Люди на дороге жизни - Вячеслав Щепоткин

так индифферентно спрашиваю: “А что за проблема?” Честно говоря, мне хотелось от этого дела отвертеться, потому что для меня слово “алмазы” было в какой-то мере синонимом не только таинственности, но и чего-то такого, к чему надо прикасаться аккурат­но. Пискунов объясняет: “Вот мы добываем алмазы, сдаём их в Гохран. А Гохран начали разворовывать”. “О, и там начали! И кто же это?” “При Ельцине — говорит Пискунов, — создали Роскомдрагмет, комитет по драгоценным кам­ням и металлам. Его возглавил Евгений Матвеевич Бычков — человек Ельци­на. С его подачи и началась “растащиловка”. Но мало этого. Они уже глядят, как бы заграбастать нашу компанию, мы не даёмся. Пришёл новый прези­дент — Штыров Вячеслав Анатольевич, он твёрдо заявил, что никому мы не будем продаваться, что мы будем соблюдать государственные интересы и ни­кого близко не подпустим к компании. После этого они начали нас давить”.

Так я впервые узнал о том, что существует такая компания и у неё про­блемы, и алмазы, оказывается, растаскивают.

Одновременно впервые услыхал фамилию Штырова. По профессии он был строитель, довольно быстро вырос на якутских стройках от прораба до заместителя начальника главка. Видимо, разглядев в нём недюжинные спо­собности организатора, усовершенствованные учёбой в Академии ЦК КПСС, первый президент республики Михаил Николаев взял его на свои выборы в качестве вице-президента. Таким образом, вывел молодого, одарённого человека на широкую карьерную дорогу. Вячеслав Штыров одновременно с вице-президентством стал председателем правительства. А когда недавно созданная алмазодобывающая компания “АЛРОСА” — главная “кормилица” Якутии— стала, по сути дела, загибаться, предложил Штырову возглавить её.

Алмазные пираньи в российском Гохране

Но прежде чем продолжать дальше, я должен сказать немного, как гово­рится, об истории вопроса. Подробно рассказать не удастся, потому что это очень обширная история, о которой я написал роман “Дуэль алмазных рези­дентов”. Сейчас вышло два издания на русском языке, кроме того, он пере­ведён на якутский и вместе с моим романом “Крик совы перед концом сезо­на” — о разрушении Советского Союза — удостоен “Большой литературной премии России”.

Алмазы — это сырьё для изготовления бриллиантов. Правда, есть ещё тех­нические алмазы — мелкие, непригодные для ювелирного дела. Из них полу­чается алмазный порошок, — тоже нужный продукт. Им обрабатывают в про­мышленности важные детали, например, орудийные стволы и многое другое.

А ювелирные алмазы, которые занимают меньшую долю в добыче, это очень ценное сырьё. Достаточно сказать, что взвешиваются они в каратах. Карат же — это всего 0,2 грамма. Когда алмазов в мире добывалось немно­го, то они, естественно, и стоили очень дорого, и украшали только королей. А потом, когда их начали добывать в большом количестве в Южной Африке, встал вопрос, как сделать так, чтобы алмазы не заполонили рынок и не упали в цене. Ведь алмаз, как я писал, не хлеб и не картошка. Его, если много на рынок выбросишь, то цены рухнут, и поднять их будет трудно. И вот некий Се­сил Родс, англичанин, придумал, как избежать “алмазного затоваривания”. Он выдвинул лозунг: “Если на Земле будет всего три человека, то алмазов на­до продавать столько, чтобы хватило лишь двоим”. То есть всё время должен быть дефицит.

Вот на этом основании начала создаваться так называемая одноканаль­ная система продажи алмазов. Иначе говоря, продажа драгоценного сырья из одних рук, из одного места.

Дело Родса продолжило семейство Оппенгеймеров. Они создали корпо­рацию “Де Бирс”, которая заключала договоры со всеми алмазодобывающи­ми странами о том, сколько сможет купить алмазов у каждого государства по твёрдой цене. При этом ставилось условие, что самостоятельно государства на рынок выходить не должны. Ибо это будет во вред и им, и всему мирово­му рынку.

А продавала “Де Бирс” алмазы только 160 отобранным покупателям, так называемым сайтхолдерам. Эти люди заранее давали заявку в штаб-кварти­ру “Де Бирс”, которая находится в Лондоне, на какую сумму им нужно приоб­рести алмазов. В Лондоне собирали партию драгоценных камней из разных месторождений планеты, насыпали в простой бумажный пакетик, и диамантер отправлялся с ним в смотровую комнату. Как правило, соглашался с предложением, ибо тех, кто отказывался, обычно больше не приглашали. Цена, по которой диамантер покупал алмазы в Лондоне, считается мировой. Ниже она может быть лишь в том случае, если алмазы где-то украсть. Ведь производитель бриллиантов, тот самый диамантер, отбирал из купленной партии нужные ему алмазы, а остальное продавал, скажем так, коллеге, не допущенному в круг избранных покупателей. Продавал, естественно, до­роже. Тот, в свою очередь, следующему, и так далее. В конце цепочки цена вырастает процентов на сорок. А если учесть, что некоторые алмазы стоят и 10, и 20, и 30 тысяч долларов за карат, а диамантеров в мире — тьма (в од­ной Индии их около миллиона, не говоря о США, Бельгии, Израиле), то по­нятно, сколько желающих припасть к дешёвой алмазной “кормушке”.

Когда был Советский Союз, “Якуталмаз”, добывая свою продукцию, часть её продавал “Де Бирсу”, как другие страны. Остальное складывал в Гохран. Правда, “Де Бирс” ставил ещё одно условие всем государствам: они не должны были иметь на своей территории ограночной отрасли. И только в Со­ветском Союзе, по настоянию председателя правительства Алексея Николае­вича Косыгина, были созданы семь гранильных заводов с одним именем “Кристалл”. Корпорация пошла на уступку лишь потому, что страна добывала четвёртую часть всех алмазов в мире. К концу существования Советского Со­юза в Гохране, по оценкам экспертов, скопилось алмазов примерно на 13 миллиардов долларов.

Когда страна развалилась, заводы остались в разных республиках и большинство их погибло. В России были три завода — в Барнауле, в Моск­ве ив Смоленске. Из-за отсутствия оборотных средств — не на что стало по­купать алмазы — первый остановился совсем. Второй дышал, но плохо. И только третий — в Смоленске, благодаря усилиям талантливого, дальновид­ного генерального директора Александра Ивановича Шкадова, работал до­вольно успешно.

Но Бычков, возглавив Роскомдрагмет, объявил, что у России нет гра­нильной промышленности, что мы должны пригласить профессионалов из других стран, чтобы они научили нас, как огранивать алмазы в бриллианты. Для этого, мол, надо создать совместные предприятия. И что тут началось! Если перед концом Советского Союза у нас было два совместных предприя­тия, то через несколько месяцев после прихода Бычкова их стало полторы сотни. Такой взрывной рост объяснялся очень легко. Благодаря активной бычковской пропаганде в СМИ и в правительстве о том, что совместные пред­приятия нужно считать отечественными, им незаслуженно предоставлялись невиданные льготы. Во-первых, они получали право покупать алмазы, как го­сударственный смоленский “Кристалл”, по цене ниже мировой. Во-вторых, им открыли доступ в