Крещендо - Бекка Фитцпатрик

Потом он позволил мне уйти, подтолкнув к выходу.

Я остановилась у двери. Вытерла о штаны враз вспотевшие ладони. — Не уйду, пока ты не расскажешь мне о Черной Руке.

Я думала, что я вызову у Скотта более сильную ярость, но он только посмотрел на меня, как на собаку, которую он застал, когда она гадила у него на лужайке. Он сгреб свою футболку и сделал движение, будто собирался натянуть ее назад на себя, а потом его рот искривился в угрожающей улыбке. Он бросил футболку на кровать. Распустил ремень, расстегнул молнию, и выбрался из шорт, оставшись в обтягивающих хлопковых боксерах. Он хотел шокировать, очевидно, пытаясь заставить уйти. Он сделал все, что мог, чтобы убедить меня, но я не собиралась позволить ему так легко избавиться от меня.

Я сказала: — У тебя на коже клеймо от кольца Черной Руки. Не жди от меня, что я поверю, будто ты ничего не знаешь об этом, включая и то, как оно попало туда.

Он не ответил.

— Через минуту после того, как выйду отсюда, я позвоню в полицию. Если ты не хочешь говорить со мной, может быть, ты захочешь поговорить с ними. Может, они сначала посмотрят на клеймо. Могу сказать, внешне оно выглядит не очень хорошо, — мой голос был спокоен, но я вспотела.

Что за чушь я несу, зачем так рискую? Что если Скотт не позволит мне уйти? Я, очевидно, знала о Черной Руке достаточно, чтобы расстроить его. Думал ли он, что я знала слишком много? Что если он убьет меня, а затем выбросит труп в мусорный контейнер? Моя мама не знала, где я нахожусь, а все, кто видел меня в квартире Скотта, были пьяны. Вспомнит ли кто-нибудь из них завтра, что видел меня?

Охваченная паникой, я не заметила, как Скотт сел на кровать. Он зарылся лицом в ладони. Сгорбился, и я поняла, что он плакал: тихо, надрывно, судорожно всхлипывая. Сначала я подумала, что он притворяется, что это какая-то ловушка, но приглушенные вздохи, вырывающиеся из груди, были реальными. Он был пьян, шокирован, и я не знала, насколько он уравновешен. Я не сдвинулась с места, боясь, что даже мелкий шажок может вызвать вспышку гнева.

— Я сильно проигрался в азартные игры в Портленде, — пробормотал он, его голос хрипел от отчаяния и изнеможения. — Менеджер игорного зала дышал мне в спину, требуя деньги, и мне приходилось постоянно оглядываться назад, каждый раз, когда я выходил из дома. Я жил в страхе, зная, что наступит тот день, когда они найдут меня, и я был бы счастлив, если мне бы повезло отделаться лишь раздробленными коленными чашечками. Однажды ночью, когда я шел домой с работы, на меня напали сзади, затянули на склад, и привязали к раскладному столу. Было слишком темно, чтобы рассмотреть этого парня, но я решил, что его подослал менеджер. Я сказал ему, что заплачу, сколько бы он ни попросил, только бы он отпустил меня, но он расхохотался и сказал, что ему не нужны мои деньги — напротив, он уже рассчитался с моими долгами. До того, как я смог понять, не шутка ли это, он сказал, что он Черная Рука, и много денег — последнее, что ему нужно. У него была зажигалка, он поднес пламя к кольцу на своей левой руке, нагревая его. Я вспотел от ужаса. И говорил ему, что сделаю все, о чем он попросит, только пускай он отвяжет меня от стола. Он разорвал на мне рубашку и прижал кольцо к моей груди. Кожа горела, и я кричал изо всех сил. Он схватил мой палец, сломал его и сказал, что если я не замолчу, он будет продолжать ломать мне пальцы, пока не сломает все десять. Он сказал, что пометил меня, — голос Скотта снизился до шепота. — Я обмочился. Прямо там, на столе. Он перепугал меня до чертиков. Я бы сделал все что угодно, только бы не видеть его больше. Поэтому мы переехали обратно в Колдуотер. Я перестал ходить в школу и прятался в тренажерном зале целыми днями, качая мышцы, на случай, если он будет искать меня. Если он найдет меня, в этот раз я буду готов.

Оборвав свой рассказ, он вытер нос тыльной стороной ладони.

Я не знала, могу ли верить ему. Патч явно дал мне понять, что не доверяет Скотту, но тот весь дрожал. Его лицо было болезненно бледным, влажным от пота, и он запустил руки в волосы, делая глубокий судорожный вдох. Мог ли он придумать такую историю? Все детали совпадали с тем, что я знала о нем. У него было пристрастие к азартным играм. Он работал ночами в Портленде в круглосуточном магазине. Он вернулся в Колдуотер, чтобы убежать от своего прошлого. У него на груди было характерное клеймо, которое доказывало, что его кто-то подставил. Мог ли он, сидя в двух шагах от меня, лгать мне о том, через что ему пришлось пройти?

— Как он выглядел? — спросила я. — Черная Рука.

Он покачал головой. — Было темно. Он был высоким, это все, что я запомнил".

Я нащупала нечто общее между Скоттом и моим отцом — оба были связаны с Черной Рукой. Скотта выследили после того, как он сбежал от выплаты долга. Черная Рука выплатил долг Скотта, а в обмен за это заклеймил его. Могло ли то же самое произойти с моим отцом? Могло ли его убийство не быть столь случайным, как считала изначально полиция? Черная Рука выплатил долг отца, а потом убил, когда тот не захотел быть заклейменным? Нет. Я не купилась на это. Мой отец не играл в азартные игры, он не мог вляпаться в долги. Он был бухгалтером. Он знал цену деньгам. Ничего в его ситуации не могло связывать его со Скоттом. Здесь было что-то еще.

— Черная Рука говорил что-то еще? — спросила я.

— Я стараюсь не вспоминать случившееся той ночью, — он засунул руку под матрац и вытащил оттуда пластиковую пепельницу и пачку сигарет.

Он закурил, медленно выдыхая дым, и закрыл глаза.

Мои мысли вращались вокруг одних и тех же трех вопросов. Действительно ли Черная Рука убил моего отца? Кем он был? Где я могу найти его?

А потом новый вопрос. Был ли Черная Рука лидером кровного Братства Нефилимов? Если он клеймил Нефилимов, в этом был смысл. Только лидер, или кто-то, обладающий властью, мог отвечать за привлечение новых членов для борьбы с падшими ангелами.

— Он сказал тебе, зачем поставил это клеймо? — спросила я.

Очевидно, что клеймо было знаком членов кровного Братства, но, возможно, в этом крылось что-то большее. Что-то, о чем знали только члены Братства — Нефилимы.

Скотт потряс головой, делая очередную затяжку.

— Он что-то объяснил тебе?

— Нет, — выплюнул Скотт.

— После той ночи он искал тебя?

— Нет.

По выражению животного ужаса в его глазах я могла сказать, что он боится, и больше ничего не скажет.