Шпага, честь и любовь - Анатолий Минский

— Ничего, я смирился, — буркнул здоровяк, за зиму не потерявший ни малой толики веса, зато научившийся сносно летать и так, напоминая крылатый бочонок. — Здравствуйте, вдовушки. После чёрной ночи во дворце могу менять их по дюжине в неделю. Ещё обзавидуетесь, выбравши по одной.

— Нет! — хором воскликнули Алекс и Терон, а Горан усмехнулся и промолчал.

Фиолетовый вельможа объявился через пару дней после упомянутой вечеринки в корчме, официально и чинно пригласив всю четвёрку в свой столичный особняк. Контрастируя с роскошной обстановкой, изысканными тейскими блюдами, редкими винами, а также прочими признаками достатка, герцог выглядел так, будто с него осыпалась позолота. Одна из причин очевидна: по выражению Горана, под чёрными плащами заговорщиков обнаружено преимущественно фиолетовое и красное бельё. Соответственно, два самых влиятельных властителя, обладающих огромными владениями к югу и востоку от столицы, сейчас наиболее ослаблены в военном отношении, и если какой-то сосед беззастенчиво отгрызёт половину территории, противопоставить нечего. И жаловаться некому в отсутствие императора.

— Во избежание недомолвок начну с главного, синьоры. Эльза без меня вступила в сговор с Винзорами. Если вам не достаточно слова, приведу неоспоримый аргумент: участвуй я в авантюре, она имела бы больше шансов на успех.

— Мы приняли к сведению, тей, — ответил за всех четверых Алекс, с молчаливого согласия возглавивший визитёров. — Помню вашу неприязнь к красным. Продолжайте.

— В результате истребления заговорщиков, в котором, насколько я осведомлён, трое из вас сыграли не последнюю роль, сложилась странная ситуация. Наиболее энергичные радетели переворота погибли. Ни внук покойного императора, получивший по наследству герцогскую корону Винзоров, ни мы с сыном не котируемся в претенденты на престол, так как другие кланы не поддержат нас. Поэтому красные и фиолетовые на время уходят в тень.

— Но вы как-то мне говорили о необходимости твёрдой власти центра, немыслимой, если в руках герцогов имеются прежние полномочия.

— Да, синьор Алексайон. И продолжаю придерживаться этого же мнения. Увы, в политке мы часто исходим из действительного, а не желаемого. Реальная ситуация такова, что никто из возможных кандидатов на престол не подходит для роли лидера. Полагаю, примерно на этой неделе новости о разрушении центральной власти империи достигли нужных ушей в Атене. Сразу, конечно, ламбрийцы не нападут. Но в течение года — войной или шантажом — попробуют наверстать недограбленное.

— Я плохо знаю вас, синьор, особенно по сравнению с моим молодым другом, — подал голос Горан. — И всё же позволю предположить, вы уже придумали выход.

— Не слишком удачный. Временный. Возможно — недостаточно эффективный. И я не убеждён до конца, что остальные герцоги меня поддержат. Не со всеми успел согласовать.

— Не нужно театральной интриги, синьор, — холодно прервал его Алекс. — Говорите, что вы надумали.

— Вообще не избирать императора! По крайней мере — на какой-то срок. А назначить временного правителя империи, известного военного, способного твёрдой рукой удержать порядок, авторитетного в народе и войсках, героя войны. Вместе с тем, не имеющего собственной опоры, поэтому прислушивающегося к коллективному мнению… скажем — Совета герцогов, нового государственного органа.

— Генерал Рубис, командовавший победоносной армией на юге, погиб во время заговора, — напомнил Алекс.

— О нём речь и не шла бы. Слишком много личных амбиций, не подтверждённых особенными талантами. Я собираюсь рекомендовать вас, тей Алайн. После захвата двух дирижаблей вы популярны не только среди благородных, но и черни. Согласны?

В наступившей тишине тихо скрипнуло кресло под Марком. Кандидат на высший пост самого большого государства мира крепко задумался, вцепившись пальцами в узкую полоску волос на подбородке.

Своеобразная благодарность за ликвидацию Эльзы? За время знакомства Алекс понял, насколько экстравагантен и непредсказуем фиолетовый. Но предлагать трон империи?! Пусть краткосрочно и не давая удобно на нём устроиться, лишь выигрывая срок, чтобы скопить силы к новому рывку в борьбе за власть…

Хуже того, герцог пытается взвалить ответственность на очень молодого человека, который без его поддержки не в состоянии провести в жизнь ни одного решения, зато обязан отдуваться за промахи переходного периода, пятная репутацию своей фамилии. Не глава государства, а козёл отпущения.

— Благодарю за доверие, синьор, но вынужден отказаться.

— Почему? — искренне изумился Мейкдон.

— Потому что я — новичок в столичных делах. Слишком прямолинейно сужу с позиции чести. Не умею маневрировать, наломаю дров. Простите, я готов служить империи и дальше, но не в этом качестве.

— Не скрою — разочарован. В таком случае, благодарю за уделённое мне время. Синьор Алекс, позвольте последний вопрос, он волнует моего сына. Как умерла Эльза?

Несостоявшийся верховный правитель смутился. При всех странностях отношений в доме Мейкдонов, согласитесь, убийце несколько неловко рассказывать вдовцу о том, как заколол его жену. Поэтому фалько решился на полуправду.

— Мы уничтожали всех в чёрном, пытаясь пробиться к императору первыми. Не успели. Эльза сражалась в общем строю, была с оружием. Я опознал её, выходя из спальни с телами императорского семейства, по каштановым волосам. Снял маску — она.

Алекс почувствовал вдруг, что в душе шевельнулось сожаление. Да, герцогиня отличалась коварством. С лёгкостью отправила на заклание множество теев, планируя переворот, со своим отрядом истребила женщин императорской семьи, включая маленьких девочек. Пробовала разлучить с Ианой. И всё же… Была искренне неравнодушна к нему, не только развлекалась в постели и строила козни.

А её картины — это удивительная поэзия полёта. Что-то однажды случилось с тонкой, возвышенной душой Эльзы, превратив её в настоящего монстра.

Герцог неправильно истолковал замешательство бывшего любовника супруги.

— Ни в чём не виню вас. Но мой сын…

— Когда вырастет, я готов дать ему удовлетворение, если в этом вопрос.

Похоже, у герцога другое мнение. Терять единственного сына никому не хочется.

На улице Горан хлопнул Алекса по плечу.

— Редкостная мразь — наш фиолетовый недруг. Тем более удивительно его предложение.

— О чём ты?

— Обрати внимание, несостоявшийся правитель империи. Кому был выгоден переворот? Красным, чтобы посадить своего на трон? Но зачем тогда Эльза привела толпу фиолетовых?

— Не задумывался…

— Я тоже не люблю ковыряться в большой политике, но уж раз герцог сам навязался, приходится раскинуть мозгами. И вот что напрашивается: он отправил жену на рискованное предприятие, а сам остался в тени. Не веришь? Мейкдон может дать тебе тысячу самых честных тейских слов, но смысл нахождения его гвардейцев во дворце один — после императора заколоть Винзоров. Ты облегчил им работу.

— Но перестарался.

— Да! Убив герцогиню и вырезав цвет воинства Мейкдонов, мы заставили его отступить, ему просто не с кем удержать престол. И герцог решился на ход конём — временно заткнуть дыру на троне тобой, чтобы собраться с силами для следующих боёв.

— Не знаю, — вздохнул Алекс. — Такие предложения бывают раз в жизни. Но ты прав. Прими я его, совершил бы ошибку, о которой пришлось бы сожалеть всю ту оставшуюся жизнь.

— Упустил шанс сделать Иану императрицей, — вмешался Терон, пробуя пошутить, но только ковырнулся в собственной ранке, не в силах до конца забыть черноокую.

— При этом был бы женат в большей степени на империи, чем на ней. Уверен — поймёт. Зато, благородные синьоры… — Алекс обвёл друзей взглядом. — Зато я оставил шанс вам. Помните Ордонанс о дворянских правах? В случае пресечения династии любой тей может быть избран императором. Дерзайте!

А он обождёт своего часа. Эдраны погибли, но история не закончена. Нужно определиться в дальнейшем: кому отдать свою шпагу, чтобы не искать компромиссов с дворянской честью, получив бессовестный приказ.

Непременно однажды вернуться в Тибирию, получить ответы на множество возникающих вопросов, которые не успел обсудить с ламами.

Найти собственный путь в мир, породивший молодцов в плащах и ботфортах. Как они или подобные им разрешали коллизии между рыцарской честью и меркантильной реальностью?

Но это обождёт.

Скоро Иана вернётся в Леонидию. В противном случае самому придётся нестись к ней в Аделфию, наплевав на просьбу не преследовать, переданную через Еву.

Собственно, чего ждать? Рапорт подписан. Погода лётная. Небо манит к себе. Под облаками он выше людской суеты. Но не любви — она превыше всего. Она важнее всего.

Так — полетели! Э-эй-я-я!