нему. Я не знала, о чем Майкл думал, и понимал ли он вообще, о чем стоит подумать, однако теперь ему все стало известно.

Я скрывала свои чувства, заглушала их, делала вид, будто их не существует, но теперь призналась, и мне было безразлично его мнение. Я не стыдилась желаний своего сердца.

Теперь ему все известно.

Моргнув, я подняла бокал к губам и залпом выпила виски. Нагнувшись, подхватила порцию Майкла и тоже ее осушила.

Жжение в горле едва ощущалось – его забивал адреналин.

– Я устала, – угрюмо бросила я Майклу, после чего встала и вышла из кабинки, зная, что он пойдет следом.

Глава 15

Эрика

Наши дни

По ночам этот дом пугал меня. Так было всегда.

Снаружи дул легкий ветер, заставлявший голые ветви деревьев царапать оконные стекла.

Я прокралась на первый этаж, миновав большие напольные часы в холле. Их звук эхом разносился по огромному дому и всегда напоминал мне о том, что, пока мы спали, жизнь не стояла на месте. Тик-так, тик-так, тик-так…

Довольно пугающая мысль, если вдуматься. Леса кишели живыми существами, деревья стояли непоколебимой стеной. А прямо за порогом могла поджидать опасность, в считанных метрах от наших теплых постелей, в которых мы были так уязвимы.

Дом Кристов также хранил свои тайны. Здесь было слишком много темных углов. Слишком много укромных мест, где можно спрятаться. Слишком много «скелетов в шкафах», скрытых за закрытыми дверями дремлющих комнат. Он был переполнен секретами и сюрпризами и пугал меня. Наверное, именно поэтому я всегда бродила по нему ночами.

Я получала удовольствие от чувства страха перед безмолвным мраком, но дело было не только в этом. Под покровом ночи ты замечал те вещи, на которые не обращал внимания при свете дня. Вещи, которые люди скрывали. Однако, когда они думали, что все остальные погружены в сон, то теряли бдительность и выдавали то, что прятали за семью печатями.

В особняке Кристов самое интересное часто начиналось после полуночи. Я научилась любить звуки погруженного во мрак дома. Словно передо мной вот-вот раскроется окно в новый мир.