Мой невозможный дракон - Натали Палей

мы затихли в объятиях друг друга через бесконечно долгое время, сэр Мэлвис ласково гладил меня по волосам и спине, откинувшись на спинку сиденья, а я прислушивалась к биению его неспокойного сердца и смутно, через растекшееся сознание, осознавала, что была права в своем желании — целовался мой невозможный дракон просто фантастически, и мне будет что вспоминать с наслаждением.

Глава 22

После поцелуя в экипаже на следующий день, да и во все остальные тоже, сэр Миральд Мэлвис вел себя так сдержанно и невозмутимо, словно между нами ничего особенного не произошло. Будто он, действительно, просто выполнил мою просьбу. Не более. И не было бешеного стука сердца, горячего шепота, одного дыхания на двоих и… всего остального.

Теперь я не могла прикоснуться к тому, что дракон прятал глубоко внутри себя, и я задумчиво наблюдала за ним, гадая, надолго ли хватит его выдержки… Иногда ловила на себе его пристальные взгляды, но прочитать их больше не могла, что, похоже, Мэлвиса вполне устраивало.

Вскоре стало некогда думать о его поведении, о нас, потому что, как и предупреждал мудрый опекун, моя жизнь снова перевернулась с ног на голову.

Меня навещали леди и лорды из рода Оринисов и других высших родов Ритании, выказывали свое сочувствие раннему уходу за грань замечательного герцога; почтение, заверение в вечной дружбе; просили пожертвовать неи для каких-то невероятно нужных дел и проектов…

Меня навещали драконы и драконессы, вместе с младшими отпрысками семейств с вполне понятными намерениями…

Меня приглашали на чаепития, обеды и ужины, благотворительные мероприятия, на былы и выезды за город, которые я вынуждена была посещать, чаще всего с компаньонкой и очень редко — с опекуном…

И все чаще я замечала разницу между положением людей и драконов. Даже здесь, в самых высших кругах общества, где теперь я вращалась и занимала привилегированное положение.

Высшие лорды и леди Ритании пресмыкались перед драконами, их дочери напоминали лишь бледные тени прекрасных драконесс, которые высоко держали голову, имели право заговорить первыми, а не униженно ждать, когда к ним обратятся, и выходили из экипажа с той ноги, с которой больше нравилось. И заходили точно также. А ещё стояли у окон, рассматривали людей на улице и громко смеялись…

Одной из таких теней должна была стать я.

Я не сразу поняла, что одна замечаю всю эту несправедливость и удивлялась, почему наследники древних родов терпели подобное явное пренебрежение?

А потом осознала… С горечью и болью.

Я не поддавалась ментальному воздействию драконов. А раньше таким человеком ещё был мой отец, который и пытался изменить положение дел.

И я уже немного по-другому смотрела на его действия и поступки… Я уже так сильно не осуждала его… Ведь что должен был чувствовать этот властный и гордый мужчина, когда видел вокруг все это безобразие и считал, что его предок всему виною? А потом, когда осознал правду, он решил все изменить… даже жертвуя дочерьми… одна из которых стала истинной парой сразу двух ненавистных драконов из правящего рода…

* * *

Во время мероприятий и выездов я все чаще сталкивалась с Рафаэлем, все больше проводила с ним времени. И все меньше — со своим опекуном.

Когда Раф находился рядом, больше никто из неженатых драконов не оказывал мне знаки внимания — соблюдали субординацию. Я это заметила и решила, что с Рафом нужно видеться как можно чаще, иначе голова шла кругом от навязчивого внимания.

Рафаэль воспринимал меня как Алерию Оринис и не узнавал. Да я и не старалась, чтобы узнал. Зачем? К чему? Признаться в том, кто я на самом деле, не могла, скованная условиями договора. А если бы и смогла как-то обойти эти условия, то стала приходить к мнению, что прав был его величество, когда давал приказ Мэлвису…

Тому Рафаэлю, каким стал мой друг, сейчас нужна была именно такая девушка, как Алерия Оринис, а не Нелия. Чуткая, скромная, сдержанная, внимательная… И с той же внешностью. Потому что часто замечала, как мой словно заколдованный злой колдуньей друг болезненно вглядывался в мои глаза, черты лица, и в эти мгновения хотелось сделать все возможное и невозможное, чтобы напряжение и тоска ушли из его взгляда, чтобы холод треснул, и он снова рассмеялся тем теплым лучистым смехом, который я бережно хранила в своей памяти.

А самым удивительным было то, что рядом с Рафом мне легко было быть именно Алерией, и я не притворялась. Словно рядом с ним во мне оживала именно сестра…

В такие моменты я задумывалась над магией, которую ко мне применили… Почему я сильно не изменилась? Почему чувствую, что получила драгоценный подарок, а не наоборот? Теперь я могла быть и Нелией, и Алерией в зависимости от того, что мне необходимо.

И приходила к выводу: мы с сестрой были близнецами, причем однояйцевыми с одинаковым генетическим набором, поэтому магия повела себя немного не так, как рассчитывали драконы. Магия драконов оставила мне себя любимую и искусно вплела в мою ауру тонкие, изящные и нежные нити, принадлежащие ауре милой Лери. А не заменила одну на другую. Магия отдала мне все лучшее, что было в сестре.

Когда я осознала это, стала проводить больше времени в библиотеке Мэлвиса, пытаясь найти книги о магии драконов и магии людей… А ещё корила себя за то, что часто прогуливала уроки в школе-интернате. Возможно, на них я услышала бы много чего интересного, что сейчас мне помогло бы. Ведь в интернате готовили девушек для семейств драконов и герцог Оринис не зря засунул меня именно туда.

* * *

С каждым новым днем мы с Рафом становились ближе. Я понимала своего сдержанного друга, чувствовала его одиночество, и старалась, чтобы ему было хорошо рядом со мной…

Не потому что хотела услышать предложение руки и сердца. Потому что с каждой новой встречей все больше узнавала в холодном незнакомце своего милого Рафаэля

Иногда думала: «Что же ты делаешь, Нина? Нужно бороться за свое счастью, выгрызать его зубами». Но я смотрела на невозмутимое лицо Мэлвиса, понимала, что его все устраивает, что он не намерен ничего делать, чтобы хоть как-то изменить ситуацию, и осознавала, что я не нужна Мэлвису так, как нужен он мне. И понимала, что в одиночку я не справлюсь, ведь в мире драконов я была чуть сильнее и разумнее слепого котенка.

Возможно, он желал меня. Наверняка желал. Тот поцелуй и то сумасшествие в экипаже