Бац! - Терри Пратчетт

— Не имею понятия, сэр. Кареты просто стояли позади Университета. Хаддок и я пригнали их сюда. Они очень легкие. Но меня лично беспокоит упряжь. Поглядите сами, сэр.

— Я вижу, что кожа очень толстая, — сказал Ваймс. — И зачем здесь все эти медные бляшки? Это что-то волшебное?

— Возможно, сэр. Что-то должно произойти на скорости тринадцать миль в час. Я не знаю что. — Моркоу похлопал по стенке кареты, которая легко сдвинулась в сторону. — Дело в том, сэр, что я не понимаю, какое преимущество в скорости это может вам дать.

— Что? Ежу понятно, что невесомая карета может…

— О, отсутствие веса помогает, сэр, особенно на склонах. Но лошади не могут бежать с такой скоростью долгое время, сэр, и как только они стронули карету с места, они тащат катящийся вес, который не такой уж и тяжелый.

— Тринадцать миль в час, — задумчиво произнес Ваймс. — Хммм. Это довольно быстро.

— Почтовые кареты на многих перегонах едут в среднем со скоростью от девяти до десяти миль в час, — сказал Моркоу. — Но чем ближе к Кумской Долине, тем хуже будут дороги.

— Ты ведь не думаешь, что у нее появятся крылья, а?

— Я думаю, что волшебники поставили бы нас в известность, если бы должно было случиться что-то подобное, сэр. Но забавно, что вы об этом упомянули, потому что под каждой каретой прибиты гвоздями по семь метел.

— Что? Почему же они просто не улетают со двора?

— Магия, сэр. Я думаю, что они нужны лишь для того, чтобы компенсировать вес.

— Черт возьми, верно. Как же я сам об этом не подумал? — кисло сказал Ваймс. — Вот почему я не люблю магию, капитан. Потому что это магия. Не задавай вопросов, это же магия. И она ничего не объясняет, эта магия. Ты не знаешь, откуда что берется, это же магия! Мне не нравится магия, потому что она все делает с помощью магии!

— Очень существенная причина, сэр, без сомнения, — согласился Моркоу. — А теперь позвольте, я займусь оставшимся грузом.

Ваймс задумчиво разглядывал кареты. Возможно, ему не следовало обращаться к волшебникам, но был ли у него выбор? О, они могли бы перекинуть Сэма Ваймса через все это расстояние в клубах дыма за одно мгновение, но кто бы в действительности прибыл на место и кто бы вернулся обратно? Ваймс был уверен, что люди не должны исчезать таким образом.

Сэм Ваймс всегда был прирожденным пешеходом. Поэтому он собирался взять в поездку Виликинса, который умел управлять каретой. К тому же Виликинс продемонстрировал Ваймсу способность запустить простой рыбный нож в стену так, что его было потом не вытащить. В такие времена, как сейчас, Ваймс приветствовал подобные умения у дворецкого.

— Звиняйте, сэр, — сказал Детрит позади него. — Могу ли я поговорить наедине?

— Да, конечно, — ответил Ваймс.

— Эээ…, надеюсь я не сказал вчера в камерах что-то слишком…

— Не припомню ни слова, что ты говорил, — ответил Ваймс.

Детрит поглядел с облегчением.

— Спасибо, сэр. Эээ… Я бы хотел взять с нами юного Кирпича, сэр. Родственников у него здесь нет, а сам он даже не знает в каком состоит клане. Он лишь опять снова попадет в беду, если я не буду за ним присматривать. И он никогда не видел гор. Он никогда даже не был за пределами города!

Тролль смотрел умоляюще. Ваймс вспомнил, что их брак с Руби был счастливым, но бездетным.

— Что же, проблемы с весом у нас вроде нет, — сказал он. — Хорошо. Но ты будешь присматривать за ним, договорились?

Тролль просиял.

— Дассэр! Я прослежу, чтобы вы не пожалели об этом, сэр!

— Завтрак, Сэм! — позвала Сибил из дверей. Неприятное подозрение охватило Ваймса, и он поспешил к другой карете, где Моркоу привязывал ремнями последнюю сумку.

— Кто упаковывал еду? Сибил упаковывала еду? — спросил он.

— Думаю, что да, сэр.

— Были ли там… фрукты? — спросил Ваймс с зарождающимся ужасом.

— Были, сэр. И довольно много. И еще овощи.

— А хоть немного бэкона? — Ваймс почти умолял. — Бэкон хорошая еда для длительного путешествия. Он хорошо переносит дорогу.

— Думаю, что сегодня он останется дома, — сказал Моркоу. — Я должен сказать вам, сэр, что леди Сибил узнала о вашем соглашении насчет сэндвичей с бэконом. Она просила передать вам, что игра закончена, сэр.

— Знаете ли, я здесь коммандер, — сказал Ваймс немного заносчивее, чем ему позволял пустой желудок.

— Да, сэр, но леди Сибил очень мягко умеет быть твердой.

— Да уж, она умеет, — пробормотал Ваймс, направляясь к дому. — Но вообще то, мне очень повезло, — добавил он, на случай, если у Моркоу сложилось неверное впечатление.

— Да сэр. В самом деле.

— Капитан!

Они обернулись. Какой-то человек спешил к ним от ворот. За спиной у него была прикреплена пара мечей.

— А, дополнительный констебль Хадкок, — сказал Моркоу, делая шаг навстречу. — У вас есть что-то для меня?

— Э, да, капитан. — Хандкок нервно покосился на Ваймса.

— Это официальное дело, Энди, — успокаивающе сказал Ваймс.

— Не так много сведений, сэр. Но я выяснил, что молодая леди закодировала и послала в Бонк по меньшей мере две семафорограммы на предъявителя. Это значит, что они дойдут до главной башни и там их заберет тот, у кого есть разрешение. Мы не знаем, кому она их послала.

— Молодец, — сказал Моркоу. — Как она выглядела?

— Все, что мне удалось узнать, это была юная леди с короткой стрижкой. Она подписала свои сообщения «Яицалас».

Ваймс расхохотался.

— Что же, вот так то. Спасибо, дополнительный констебль Хадкок.

— Использование семафоров для преступлений становится растущей проблемой, — печально сказал Моркоу, когда они снова оказались вдвоем.

— Вполне похоже на это, капитан, — сказал Ваймс. — Но здесь и сейчас мы знаем, что наша Салли не была с нами откровенна.

— Мы не знаем наверняка, сэр, — ответил Моркоу.

— Разве? — весело сказал Ваймс. — Меня это даже развеселило. Один из наименее известных промахов вампиров. Никто не знает почему они так поступают. Из той же серии, что и комнаты с большими окнами и легко сдираемыми занавесками. Можно сказать, что-то вроде инстинкта неумирания. Насколько умными бы они ни были, они не могут отказаться от идеи, что никто не сможет опознать их имя, если написать его задом наперед. Ладно, идем.

Ваймс поглядел в сторону дома и заметил маленькую аккуратную фигуру, терпеливо стоящую у двери с таким видом, как будто ожидание доставляло ей удовольствие. Ваймс вздохнул. Я торгуюсь без топора в руках, а?

— Не желаете позавтракать с нами, мистер Скромняк? — спросил он.

— Это довольно приятно, — сказала Сибил через час, когда кареты выехали на окраину города. — Помнишь, наш последний отпуск, Сэм?

— Вообще-то, это был не отпуск, — заметил Ваймс. Малыш Сэм раскачивался в люльке над их головами и гулил.

— Ну все равно, мы интересно провели время, — сказала Сибил.

— Да, дорогая. Меня чуть не съели оборотни.

Ваймс откинулся на спинку сидения. Карета была уютно обита изнутри тканью и мягко пружинила на ухабах. Магическое уменьшение веса было почти незаметно в плотном уличном движении. Какой с него вообще прок? И с какой скоростью могли перемещаться эти старые дварфы? Если они едут в большой повозке, то Ваймс нагонит их завтра, когда горы будут еще на горизонте. Тем временем он сможет хотя бы немного отдохнуть.

Он вытащил потрепанный томик под названием «Прогулки по Кумской Долине» Эрика Уилбрейса, человека, который, судя по всему, прогулялся по всем существующим тропинкам в Ближних Овцепиках, даже по овечьим тропам.[25] В книге был приведен эскиз карты долины, единственной карты, что Ваймсу довелось увидеть. Что же, Эрик был неплохим рисовальщиком.

Кумская Долина это… Это, по своей сути, водосточная канава, вот что это такое. Канава из мягкого известняка, длиной около тридцати миль, и окруженная скалами из более твердых горных пород. Ее можно было бы назвать ущельем, если бы она не была так широка. Начиналась она в вечных снегах, а заканчивалась почти на равнине.

Говорили, что даже облака стараются не задерживаться над опустением, что называется Кумской Долиной. Может и так, но это ничего не меняет. Воду в долину несут тающие ледники и сотни водопадов, срывающихся с окружающих ее гор. Один из таких водопадов, Слезы Короля, был в полмили высотой.

Река Кум не просто текла по долине. Она прыгала и кружилась по всему пространству. На полпути к равнинам она становилась сплошным лабиринтом из гремящих потоков, то соединяющихся, то разделяющихся снова. Потоки несли и вертели огромные валуны, играли со стволами деревьев, что упали в реку из пропитанных влагой лесов, выросших на каменистых осыпях у подножия гор. Вода с журчанием устремлялась в отверстия в известняковом ложе и фонтанами вырывалась из-под земли ниже в нескольких милях. У реки не было русла, которое можно было бы отобразить на карте — сильная гроза в горах могла смыть в долину скалы размером с дом или добрую половину леса и создать плотины. Некоторые из этих плотин существовали годами, образуя островки в бушующей воде, покрываясь травой и деревьями и заселяясь колониями птиц. Затем вода подмывала какой-нибудь важный камень в основании плотины и в течение часа островок исчезал. В долине выживали только те существа, что могли летать. Еще до первой битвы дварфы пытались приспособить долину к жизни, но безуспешно.