А что потом ? (ЛП) - Мур Порша

Уилл притягивает меня к себе и утягивает на пол, вытягивая поцелуями душу из меня. Пока парень руками и губами исследует моё тело, я не думаю о Джиа или о том, что случится. Здесь только мы и мне никогда раньше не было так хорошо из-за своего эгоизма.

 

* * *

 

Джиа так была занята учёбой и работой, что Уилл просто не имел возможности поговорить с ней. Я разочарована этим и одновременно испытываю облегчение. Следующий день после отъезда Зака такой раздражающий.

Возвращение в наш дом кажется необычайно странным, словно мне здесь не место. Вина ползёт по спине и давит на плечи, когда я прохожу в ванную комнату мимо комнаты Джиа. Почти час принимаю душ, пытаясь смыть с себя этот стыд.

Иду в магазин, чтобы купить продукты для её любимого блюда — запечённой курицы с белым рисом и салата из шпината. Такое чувство, словно меня укачало, пока я жду её возвращения домой. Кажется, минуты замедляются и одновременно ускоряются. Я хочу увидеться с ней, но промедление мне тоже подходит.

— О, мой бог, это запах запечённой курицы с розмарином? — спрашивает Джиа.

Желудок обрывается, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на сестру.

— Да.

Она останавливается рядом со мной и заглядывает в духовку.

— Я говорила тебе, как рада, что ты здесь? — Она толкает меня бедром.

Меня начинает тошнить.

— Как прошла ваша встреча с Заком? — спрашивает сестра, когда направляется в комнату, чтобы оставить там вещи.

— Всё хорошо, — говорю я, задаваясь вопросом, не звучит ли голос неуверенно.

— Это хорошо, — с широкой ухмылкой отвечает сестра.

Я улыбаюсь в ответ, и Джиа смотрит на меня немного любопытно.

— Папино ожерелье тебе идёт, — тепло произносит она.

Хочется ударить себя. Я играю с цепочкой и слабо улыбаюсь взамен. Джиа продолжает испытывающе смотреть на меня. Или у меня паранойя?

— В чём дело? — спрашиваю я, присаживаясь за стол.

Но сестра продолжает это делать, склоняя голову набок. Её глаза сверкают на меня.

— Ты выглядишь по-другому.

— Что ты имеешь в виду? — пытаясь контролировать собственное дыхание, спрашиваю я.

— Не знаю. Это не плохо, это хорошо. — Она ухмыляется мне и вина проходит через всё тело, затем глаза Джиа расширяются в волнении. — Ты переспала с Заком?

Вина вдвойне давит на меня.

— Нет, — твёрдо отвечаю я и чувствую, что щёки горят.

— Переспала же! — игриво шлёпает меня сестра.

— Возможно, — говорю я, чувствуя себя ужасно из-за лжи.

— Что произошло? Расскажи мне всё! — восторженно говорит Джиа, а затем морщит лицо. — Вы же не делали это в доме Уилла? Он озвереет. — Хихикает сестра и я отвожу взгляд. — Было! О, боже мой!

Она смеётся, и я чувствую себя, словно на американских горках.

— С чего это началось? Не могу поверить, что Уилл не проснулся и не стоял на карауле, пока вы спали. Вы должны были видеть, что он был на грани, когда вы, ребята, ушли. Он вёл себя, как рыцарь, пытающийся защитить твою добродетель. Это было так мило, — хихикает Джиа, и я фальшиво улыбаюсь. — Эй, что случилось?

— Ничего, я просто чувствую себя не очень хорошо. Думаю, съела что-то не то. — Это полуправда.

— Ой. Я могу сходить в аптеку и взять тебе чего-нибудь, — предлагает она.

— Нет, я в порядке. — Я встаю и выключаю духовку. — Мне просто нужно прилечь на пару минут.

— Ладно, — говорит она, потирая моё плечо.

Заваливаюсь на кровать и действительно плохо чувствую себя. Тошнотворное чувство в животе. Я надеюсь это скоро продет, потому что проносное мне точно не поможет.

 

* * *

 

Уилл

 

Сегодня именно тот день. Прошло четыре недели с тех пор, как мы с Гвен сдались и прекратили бороться с собственными чувствами. Всё это время я искал подходящий способ объяснить Джиа, что всё кончено. Это было нелегко, но я знаю, что вина Гвен из-за того, что мы прячемся по углам на работе, приходим сюда и делаем то, что делаем, пока Джиа и я состоим в официальных отношениях, начинает поглощать её.

Сегодня я пригласил Джиа на ужин и сказал, что нам нужно серьёзно поговорить. Я никогда раньше не разрывал отношения. Я встречался с девушками, но всё было несерьёзно, отношения всегда приводили в никуда, и мы отдалялись друг от друга. Джиа — моя первая реальная девушка. Почти два года она была частью моей жизни, и, думаю, она всё ещё остаётся её частью, но лишь потому что является сестрой женщины, которую я люблю. Не знаю, что она скажет, когда я расскажу ей всё. Надеюсь, я не огорошу её этим. То есть я понимаю, что Джиа этого не ожидает, но мы отдалились… она отдалилась. Или не совсем. Просто занята, занята учёбой и работой. У нас не было реального свидания почти три месяца.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Слышу, что она пришла. У Джиа есть ключи. Сейчас у меня такое чувство, будто желудок провалился на восемь этажей.

— Привет, — здоровается Джиа.

Она снимает пальто и аккуратно складывает его, прежде чем положить на диван. Девушка подходит ко мне, сидящему на диване, и нежно целует в щеку, а я чувствую поднимающуюся во мне вину. Отстраняюсь. Джиа вопросительно смотрит на меня, затем без слов хихикает.

— Курица чили, — говорит она, проходя на кухню.

Это единственное, что я хорошо готовлю.

— Ты же знаешь. — Слышу, как дрожит мой голос. 

Девушка наполняет две миски.

— Итак, у меня хорошие новости.

Выдавливаю улыбку, когда сажусь за стол. Гадаю, не слишком ли это, дать ей поесть прежде чем рассказать то, что я должен рассказать. Знаю, что потом она есть не будет, так что это будет слишком неправильно, если мы поедим и поговорим, пока Джиа ничего не знает? Хотя чувствую, что с каждой секундой её неведения всё становится лишь хуже.

— Какие? — спрашиваю я, засовывая в рот полную ложку чили.

— У Гордона новый ассистент, — счастливо произносит Джиа.

— Это здорово.

Я улыбаюсь, хотя не понимаю, почему замена ассистента её босса — это хорошая новость. Но пытаюсь казаться восторженным. Я хочу, чтобы время, которое мы проведём вместе, прежде чем расстанемся — будет хорошим, терпимым.

— Но ты же не знаешь, почему это здорово, — со смешком говорит девушка, и я тоже посмеиваюсь. Её лицо светлеет.

Знаю, что эта новость делает её счастливой. Надеюсь, то, что я скажу, не смоет эту радость.

— Это значит, что я не буду работать столько часов, и мы сможем проводить больше времени вместе, — говорит Джиа.

Грудь сжимается так, словно её чем-то придавили. У неё тёплая улыбка, девушка прямо источает позитивную энергию, а меня выворачивает.

— Знаю, мы виделись очень редко, и я ненавижу это. Не хочу, чтобы мы отдалялись друг от друга. Ты действительно важен для меня, Уильям. — Её голос тёплый, как мёд, и я чувствую себя дерьмом.

Отодвигаю от себя тарелку и думаю, что должен делать дальше. Должен ли я сидеть здесь и говорить Джиа, что мы не можем быть вместе, пока мы с ней едим чили? Или лучше потерпеть? Есть какие-то правила или традиции для таких вещей?

— Уильям, что случилось? — спрашивает девушка.

Должно быть, мои мысли отобразились на лице. Что мне сказать? Есть какие-то правильные слова, чтобы смягчить удар? Потираю заднюю часть шеи в надежде уменьшить напряжение. В горле першит, и я прочищаю его. Девушка смотрит на меня, но я разрываю контакт, уставившись на пар, исходящий от тарелки.

— Уилл? — встревоженно зовёт Джиа.

Я перевожу взгляд на её лицо, но затем фокусируюсь на обручальном кольце, которое подарил ей почти год назад. Вспоминаю те чувства к ней, мечты и планы, построенные для нас, и то, как они разрушились, когда Джиа сказала, что не готова, но однажды будет. Это «однажды» до сих пор не наступило, и у меня появляется толика смелости.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Я больше не могу так, Джиа, — тихо произношу я.

Она искоса смотрит на меня, словно бы не расслышала, что я сказал, словно я пробормотал это себе под нос. На секунду я сомневаюсь, что она действительно слышала меня, но затем девушка садится прямее, бросая свою ложку. Слышу, как она втягивает в себя немного воздуха, но её лицо по-прежнему невозмутимое, такое идеальное.