Наши уже не придут 5 - RedDetonator

называемые, лудаки, под руководством священника Йозефа Тисо, неоднократно сношались с членами Судетско-немецкой партии. Есть подозрение, что это канал связи с германской разведкой.

— И что уже предпринято? — поинтересовался Аркадий.

— Работаем сообща со 2-м управлением генштаба Чехословацкой Армии, — ответил председатель КГБ. — Я на связи с полковником Гаеком — он осознаёт масштаб проблемы и готов принимать жёсткие меры. Пришли к решению, что подавлять вооружённые выступления будут подразделения чехословаков, а не наши.

— Это правильно, — кивнул Аркадий. — На этом всё. Держите меня в курсе любых изменений.

Покинув кабинет, он направился в зал заседаний СНК — через десять минут должна закончиться встреча Сталина с президентом Мосцицким.

Немиров предполагал, чего хочет западнопольский президент, но ему хотелось знать точно — Сталин не будет скрывать подробностей.

Подождав немного в приёмной Сталина, Аркадий побеседовал с его секретаршей, Галиной Игнатовной Фёдоровой — она порекомендовала ему сводить супругу на новый фильм Эйзенштейна — «Небо Испании».

— Там самолёты, война, любовь… — рекламировала Галина фильм. — Черкасов великолепен — настоящий лётчик… А эта… Росита Диаз — настоящая испанка, красавица…

— Ну-ну, — улыбнулся Аркадий. — Возможно, выберу время и свожу Людмилу.

— А можете сказать, она, действительно, шпионкой была у фашистов? — спросила Фёдорова.

— Это же кино! — вздохнул Немиров.

На самом деле, была. Почти год передавала разведданные республиканцам, прямо из штаба Франко. Это настолько роковая женщина, что из-за неё, буквально, погибли сотни мужчин и, возможно, женщин. Её очень старательно искала контрразведка, поэтому, когда стало ясно, что её скоро возьмут, была проведена эвакуация.

Разведывательную часть её биографии было решено скрыть, поэтому сейчас она просто актриса, причём очень успешная. Эйзенштейн кого попало сниматься не зовёт.

— А, ты уже тут… — вошёл Сталин в приёмную. — А я к тебе пошёл — Ванечкин сказал, что ты у меня. Заходи. Галина Игнатовна, чаю, будьте добры.

В кабинете Сталин сразу же открыл форточку и начал готовить трубку к раскуриванию.

Аркадий посмотрел на часы.

— Да, конец рабочего дня, — усмехнулся Сталин, чиркнувший спичкой. — Имею право.

— Я и не возражаю, — поднял руки в жесте капитуляции Немиров. — Кури на здоровье.

— Поговорил я с Мосцицким… — произнёс Сталин, с наслаждением затянувшись. — Точнее, он со мной поговорил…

— И что? — поинтересовался Немиров, садясь на кожаный диван.

— Болтал он много, но по существу могу выделить только два пункта, — ответил Иосиф Виссарионович. — Первый — он хочет договор о ненападении между Польской Республикой и СССР. Второй — он хочет оборонительный договор, в дополнение к предыдущему.

— Оборонительный договор — это сразу же нет, — покачал головой Аркадий. — В случае агрессии со стороны Германского рейха, нам придётся защищать Западную Польшу, пользуясь их оборонительной линией. В конце концов, мы будем вынуждены отступить на Линию Ленина.

— А почему? — уточнил Сталин.

— Там равнина сплошная, — ответил на это Немиров. — Да и качество их западной линии оставляет желать лучшего.

Равнина — это всегда плохо, когда речь идёт об обороне. Противник без затруднений сможет создать нужную для пробоя линии концентрацию войск, что, собственно, и произошло в 1941 году, в ходе выполнения плана «Барбаросса». По равнине очень удобно наступать, там почти всегда есть отличное пространство для манёвра.

— Поэтому нельзя соглашаться на такое, — заключил Аркадий.

— Но нюанс в том, что он видит это единым документом, — отметил Иосиф Сталин. — Без оборонительного договора он не готов подписывать договор о ненападении.

— А что нам даст договор о ненападении с Западной Польшей? — спросил Аркадий.

— Это дипломатия, — ответил Сталин. — Литвинов считает, что если мы облепимся договорами о ненападении со всеми соседями, то это подтвердит нашу миролюбивую репутацию. Да и в целом, как дипломатический инструмент, это тоже полезно.

— Оборонительный договор — это почти политический блок, — произнёс Немиров. — Кто-то может почуять агрессию. Германский рейх, например.

— Я всё понимаю, — поморщился Сталин. — Поэтому ответил твёрдо и чётко: договору о ненападении быть, оборонительному — нет.

*24 октября 1938 года*

— … головы праведников венчают благословения, но на устах нечестивых — жестокость! — провозгласил Йозеф Тисо и перекрестил прихожан. — Память о праведнике будет благословенна, а имя нечестивых сгниет! Аминь!!!

— Аминь!!! — вторили ему прихожане.

— Вооружайтесь, дети мои! — воскликнул Тисо. — Оружие ваше освящено! Деяния ваши благостны! Вперёд! К свободе словацкого народа!

Прихожане, преимущественно мужчины от 15 до 50 лет, подались к выходу из Церкви тринитариев. В притворе стояли длинные ящики с оружием и боеприпасами.

К штурму Дворца примасов удалось собрать примерно 400 человек. Основной ударный отряд, возглавляемый несколькими лояльными полицейскими, выступит из Церкви, а отряды поменьше подтянутся из разных районов города к началу штурма.

Ещё три группы штурмовиков возьмут полицейские участки, после чего начнут вооружать народ…

Основной целью простого народа должны стать еврейский квартал и синагоги. А пока идёт погром, люди Тисо будут брать под контроль городские службы и мосты через Дунай.

После захвата города Тисо объявит о преступной политике чешского президента, продавшего чешский и словацкий народы безбожным коммунистам, а затем провозгласит независимость Словакии.

— Святой отец… — с поклоном обратился к нему Адам Нинай, один из самых преданных прихожан его прихода.

Только благодаря тому, что Андрей Глинка, бессменный лидер партии, скоропостижно скончался в августе этого года, Йозефу удалось передавить всех конкурентов и, заняв руководящий пост, привести партию к этому великому дню.

«После победы нужно переименовать партию…» — подумал Йозеф.

— Благословляю тебя, сын мой… — перекрестил он Ниная. — Иди и…

— Я не могу! — перебил его Адам, а затем перешёл на шёпот. — Приход в опасности…

— Что? — спросил Тисо.

— Один из прихожан, кажется, Михал, работает на полицию, — тихо сообщил ему Нинай. — Я видел, как он разговаривал с одним из них меньше часа назад — примчал, как смог… На церковь готовится нападение…

— Нападение? Но когда? — растерялся Йозеф.

— Сразу же после начала штурма дворца, — ответил Нинай. — Нужно срочно уходить!

Начавший паниковать Тисо огляделся. С ним было только пять человек из личной охраны.

— Но… Как… — сумел он выдавить из себя.

— Это предательство, — сказал ему Нинай. — Они всё знают.

В этот момент с