Краткая история тела. 24 часа из жизни тела: секс, еда, сон, работа - Дженнифер Акерман

клеток. В обоих образцах было мало мелатонина. Результаты этого исследования, говорят ученые, позволяют с большой долей вероятности предположить, что пребывание на искусственном свету ночью подавляет выработку мелатонина и тем самым подстегивает рост опухоли. Отсюда, возможно, и повышенный риск развития рака молочной железы у женщин, работающих в ночную смену.

Необходимость работать ночью и по скользящему графику представляет большую опасность для здоровья не только каждого конкретного работника, но и общества в целом. Когда человек плохо соображает из-за циркадианной дисфункции и испытывает усталость вследствие недостатка сна, происходят несчастные случаи. Унесший тысячи жизней взрыв на химическом заводе «Юнион карбайд» в Бхопале, Индия, в 1984 году случился сразу после полуночи. Кризис 1979 года на атомной электростанции Три-Майл-Айленд в Пенсильвании начался в 4 часа утра из-за целого ряда ошибок персонала[533]. А самая страшная на планете ядерная катастрофа на Чернобыльской атомной электростанции на Украине в 1986 году началась ночью, в 1.23, в результате серии ошибок, допущенных операторами ночной смены[534].

* * *

Если в это время ночи мне понадобится компания, я знаю, куда пойти. Окна учебного госпиталя чуть дальше по улице ярко освещены. Врачи работают там по 30 часов подряд, до 80 часов в неделю.

Вот еще один пример того, как современная жизнь сбивает циркадианный ритм. В нашей стране традицию многочасовой работы интернов заложил Уильям Стюарт Холстед, блестящий хирург, работавший на рубеже XIX и XX веков в больнице Джонса Хопкинса в Балтиморе[535]. В медицинских кругах широко известно: Холстед пропагандировал идею о том, что молодые врачи должны жить при больнице и работать круглосуточно, принимая столько пациентов, сколько получится. Но вот чего не знает большинство, так это того, что Холстед принимал кокаин. Сегодня его система «героических» расписаний остается атрибутом медицинского образования, несмотря на растущее число свидетельств ее опасности.

Как, скажите на милость, можно, не смыкая глаз целые сутки, поставить точный диагноз, подобрать дозу лекарства, оценить угрозу жизни пациента? Хотите вы попасть к молодому врачу, который лечил бы вас в таких условиях?

Несмотря на все исследования, доказывающие, что нехватка сна ухудшает когнитивные функции, до недавнего времени влияние недосыпания на медицинские ошибки практически не изучалось. В 2004 году специалисты Гарвардского университета, изучавшие взаимосвязь продолжительности рабочего дня, здоровья и безопасности, сообщили, что интерны, работающие по 30 часов подряд, по ночам допускают в два раза больше ошибок по невнимательности, чем интерны, смена которых длится 16 часов[536]. Более того, работающие по 30 часов делают куда более серьезные медицинские ошибки и ставят в пять раз больше неверных диагнозов. «Когда люди бодрствуют 17–19 часов, они ведут себя точно так же, как те, у кого в крови 0,05 промилле алкоголя», – объясняет Чарльз Чейслер[537]. Суточное бодрствование эквивалентно 0,10 промилле. «Риск совершения ошибки после 24 часов работы настолько велик, – говорит Чейслер, – что исследователи сна и законодатели Массачусетса предложили из этических соображений ставить пациентов в известность о том, что их лечащий врач не спал уже 22 часа».

Отрабатывая длинные смены, интерны рискуют не только здоровьем пациентов. Они сами подвергаются опасности. В 2006 году гарвардская группа провела исследование, в ходе которого выяснилось, что у отрабатывающих «марафонские» смены интернов риск пораниться иглой или скальпелем во время работы на 61 % выше. Соответственно они подвергают себя большей опасности заражения гепатитом, ВИЧ и другими заболеваниями, передающимися через кровь[538]. Чаще всего к несчастным случаям приводят снижение внимания и переутомление.

Переработавшие интерны могут представлять угрозу для себя и других и по дороге с работы домой. Обследования людей, которые регулярно спят по 5–6 часов в сутки (а большинство интернов спит именно столько), показали, что у них втрое ниже скорость реакции[539]. «Это означает, – говорит Чейслер, – что, если на дорогу перед машиной интерна, возвращающегося домой после длинной смены, выскочит ребенок, водителю понадобится в три раза больше времени на то, чтобы вывернуть руль или нажать педаль тормоза». В 2005 году группа Чейслера сообщила, что у интернов, работающих удлиненные смены или более 24 часов, в два раза выше риск попадания в автокатастрофу и в пять раз – в аварийную ситуацию[540].

«Перед лицом этих свидетельств целесообразно спросить: что врачи собираются делать для решения этой проблемы?» – говорит Крис Ландриган, член гарвардской группы[541]. В 2003 году был установлен общегосударственный «потолок» продолжительности рабочего дня врачей-стажеров. «Но правила всё еще разрешают интернам и ординаторам работать по 30 часов подряд. Это намного превышает пределы, которые считаются приемлемыми в других требующих повышенной безопасности отраслях», – говорит Ландриган. Летчики, водители-дальнобойщики, работники атомных электростанций трудятся не более 8–12 часов подряд. Более того, исследование, проведенное Ландриганом в 2006 году, показало, что 84 % интернов не считаются с установленными пределами[542]. «Ограничение часов работы ординаторов – это, безусловно, культурная и финансовая проблема медицины, – говорит Ландриган, – но другие страны успешно справились с ее решением. Например, в Великобритании и Новой Зеландии рабочее время врачей-стажеров ограничено 13 и 16 часами соответственно».

А теперь представьте, что лечащий вас молодой американский доктор принял утром таблетку, которая может победить сонливость, этакую тонизирующую пилюлю, обещающую двое суток непрерывного полноценного бодрствования. На самом деле такие таблетки, побеждающие сон и улучшающие когнитивные функции, уже разработаны. Среди них – модафинил и СХ717, которые описывают как «уникальные стимулирующие средства» с «неизвестными индивидуальными механизмами воздействия»[543]. СХ717 проходит проверку как стимулятор бодрости для находящихся в бою солдат. Названные эвгероиками (букв. хорошее возбуждение), эти препараты, похоже, обладают некоторыми побочными эффектами, характерными для других стимуляторов: нервная дрожь, риск привыкания, ломка. Они не всегда стопроцентно эффективны[544]. Например, согласно исследованию, проведенному группой Чейслера в 2005 году, некоторые люди, принимавшие модафинил, чтобы проработать ночь, все равно не избавлялись от сонливости и замедленной реакции.

Хорошо ли это, когда врачи и представители других профессий, от которых зависят наши жизни, полагаются на пилюли, призванные их взбодрить? Все чаще и чаще лекарства для поддержания бодрости прописывают сменным рабочим, летчикам, водителям-дальнобойщикам и медикам. А на фармакологическом горизонте уже появляется новая волна препаратов, которые сулят нам искусственно сжатый сон, укрепляющий лучше естественного и сокращающий время отдыха.

Никто не представляет себе долгосрочных последствий пренебрежения естественным сном и вмешательства в работу биологических часов. Как далеко мы можем зайти в своем стремлении к «бессонному обществу»?

* * *

Вы задремали? Сейчас где-то между 3 и 4 часами утра – час ошибок операторов ночных смен, час автомобильных аварий, обострения сердечной недостаточности и язвенной болезни, час синдрома внезапной детской смерти, мигреней и приступов астмы. Через несколько часов наступит пик смертности от самых разных причин – возможно, из-за того, что в преддверии скорого пробуждения повышается кровяное давление и содержание кортизола[545]. Странно, что наша жизнь чаще всего обрывается не в конце уходящего дня, а