Моя мадонна / сборник - Агния Александровна Кузнецова (Маркова)

на удивление всему великосветскому Петербургу, поразительно моложавая. В ее восемьдесят с лишним лет невозможно дать ей и шестидесяти. В волосах цвета воронова крыла чуть заметна седина, жгуче-черные глаза блестят молодыми отсветами. Она прямая, стройная, быстрая в движениях.

— Хочу взглянуть на Натали. Хочу, и все! — говорит она, и родные ничего не могут возразить ей.

Она осторожно идет к открытым дверям и не может унять рыдания. Наталья Николаевна молча глядит на свою приятельницу. Та исчезает мгновенно.

…«Опять почудилось», — думает Наталья Николаевна и вспоминает дядюшку Григория Александровича Строганова. Он умер еще в 1857 году.

В то последнее лето, когда Пушкины жили на Каменном острове, там же, недалеко, была дача Строгановых. Ее окружал роскошный сад. Пушкин тогда бывал у них часто. Его интересовал незаурядный род Строгановых, он с удовольствием разговаривал с умным, красивым стареющим графом — в длинном бархатном сюртуке, с гривой седеющих волос.

Перед смертью Пушкина Арендт передал ему записку Николая I, в которой царь обещал позаботиться о семье поэта. Обещание свое царь выполнил. На второй же день после смерти поэта Жуковский получил записку императора, в которой было написано:

«1. Заплатить долги.

2. Заложенное имение отца очистить от долга.

3. Вдове пенсион и дочерям по замужество.

4. Сыновей в пажи по 1500 р. на воспитание каждого по вступление на службу.

5. Сочинения издать за казенный счет в пользу вдовы и детей.

6. Единовременно 10 тысяч».

Тогда и назначен был опекунский совет.

Наталья Николаевна закрывает глаза, и в памяти возникает лицо царя Николая I. Оно очень переменчиво. Когда он беседует с кем-то или молча озирает подданных, небрежно заложив за широкий пояс правую руку, а левой перебирает пуговицы мундира, его несколько выпуклые глаза смотрят безо всякого выражения, лицо не одухотворено ни мыслью, ни чувством; оно мертво и, несмотря на правильные черты, неприятно, замкнуто. Когда он разговаривает с Натальей Николаевной — будь то в аллее царскосельского парка, или за ужином в блестящем зале Аничкова дворца, или во время танца на балу, — его лицо сияет приветливостью. Ему идут усы и узкие баки. Его движения олицетворяют благородство, власть, силу. Он высок, хорош фигурой.

Наталья Николаевна опускает глаза, чтобы не встречаться с его взглядом, потому что его глаза и умоляют и приказывают.

Когда Пушкины жили в Царском Селе, вскоре после свадьбы, в доме, прежде принадлежавшем бывшему царскому лакею Китаеву, на большой дороге, в аллее парка Наталья Николаевна, случайно встретясь, познакомилась с императором и императрицей. Она видела Николая I еще в Москве на балах, и он тогда обратил внимание на шестнадцатилетнюю красавицу Гончарову и запомнил ее. Наталья Николаевна знала по слухам, что императорская чета заинтересовалась ею, поэтому намеренно уводила Пушкина на прогулки в дальние от дворца аллеи, чтобы не встретиться с царствующими особами. Уже тогда, в восемнадцать лет, она предвидела всю трудность будущих взаимоотношений с царем.

Но встреча все же неожиданно состоялась в один из летних дней. Солнце несмело пробиралось сквозь густую листву деревьев, солнечными зайчиками причудливо ложилось на ухоженные дорожки. Ветер нежно ласкал лицо. Она шла рядом с Пушкиным, в белом воздушном платье, в белой шляпе, в красной шали с длинными кистями, наброшенной на плечи, — молодая, счастливая и прекрасная.

Император, императрица и свита, блестящие, нарядные, шли навстречу. Скрыться было некуда. Наталья Николаевна растерялась, приветствуя высоких особ.

Об этой встрече наблюдательный Пушкин потом рассказывал с обычным своим юмором и заливистым смехом: особенное замешательство возникло не у него с женой, а у императорской четы и в их свите, к совершенной красоте не так-то привычны люди даже великосветского общества — она поражает и в первые секунды порождает молчание.

Так вот и молчали все некоторое время. Только птицы пели свои гимны прекрасной женщине, только солнечные блики причудливо и любовно ложились на ее красную шаль и ветер еще нежнее ласкал румянец смущения, выступивший на ее щеках.

Наконец заговорил император: он очень рад познакомиться с такой прекрасной дамой. Императрица сразу же пожелала, чтобы Наталья Николаевна была при дворе. Император спросил Пушкина, почему он не служит, и тот ответил, что готов служить, но, кроме литературной службы, не знает никакой.

Так на аллеях царскосельского парка в один из первых брачных месяцев Пушкина решилась его судьба. Царь захотел, чтобы он писал историю Петра I. Пушкина зачислили в коллегию иностранных дел, затем произвели в титулярные советники. Он имел возможность теперь заниматься в государственных архивах и получал 5000 рублей жалованья в год. А для того чтобы красавица жена блистала на балах в Аничковом дворце, Пушкину в конце декабря 1833 года было пожаловано придворное звание камер-юнкера.

Он был взбешен. Это звание обычно давали юношам. И когда великий князь поздравил Пушкина с этим званием, поэт ответил ему: «…Покорнейше благодарю, Ваше высочество; до сих пор все надо мною смеялись, вы первый меня поздравили».

Пушкин до дерзости избегал бывать при дворе, ссылаясь на болезнь, и Наталья Николаевна не раз выслушивала упреки императора. Все сходило с рук только потому, что царь тут же рассыпался в комплиментах прекрасной даме. И опять и опять она старалась не поднимать глаз, чтобы не видеть его горящий взор, просящий и приказывающий.

В Петергофе был устроен праздник в день рождения императрицы Александры Федоровны. Погода стояла прекрасная. Иллюминация ночь превращала в день. Император подчеркнуто много внимания оказывал ей, Наталье Николаевне, и она боялась гнева императрицы и пересудов света. Было страшно подумать о том, с кем могли соединить ее имя. Она видела, что присутствующие на балу не сводили восторженных и осуждающих глаз с нее и императора. А он дважды танцевал с ней и во время мазурки сказал:

— Мадам не желает даже посмотреть мне в глаза, а ее взгляд, только один взгляд приносит мне больше, чем радость. Порадуйте царя хоть этим. У него много забот о подданных, много неприятностей и совсем мало радости. Меньше, чем вам кажется.

Она взглянула на него своими прекрасными, чуть косящими глазами, и ей стало страшно. Ведь пока что он ждал и просил. А он мог бы и приказать.

За