Ты – ведьмец. Книга первая (СИ) - "Серый Мыш"

– Я обработал и отсортировал информацию по степени полезности, – сообщил Меч. – Только у меня есть несколько вопросов.

– Валяй, – я вытер руки полотенцем и сел за стол.

– Что такое кинжал страсти? И зачем автор его периодически вонзает во влажные врата наслаждения? Это что, какой-то особый вид боевой подготовки?

– Твою ж мать, ты что, больше ничего полезного там не вычитал? – я вспомнил, как Пшемек задавал мне похожий вопрос. Очевидно, по уровню развития меч находится примерно рядом с моим учеником. – Поверь мне, к боевой подготовке это не имеет никакого отношения.

– Тогда поясни, о чём там речь, чтобы я смог разобраться с терминологией.

Пришлось объяснять. Некоторые сцены пришлось даже воображать, чтобы Меч смог быстрее вникнуть, считывая картинки прямо из моей головы. Мечу была очень интересна эта сфера деятельности людей, и он задавал всё новые и новые вопросы. Я не смог толком объяснить мотивы некоторых поступков автора, особенно тех, где ему впоследствии доставалось по шее и другим частям тела за излишнюю любвеобильность. Мои попытки повернуть беседу в конструктивное русло терпели крах, Меч каждый раз умудрялся перевести тему на любовные утехи менестреля.

От выкипания мозга меня спас Пшемек, вернувшийся с отчётом. Я со спокойной совестью запихнул Меч в ножны, приказав ему заткнуться, и переключился на обсуждение жилищного вопроса. Ученик нашёл почти десяток домов, хозяева которых в той или иной степени были заинтересованы в продаже. Я выслушал подробный доклад и наметил несколько вариантов, которые стоило посмотреть повнимательнее. Осмотр решили провести завтра, потому как солнце уже практически село, а шляться по темноте никакого смысла не было, всё рано ничего не разглядишь.

– Почему не разглядишь? – раздался в моей голове голос Меча. – Я прекрасно вижу в темноте и могу передавать тебе изображение.

– Я помню, как ты уже пытался сделать это в подземелье, – головокружение и тошнота снова посетили меня, стоило мне только вспомнить ощущение от бултыхающейся перед глазами картинки. – Запомни, мы, люди, привыкли смотреть своими глазами, а когда изображение не совпадает с реальностью, или, хуже того, мотается из стороны в сторону, то пользы от него никакой нет, одна головная боль.

– Я предполагал, что ресурсов вашего мозга достаточно, чтобы провести постобработку и сделать программную стабилизацию кадра, – в голосе Меча сквозило лёгкое разочарование. – Но если тебе нужно, чтобы изображение синхронизировалось с положением твоих органов зрения, можно разместить оптические сенсоры непосредственно у тебя в глазах.

– И как ты предлагаешь это сделать? – меня заинтересовала теоретическая возможность такой доработки. – Надеюсь, на этот раз можно будет обойтись без ректального введения опилок?

– Опилки в любом случае придётся вводить. Насыпать непосредственно на поверхность глазного яблока – не вариант, можно повредить твою естественную зрительную функцию. Я могу просчитать вариант с введением через слизистую оболочку ротовой полости.

– То есть – опять глотать?

– Не глотать. Положить за щёку и ждать, пока наночипы внедрятся и переместятся по кровеносной системе. По моим расчётам идеальное место для размещения оптических сенсоров – радужная оболочка глаза. Потребуется воздействие определённых веществ, чтобы расширить кровеносные сосуды в глазном яблоке, иначе ничего не получится.

– И где взять эти вещества?

– У шамана. Вы их уже употребляли, когда проводили ритуал «испытание травами». Я проанализировал соответствующий фрагмент из книги, сравнил его с твоими воспоминаниями и пришёл к выводу, что вы не полностью провели ритуал и забыли о завершающем этапе – трансмодификации органов зрения.

– А моему ученику тоже можно сделать такой же апгрейд глаз?

– А почему нет? – ответил Меч, не раздумывая. – У него можно сформировать упрощённый автономный контур, подключенный напрямую к зрительному нерву. Я подготовлю программный код, оптимизированный специально под такую конфигурацию.

Пшемек заметил, что я сижу как статуя, и обеспокоенно потряс меня за рукав:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Милсдарь, у вас всё в порядке? А то вы выглядите как мой батя, когда вишнёвки перепьёт. Глаза стеклянные, сидит и не шевелится. Прямо, как вы сейчас.

– Всё нормально, Паша, я думал. Мы завтра снова пойдём к шаману, – я решил сразу посвятить ученика в свои планы. – В прошлый раз мы кое-что не закончили, когда испытание травами проводили.

* * *

Утро началось с того, что Меч попытался объяснить мне свои расчёты по встраиванию оптических сенсоров в глаза. Я какое-то время добросовестно старался вникнуть, но потом ответил, что полностью доверяю Мечу в этом вопросе.

– Хочу предупредить, что для ускорения процесса и улучшения результатов нужно будет использовать немного более крупную фракцию опилок.

– Что это значит? – я умыл лицо и, не открывая глаза, на ощупь искал полотенце, которого почему-то не оказалось на крючке рядом с умывальником. – Какую ещё фракцию?

– Ты вчера оставил полотенце на спинке стула, – Меч скинул мне изображение комнаты, подсветив рамкой потерянное полотенце. – Когда ты точил клинок камнем, опилки получились очень мелкие, и к тому же засоренные каменной пылью. А сейчас я предлагаю использовать для отделения материала напильник.

– И где мне его взять? – я наконец нащупал полотенце и вытер лицо.

– У Эммета Черняка среди инструментов есть подходящий.

После завтрака мы навестили кузнеца. Эммет пригласил нас за стол и угостил кофе. Я не стал отказываться, хоть и выпил до этого за завтраком целую кружку. Поначалу Эммет не мог понять, с какой целью я хочу испортить клинок меча. Пришлось наплести ему, что я вычитал в книге описание ведьмецкого ритуала, позволяющего улучшить навыки владения мечом через поедание мельхифриловых опилок. Кузнец мне, похоже, не поверил, но спорить не стал. Когда он ушёл за напильником, Меч сказал:

– Я чувствую присутствие небольшого фрагмента, который раньше был составной частью моего носителя. Он в ящике стола, у стены, – Меч уже привычно скинул мне картинку, подсветив нужный предмет мебели.

Я подошёл к указанному столу и выдвинул ящик. Среди прочего хлама мелькнул металлический кругляш размером с монету, вспыхнувший едва заметным голубым светом.

– Вот он, я подключился и активировал излучение в видимом спектре. Бери, – безапелляционно заявил Меч.

Я взял в руку кусок светящегося металла, задвинул ящик и повернулся, чтобы снова сесть за стол, но столкнулся с Эмметом, который уже успел вернуться с напильником в руках. Он с недоумением смотрел, как голубоватое свечение слабело на глазах, и даже не стал возмущаться моей бесцеремонностью и самоуправством.

– Как вы это сделали, Витольд? – кузнец выхвалил у меня из руки мельхифриловый кругляш, который окончательно потускнел и перестал светиться. – Я провёл кучу опытов, но никаких особых свойств не обнаружил.

– Скажи ему, что воровать нехорошо, – выдал Меч, совершенно не учитывая, что это я только что рылся в чужих вещах.

– Эммет, это часть металла от того метеорита, из которого изготовлен мой меч? – я указал на мельхифрил в руке кузнеца. – Вы же сказали, что использовали весь метеорит целиком.

– Я оставил себе немного, – смутился Эммет, – для исследований. Если он вам нужен – забирайте.

– Попроси его, пусть сточит весь фрагмент напильником и соберёт опилки в какую-нибудь ёмкость, – подсказал мне Меч.

Я передал просьбу Эммету, и через некоторое время в моих руках оказалась пробирка, на треть заполненная блестящими опилками. Кузнец попросил сообщить, если мой ритуал с поеданием опилок принесёт хоть какие-то результаты. Я пообещал, что непременно сообщу, и на этом мы расстались.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

На обратном пути Пшемек попытался выяснить у меня, как я догадался, что кузнец зажилил часть нашего мельхифрила. Пришлось наврать, что я чувствую, где находятся части метеорита, и даже могу определить направление и расстояние до меча моего ученика. Меч неодобрительно пробурчал, что мне надо быть осторожнее и не выдавать лишнюю информацию никому, в том числе и Пшемеку.