Нареченные - Шелли Крейн

Калеб тихо засмеялся и потерся о мою щеку.

– Все равно поразительно, – пробормотал он как бы про себя. Мы улыбнулись друг другу, потом он вздохнул, и его улыбка растаяла. – Но Биш был прав. Я не должен был позволять тебе сидеть под дождем. Ты не замерзла?

– Нет. Если бы я не хотела сидеть здесь, я бы сказала.

– Знаю. Я так устал от того, что все, кому не лень, учат меня, как о тебе заботиться. Папа и мама только об этом и говорят.

– Они просто хотят помочь, – я снова уткнулась головой ему в грудь.

– Да, конечно. Но это как у тебя с Провидицей. Тебе было неприятно, когда я объяснял, как себя вести.

– Туше, – пробормотала я и улыбнулась в его рубашку.

Мы с минуту задумчиво посидели в полном молчании, и я заговорила о случае в клубе:

– Прости за то, что я поцеловала Кайла.

– Я уже сказал, что все понял.

– Знаю. Просто хочется извиниться еще раз.

– Забудь об этом. Если бы ты так не поступила, в клубе все пошло бы еще хуже.

– Да, но я переживаю, что теперь тебе еще сильнее захочется врезать Кайлу.

Калеб от души рассмеялся.

– Мне и в самом деле этого очень хочется, серьезно.

– Калеб.

– Да.

– У меня такое ощущение, что я постоянно все порчу, – я снова посмотрела на него. – Чувствую, что я совсем не такая, какой должна быть. – Ни с того ни с сего на меня вдруг нахлынули эмоции, так что даже выступили слезы. – Понимаешь, при каждом видении на меня наваливается чье-нибудь прошлое или будущее, всегда плохое, ужасное. Я не хочу это видеть. Не хочу знать. Я больше не хочу терять контроль. Я не… не…

– Я не… что? – спросил Калеб сочувственно. – Почему ты блокируешь это от меня?

– Я не хочу, чтобы ты во мне разочаровался, – я хлюпнула носом.

– Да как я могу разочароваться в тебе, – он взял меня за подбородок. – Что ты такое говоришь, Мэгги?

– Я не хочу быть Провидицей, – призналась я шепотом.

– Детка, я в курсе.

– В курсе? – пискнула я.

– Да. Ты не такая уж закрытая книга, – усмехнулся Калеб.

– А я думала, ты рассердишься, скажешь, что я отказываюсь от твоей семьи, способностей или еще что-нибудь.

– Мэгги, – рассмеялся он, – да я просто не могу на тебя злиться, если ты еще не заметила.

– Я знаю. Знаю. Узы, – без удовольствия призналась я.

– Нет, не узы. Это ты. Ты такая добрая, думаешь обо всех. Тебе не нравится огорчать людей. Ты любишь крем-соду. Очень трудно злиться на кого-нибудь с такими качествами.

– Но сейчас я чувствую себя совсем не так, – гнула я свое, не подхватив его шутливого тона. – Я почти вышла из себя, когда сегодня вечером случилось это видение. У меня не было желания… помогать ей. Я знала, что увижу всякие ужасы о ней и надо будет придумывать, как помочь, и придется пользоваться деньгами вашей семьи, и я не… не хотела этого.

– Ты немного несправедлива к себе, – спокойно отозвался Калеб и провел рукой по моим мокрым волосам.

– Мне кажется, ты немного предвзят.

– О, я точно предвзят, но говорю правду.

Я посмотрела на него, на мою рок-звезду, моего чудного парня, мою открытую книгу – запечатленного. Он встал на мою защиту перед Бишем, своим отцом и Кайлом. Он всегда заботился обо мне, хотя все твердили, что он этого не делает.

– Я так влюблена в тебя, – выдохнула я.

Он счастливо улыбнулся и прижался носом и щекой к моему лицу.

– И я так влюблен в тебя.

– Я знаю, – окрыленная счастьем, проговорила я, а по щекам стекал дождь. Может, он смешивался со слезами, но сейчас это не имело значения.

Калеб нагнулся еще на дюйм, последний дюйм, и поцеловал меня. Он целовал и целовал, пока мои беды не забылись. Дождь лил не переставая, а настроение все улучшалось. Мой нареченный – само совершенство.

Глава 21

Ко времени, когда мы вернулись в дом, почти все уже успели уложить вещи и улечься спать. Пока Калеб ходил за полотенцами, я прислушалась к мыслям Бек, но она, вероятно, уже уснула. Рэйчел сидела за столом с Экстази, доедавшей миску равиоли.

– Привет, – произнесла я, чтобы сообщить о нашем приходе.

Калеб протянул мне полотенце вытереть руки.

– Как ты себя чувствуешь, дорогая? – спросила Рэйчел.

– Нормально.

– Калеб, как ты?

– В порядке, мама. Извини за резкость. – Она кивнула, и Калеб плюхнулся на стул напротив Экстази. – Ты как, надумала, куда хочешь пойти? – поинтересовался он.

– Ну… – промямлила Экстази. – В общем-то нет. Да это и не имеет значения. Я уже говорила, что никого не знаю. И денег особо нет. Так что мне все равно.

– Ладно, утром мы уезжаем, давай поедем вместе с нами в аэропорт. Там разберемся.

– Как скажешь.

– Ладно, дети, я пошла спать. – Рэйчел приобняла Калеба за плечи, а он похлопал ее по руке. Потом она крепко обняла меня и не сразу отпустила. – Все будет хорошо, Мэгги. Ты должна в это верить, договорились?

– Конечно. Спасибо.

Она посмотрела на меня с грустной улыбкой и пожелала спокойной ночи. В эту минуту в другую дверь неторопливо вошли Биш и Джен. Я прочитала в мыслях Джен, что она увела его прогуляться по пляжу, чтобы утихомирить. Вид у нее был взволнованный: Джен опасалась, что Калебу покажется, будто она приняла сторону Биша.

Биш и Калеб уставились друг на друга. Оба, похоже, выпустили пар, но совсем не походили на двух друзей. Я сделала первое, что пришло в голову: чтобы удержать мир, постаралась перенести фокус внимания на себя.

– Экстази, я принимаю твое предложение потренироваться на тебе, если ты еще не передумала.

– Нет, не передумала.

– Я тоже, – оживилась Джен.

Биш посмотрел на нее и протянул руку, как бы останавливая, но не дотронулся до нее.

– Что? Что тренировать?

– Мою способность, – я перекинула полотенце через спинку стула.

– Ты ничего не будешь тренировать на Дженне.

Дженна? Даже я не знала, что это ее настоящее имя. Я прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке. Биш разошелся не на шутку. Я посмотрела на Калеба, тот побагровел.

О боже, подумала я, нам теперь ни за что их не остановить. Нужно потянуть время…

Калеб бросил на меня взгляд, говоривший о том, что он не в восторге от моей придумки. Я только пожала плечами.

– Калеб, они не больше нас хотят, чтобы их учили, как следует жить. – Я покачала головой и взяла его за руку. – Какими лицемерами мы были…

Он вздохнул и, кивнув, привлек меня к себе и поцеловал в лоб.

– Моя семья вряд ли встретит это аплодисментами.