Прикосновение к огню - Венди Хейли

Хруст затих. Она сжалась от возникшей в воображении картины: разлитый вокруг бензин и медленно падающая вниз спичка… Нет, не может быть. На этот раз он должен устроить что-нибудь небывалое, достойное ее.

Раздались шаги. Возвращается. Быстрая, целеустремленная походка. Вот он появился в поле зрения. Лу не могла оторвать взгляда от канистры в его руках, одетых в резиновые перчатки. Стегганс возбужден, как будто собирается заняться с ней любовью. Но он не мог любить, огонь — предмет его любовной страсти.

— Ты отдашь мне то, что забрала у меня, — сказал он.

— Я не против, бери!

Он сначала удивился, потом улыбнулся. Более естественной улыбкой, которая не стала от этого более человечной.

— Не так все просто, Лу. Я долго думал, прежде чем понять. Только огнем я могу очистить от тебя свою жизнь.

С завораживающей медлительностью Стегганс отвинтил от канистры колпачок. Запах керосина распространился по цеху. У нее волосы стали дыбом.

Не надо! Я хочу жить! Я хочу выбраться отсюда! И увидеть солнце! Вдохнуть чистого воздуха!.. Господи! Помоги! Пусть кто-нибудь войдет! Или зазвонит телефон! Что угодно, только помоги!

Наверное, так же чувствовал себя тот бедный старик, которого он сжег. И Фаган в свои последние мгновения. Ничто им не помогло. Ни жажда жизни, ни молитвы не спасли их.

Он наклонил канистру и немного плеснул. Вонючая жидкость разлилась по полу и струйками потекла к ней. Лу инстинктивно отдернула ноги.

— Ну как ты? — спросил он, пододвигая канистру поближе. — Все еще не боишься?

Жидкость растекалась, смачивала ботинки, оставляла темные следы на ее джинсах. Страх и ярость теснили грудь, готовую разорваться!

— Чего молчишь?

Он пододвинулся ближе и лил керосин прямо ей на куртку.

— Если я скажу, что боюсь, ты отпустишь меня?

— Нет.

— Ну тогда пошел в задницу, подонок!!

Она со всей силы, как лежала, без размаха, двинула обеими ногами ему в пах. Но, к сожалению, промахнулась, взяв чуть выше, и попала в низ живота. Удар опрокинул его, но не причинил особого вреда.

Стегганс стал отряхиваться. Его губы задрожали.

— Рыжая Сука!

В страхе Лу стала отползать от него. Он шагнул к ней, поскользнулся в луже керосина, упал на колено, но успел схватить ее за лодыжку. Она почувствовала, как хрустнули кости от его железного пожатия.

— Ты мне заплатишь! — прорычал он.

Лу старалась не кричать. Она очень старалась, но, когда он дернул ее за ногу, чтобы подтащить к себе, крик сам вырвался из груди. Дикий и страшный.

А потом пришли боль и темнота.

28

Лу очнулась и удивилась, что еще жива. Потом услышала, что Стегганс стоит рядом с ней. Наверное, она была без сознания несколько секунд, не больше. Джинсы пропитались керосином насквозь и липли к телу.

Животный инстинкт требовал от нее немедленно вскочить и куда-нибудь бежать, но Лу подавила неразумные стремления и лежала без движения, подсматривая за Стеггансом сквозь сомкнутые ресницы.

Он тяжело дышал, вытирая руки полотенцем. Его испачканная в керосине верхняя одежда лежала на полу. Вытерев руки, он с досадой швырнул полотенце в Лу. Оно, не долетев, упало ей на ботинки.

Она лежала, стараясь не обращать внимания на готовое выпрыгнуть из груди сердце, сосредоточившись на дыхании, следя, чтобы оно было спокойное и ровное, как у спящего.

Он подошел к ней, держа в руках коробок спичек. Вот и ангел смерти прилетел. Неужели он будет стоять и наблюдать за ее агонией? Когда он успел полюбить чужие страдания? Впрочем, какое ей до этого дело? Ей нужно выжить!

— Прощай, Сволочь! — сказал он, держа коробок спичек на вытянутых руках, подальше от себя.

Чиркнула спичка. Едва слышимый звук показался ей грохотом!

Изловчившись, судорожным движением, вобравшим в себя всю ее волю к жизни, она резко выбросила ноги вперед и вверх. Грязное полотенце полетело плавно и медленно, как в кошмаре или при специальных съемках в кино. Краешек тряпки, испачканный керосином, задел маленький язычок пламени и вспыхнул.

Давай, Малотти, уходи! Сейчас он начнет стряхивать с себя пламя! Уходи, уходи, уходи скорей от огня!

Она начала двигаться, еще не успев осознать куда и зачем. Адреналин, накопленный за все это время, и дополнительный, впрыснутый в кровь только сейчас, придал ей сверхъестественную прыть. Она вскочила на ноги и прыгнула на ближайший стул, а потом на стол. Связанные руки мешали ей, она едва не потеряла равновесие, но все-таки удержалась на высоте и прыгнула дальше, на другой стол. Там Лу увидела круглое лезвие пилы! Несколько секунд — и руки свободны!!

А Стегганс кружился, стараясь сбить пламя с горевших рук. Пламя не сбивалось, он кружился все сильнее, пока не споткнулся и упал. Упал обеими руками прямо в лужу керосина, как будто хотел обнять ее. И сам попал в объятия огня. Он вскочил и побежал, весь в пламени, как в огненном костюме. Его кожа стала чернеть и пластами отваливаться. Но это не освобождало его от оранжево-красного ореола. С диким воем он прыгнул головой в окно и, разбив стекло, вывалился наружу.

Пожар в цехе разгорался и уже загораживал дорогу к двери. Лу спрыгнула со стола и побежала к другой двери, к той, через которую вошла. По дороге ей попался на глаза кусок брезента.

— Надо было бы дать тебе сгореть, подонок, — подбирая брезент, сказала она с сожалением, ибо знала, что постарается спасти его.

Лу открыла дверь и побежала, шумно вдыхая холодный вечерний воздух.

Стегганс чуть-чуть не добежал до воды. Он катался по земле и, обезумев от боли, по-волчьи завывал в смертной тоске.

Внутренне сжавшись от ужаса, она выставила вперед брезент и побежала к умирающему. Внезапно кто-то сбил ее с ног, взял под мышки и потащил, потом поднял на руки и швырнул со всего размаха в воду. Когда она, ошалевшая, чуть не задохнувшись, наглотавшись грязной, смешанной с мазутом воды, вынырнула на поверхность, на мгновение ей показалось, что она видит перекошенное лицо Витакера. Лу забултыхалась, откашливаясь и отплевываясь. Ноги не доставали до дна, вода заливала глаза, уши, нос. Она стала перебирать руками по-собачьи и плыть туда, где, по ее расчетам, должна была быть лестница.

— Лу? — раздался голос Витакера, а потом она увидела его голову и плечо. — Держись, — сказал он.

Как приятно было опереться на его сильное плечо. Тяжело дыша, она поплыла быстрее. Он вылез первым и помогал ей взобраться по лестнице, взяв ее за руку.

— Тебе что, жить надоело? — ругался он. — Куда ты мчишься?! Там огонь! А ты вся в керосине!

Лу открыла рот, чтобы высказать все, что она думает о его мыслительных способностях, но он сгреб ее в охапку и так сжал, что чуть не хрустнули ребра.