Бремя императора: Скрытое пророчество - Иар Эльтеррус

– Краска, – глухо сказал юноша. – Я путешествовал инкогнито, не хотел привлекать к себе внимания короля, он спит и видит, как бы от меня избавиться. А доказать? Вот!

Он протянул Леку свернутый в трубку пергамент, ощутив какой-то частью сознания ауру власти, исходящую от носатого молодого человека. Горец прочел пергамент и кивнул. Документ, заверенный печатью наглеатского деора, утверждал, что его податель – наследник рода кё Сите.

– Я мог натравить на вас стражу! – выкрикнул юноша, явно сожалея, что не сделал этого. От отчаяния он бросился в погоню, даже не взяв своих касоргов.

– Это вам не помогло бы, – холодно сказал Лек, сворачивая пергамент. – Вы живы до сих пор только потому, что я понял – вы ее любите.

Он кивнул в сторону застывшей на спине лошади рабыни. Девушка не отрывала обреченного взгляда от лица Эхе и плакала, не вытирая слез.

– Разве это имеет какое-нибудь значение? – недоверчиво спросил нартагалец.

– Для меня – имеет, – вздохнул горец. – Я сам был на вашем месте и вполне способен представить ваши чувства. Мне жаль вас, но я обязан исполнить приказ и доставить эту девушку кое-куда. Поэтому езжайте-ка своей дорогой, господин кё Сите. Езжайте и забудьте ее. Так будет лучше и для вас, и для нее.

– Лучше убейте меня… Мне без нее не жить.

– Да как могло случиться, что инар полюбил рабыню?! – не выдержал Санти.

– Как? – Эхе горько усмехнулся, опустив голову.

Он немного помолчал и начал рассказывать. Наследник рода кё Сите рос в огромном пустом доме, в котором даже слуг было – раз-два и обчелся. Рабов деор не держал, дав слово жене перед ее смертью. Отец не любил сына, в глубине души считая его виновным в смерти матери, и редко уделял внимание наследнику имени. Однако следил, чтобы юный Эхе получил необходимое его положению образование, нанимая лучших учителей. Играть мальчику было не с кем, детей слуг не допускали к наследнику имени рода и второму наследнику престола королевства. Оставались только книги, из дому отец выпускал сына редко. А сам занимался какими-то бесконечными изысканиями, связанными с некромантией.

Вокруг деора постоянно крутились десятки шарлатанов, суливших золотые горы, но не способных выполнить ни одного из своих обещаний. Эхе презирал эту породу людей всей душой, сразу понимая их суть и удивляясь, что отец сам не понимает ее. Но раскрывать деору глаза перестал после первой же попытки – мальчика на неделю заперли в старой пыльной библиотеке. Именно тогда он и пристрастился к чтению, полностью погрузившись в выдуманный мир.

Все изменилось после достижения Эхе совершеннолетия. Деор Наглеата отпустил сына в большую жизнь, подарив ему четверть своих бесчисленных поместий и выделив вполне достаточные средства. Юноша с радостью поселился отдельно, родной дом вызывал у него холодную дрожь. Однако разгульный образ жизни большинства молодых инаров, думающих только об удовольствиях, наследнику кё Сите по душе не пришелся. Ведь Эхе вырос на книжных идеалах любви, чести и благородства, его тошнило от бездумной жестокости сверстников, способных ради развлечения травить собаками рабов, не говоря уже об обращении с рабынями для утех.

Долго усидеть дома Эхе не смог, большой мир лежал у порога и манил. Выбравшись в Наглеат, юноша столкнулся с раболепием всех вокруг – рыжий инар в Нартагале был только один – он сам, и люди легко узнавали сына своего господина. Кроме того, на юношу за три дня совершили несколько покушений, предотвращенных охраной, лично отобранной отцом из своих касоргов и вардатов, прошедших подготовку в лучших боевых школах страны.

Деор объяснил перепуганному сыну, в панике примчавшемуся в родовое поместье, что он является не только наследником рода кё Сите, но и вторым наследником престола Нартагаля. И что семья короля этим крайне недовольна, не желая упускать власть из своих рук. Единственный сын короля очень слаб, постоянно болеет и, скорее всего, долго не проживет. В этом случае корона должна перейти к Эхе, если его своевременно не уберут. Третьим наследником был дядя короля, и он сделает все, чтобы расчистить себе дорогу к престолу. Отец посоветовал ошарашенному такими новостями сыну не покидать хорошо охраняемого поместья, куда наемные убийцы доступа не имеют – защиту строили высшие маги столичного Ализиума. Однако вскоре Эхе снова стало скучно. Он немного подумал и нашел выход – выправил с помощью верных касоргов документы провинциального инара из не слишком богатых, взял двадцать лучших охранников, перекрасил волосы в черный цвет и отправился путешествовать инкогнито.

– Но мне все еще неясно, где вы встретили девушку.

– Понимаете, по прибытии в любой крупный город инары, особенно молодые, обычно посещают элитные воспитательные дома для рабынь, присматривая себе новые игрушки, – вздохнул юноша. – Если этого не сделать, можно вызвать подозрение у касоргов короля. Вот я и пошел туда, когда приехал в Авендар, думая побыстрее избавиться, никогда не любил на это смотреть…

– Почему?

– А вы знаете, как над этими бедными девочками в воспитательных домах издеваются? – горько спросил Эхе. – Вряд ли…

Да, над юными рабынями действительно издевались страшно, проводя дрессировку очень жестко, наказывая за малейшее неповиновение так, чтобы после продажи воспитаннице и в голову не пришло прекословить господину, не говоря уже о том, чтобы ослушаться. Эхе шел мимо комнат и залов, в которых девочек и девушек обучали экзотическим способам доставлять наслаждение мужчинам и женщинам, чтению, декламации стихов, игре на арфе, утонченной беседе и многому другому. Видел, как наказывали учениц. Юноше было противно, порядки в родной стране с каждым днем все больше не нравились ему.

Внезапно Эхе показалось, что его ударили. Инар обернулся и встретился с потрясенным взглядом юной рабыни лет шестнадцати, вряд ли больше. Девушка смотрела на него, как смотрят, наверное, на божество. Да Эхе и сам сразу утонул в ее карих глазах. Он не слушал объяснений воспитателя, продолжая пить взглядом прелесть невысокой милой шатенки. Сколько это продолжалось? Юноша не знал, да это и не имело значения. Перед ним стояла та самая, единственная, любимая, желанная. Он читал, что так изредка случается, что люди порой с первого взгляда все понимают, но не думал, что такое произойдет с ним. Как удалось уговорить воспитателя разрешить поговорить с девушкой наедине, Эхе не помнил, легко согласившись уплатить за это двадцать тысяч и дать слово, что рабыня останется нетронутой. Что они говорили друг другу? О том не знал никто, да никому и не нужно было этого знать.

С того дня у Эхе кё Сите была только одна цель – собрать достаточно денег для покупки девушки. Подкупленный воспитатель сообщил, когда ее выставят на торги, и обеспечил приглашение для молодого инара. Похоже, такое иногда случалось, вот воспитатели и не упускали случая заработать на внезапно вспыхнувшей страсти. Юноша заложил поместья, подаренные отцом, кроме одного, самого защищенного, продал драгоценности матери и половину земли. За все вместе Эхе выручил чуть больше полумиллиона золотых и был уверен, что никто не перебьет его цену, никому не захочется платить больше за местную уроженку. Пусть как следует воспитанную, холеную и красивую, но местную. Таких никогда еще не продавали больше, чем за триста тысяч.