Кладбище прибыли - Вернер К. Л.

С тяжелым сердцем Брокрин смотрел на гибель Кладбища прибыли. Кошмар любого харадронца, опасность, погубившая немало кораблей дуардинов, однако уничтожение острова вызывало не только радость, но и печаль. Легенде настал конец. Без Кладбища прибыли, будоражащего умы, порождающего споры между теми, кто верил в его существование, и теми, кто считал остров лишь страшной сказкой, небеса Хамона, несомненно, станут немного беднее.

Команда Брокрина, казалось, разделяла состояние своего капитана. И хотя она ликовала, когда скавены Смертовольта сгорели, радовалась, когда корабль-исполин утонул во всепоглощающем пламени, после победы ее охватила печаль. Даже Мортримм, у которого были самые веские причины ненавидеть остров, не испытывал ни капли удовлетворения, наблюдая за его падением. Теперь, когда Море рока сгинуло навсегда, Брокрин решил, что расскажет старому другу о судьбе «Ветрохода». Но не сейчас. Позже, когда события улягутся. Когда придет время.

Странно, но единственным существом, которое искренне радовалось смерти острова, была Эсмира. Падение Кладбища стало для нее горем, но теперь, когда оно превратилось лишь в кучи пепла, женщина необъяснимым образом воспрянула. Она настояла, чтобы Брокрин приземлился на плато. После всего, что она для них сделала, Брокрин не посмел отказать ей в этой просьбе.

«Железный дракон» совершил посадку. Дуардииы сбросили за борт сети, чтобы Эсмира могла спуститься. Брокрин и все те, кто вышел живым из этой экспедиции, последовали за ней. Как и в предыдущий раз, саженец нес капитан.

Когда Брокрин передал Эсмире дерево, она счастливо заулыбалась и погладила пальцами серебристые листья.

— Так заканчивается история Кладбища прибыли, — отметил Готрамм, обводя взглядом дымившиеся останки, узлы почерневших ветвей и обугленные лозы.

— Нет, не заканчивается, — заверила капера Эсмира. — Удобрит землю пепел от Моря. Немало сменится сезонов, но взойдет однажды здесь прекрасный новый лес.

— Новое Кладбище, — задумчиво хмыкнул Брокрин. — Даже не знаю, что сказать. Старое столько бед навлекло на наши корабли.

Эсмира понимающе кивнула.

— Во времена тьмы и отчаяния старый Хранитель рос. Почву, где пустил он корни, кровь и войны напитали. Они вскормили старого Хранителя, и только их Хранитель видел во всем. Одна лишь мысль в нем была: выжить, — объяснила Эсмира и протянула молодое дерево Брокрину. — Другим новый Хранитель вырастет. Нуждается он в том, кто вскормит его, направит его рост. Займусь сама я этим. Изменились времена, не только лишь войною этот мир теперь живет. В нем свет есть и надежда — понятия, неведомые старому Хранителю.

Брокрин внимательно всмотрелся в альвийское лицо, проступившее на коре саженца. И в нем читалось куда больше добра, чем в лице его предшественника.

— Добрее будет новый лес, чем старый, — пообещала Эсмира и обвела пепелище рукой. — Когда земля остынет, в нее тогда Наследника я посажу. Вместе мы прекрасное взрастим.

В глубине души Брокрин был уверен, что все сбудется именно так, как сказала Эсмира. На плато взойдет новый лес. Лес, который не станет враждовать со всем миром, как Кладбище прибыли.

«Железный дракон» держал курс на Барак-Зилфин. Брокрин сидел в капитанской каюте и записывал события в судовой журнал. Он раздумывал о перевертыше Йоширо. Возможно, тот с самого начала притворялся Орриком Златоруким, отправляя Брокрина в экспедицию. Но даже если так, в небесной гавани наверняка найдется кто-то, кто потребует отчета. Где-то непременно всплывет запись о том, что «Железный дракон» отправился в путешествие... и тот, кому полагается прибыль от этого путешествия.

В дверь постучали, и Брокрин оторвался от журнала.

— Войдите, — произнес он.

К его удивлению, в каюте появился Агрило. Логистикатор до сих пор выглядел так, будто по нему потоптался троггот.

— Кэп... мы можем поговорить? — спросил Агрило.

В его голосе чувствовалась неловкость, удивившая Брокрина.

— Хочешь сверить журнал с собственным учетом? — поинтересовался Брокрин.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Нет, — ответил Агрило, — я пришел по другому поводу.

Он не успел сказать, по какому именно: в дверь снова постучали. На этот раз в каюту вошел Хоргарр. Главный двиргателист смутился, увидев кроме капитана еще и логистикатора.

— Кэп, нам надо поговорить, — Хоргарр покосился на Агрило, — наедине.

Агрило возмутило подобное поведение.

— Я вообще-то первый пришел. Вот закончу — наступит твоя очередь, — ответил логистикатор и уставился на сумку, которую принес с собой двиргателист.

— Я хожу с кэпом подольше твоего, — возразил Хоргарр, — так что по старшинству.

Дуардины едва не затеяли жаркий спор, но раздался очередной стук в дверь. На этот раз капитана хотел видеть Готрамм. Он, как и Хоргарр, тоже держал в руках увесистую сумку. Капер окинул логистикатора и двиргателиста недоверчивым взглядом.

— Кэп, я бы хотел обсудить кое-что важное... когда у тебя будет время.

Брокрин открыл рот, чтобы спросить, что происходит, но в дверь вновь кто-то постучал. На сей раз это были Керрум и два громовержца, которые входили в отряд Брокрина на Кладбище прибыли. Каждый тоже держал по сумке.

— Как я погляжу, все мы здесь по одному и тому же делу, — произнес Керрум.

Он подошел к столу Брокрина, раскрыл сумку и перевернул ее. На стол выкатился десяток сияющих наростов золотистого цвета. Вслед за ним сумки опустошили оба громовержца. Керрум глянул на Агрило, и на миг на его лице появилось смущенное выражение.

— Кэп, я понимаю, что мы не нашли то, за чем летели на Кладбище. Но на острове у нас с ребятами было одно... независимое предприятие. И мы предлагаем свои доли от участия в нем. Я не знаю, сколько эти штуки стоят, но возьми их, чтобы покрыть расходы и успокоить поручителей.

Хоргарр протолкнулся вперед и положил на стол свою сумку.

— Я пришел за этим же, — сказал он. — Ценность не знаю, но возьми и мою долю тоже.

Готрамм сурово посмотрел на Агрило.

— Похоже, мы и правда собрались здесь по одной причине, — произнес он, кладя на стол свою сумку. — Сколько бы тут ни было, я хочу поделить это со всей командой. Мы все рисковали жизнями, никто не должен вернуться с пустыми руками.

Брокрин постучал пальцем по наросту.

— А если я вам скажу, что это — затвердевшее эфирное золото? И что каждый такой нарост стоит целого трюма газообразного золота?

С этими словами Брокрин запустил руку под стол и вытащил оттуда мешок, с которым не расставался все время путешествия по Кладбищу прибыли. В нем оказалось больше наростов, чем у кого-либо другого. Он усмехнулся, видя потрясенные лица членов команды.

— Еще в Барак-Зилфине Оррик подкинул мне идею, что Кладбище вытягивает золото из атмосферы. Я хотел принести несколько таких штук на корабль и изучить их, чтобы не давать команде ложных надежд. Было бы слишком жестоко помахать целым состоянием у вас под носом, а потом ошибиться.

— Я занял место Туллига и закончил анализ образцов, — взял слово Агрило. — И когда я закончил, то принял решение помочь капитану и команде, предложив им свою долю. Рад, что вы захотели поступить так же.

Дуардины непонимающе загалдели, но Брокрин приказал им угомониться.

— Часть Туллига мы передадим его семье. Затем мы покроем расходы на ремонт и дозаправку корабля и поделим остальное согласно уставу. Каждый член команды, или его наследники, получит причитающуюся ему долю. — Капитан громко хлопнул ладонями по столу и радостно произнес: — Улыбайтесь, парни! Мы богаты!

Никто не стал спорить с решением, но Готрамма по-прежнему одолевали подозрения. Капер буравил взглядом Агрило.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я не понимаю. Это ведь ты всем говорил молчать. У нас, мол, независимое предприятие, не попадает под устав и добычу в экспедиции. Почему ты передумал?

— Неужели обязательно нужно расколупывать любой мой честный поступок и выискивать в нем темные дела? — возмутился Агрило. — Это несправедливо. Я такой же член команды, как и остальные. Могу испытывать угрызения совести, утаивая богатство от товарищей.