Столкновение - Александр Сапегин

— У нас говорят — как г…о в проруби.

— Тоже верное утверждение, — ухмыльнулась орчанка.

— Предлагаете сделать финт ушами?

— А что, мне нравится, как это звучит.

— Смогу ли я вернуться?

— Глупый вопрос. Кто тебя остановит, скажи мне? Я никого не собираюсь держать силком. Уйдешь, когда придет время или когда почувствуешь, что пора оставить ученичество. Не бойся стать сильнее. Вашим ханам и князьям нужны сильные бойцы, твоим близким потребуется защита. Они, — палец орчанки ткнул в сторону школы, — превращают вас в кривобоких калек. Я достаточно долго наблюдаю за твоими соотечественниками. Вы чужие здесь и сами осознаете ущербность навязанного обучения. Ты не первый иноземец, у которого я вижу проявленный дар. Удивительное племя… — В руках орчанки будто сами собой возникли нефритовые четки, щелкнула первая бусина. — У вас дар передается из поколения в поколение. Скажи, ведь в вашем мире нет магии?

Вадим кивнул, молча переваривая откровенности, льющиеся из уст жрицы.

— Откуда вы знаете о передающемся даре?

Жрица искоса посмотрела на молодого человека, бусины четок застучали с удвоенной скоростью.

— Я и говорю — удивительное племя… Вы сами понимаете природу дара? Вижу — нет.

— Вам нравится тыкать меня в дерьмо? — съязвил Вадим.

— Не стоит принимать близко к сердцу обычную констатацию фактов, ничего личного.

— Ответьте на один вопрос: почему я?

— Орки жили на Иланте задолго до прихода драконов и прочих разумных. В незапамятные времена магии в нынешнем виде как таковой не существовало. Но даже тогда шаманы общались с духами предков и природы, взывали к стихиям и богам, прося дождя, исцеления, приплода или удачи. Орки обращались к другим силам, не черпая ману из окружающего мира. Не так просто было стать посредником между миром духов и людьми — только владеющая даром могла стать шаманом. Почему благость богов падала на одних и обходила стороной других, я не знаю, но лишь у жриц Тайли дар передавался по наследству. От матери к дочери. С приходом драконов дар стал просыпаться у мужчин. Они становились магами и колдунами, но не могли поддерживать связь с духами предков — этот дар оставался прерогативой жриц Тайли-матери. По твоим глазам вижу, что ты начал догадываться… Да, ты первый мужчина, у которого я зрю яркий наследственный дар Матери богов. В твоем народе много мужей, отмеченных дланью богини, но твой огонь полыхает ярче.

— Понятно… а все жрицы богини умеют скрадывать свое присутствие?

— Тайли с тобой!.. Если бы искусство тени было таким легким, оркам не было бы равных. Нужно быть первой жрицей храма, чтобы овладеть им, но я научу тебя. — Последнее прозвучало так, что парень непроизвольно вздрогнул. Орчанка словно обещала вечные муки. Если бы Вадим знал…

«Ира, прости», — подумал Вадим, поворачиваясь спиной к школе и выставляя левый локоть.

— Миледи? — Он принял решение.

— Мне нравится это слово, — сверкнула белозубой улыбкой орчанка, подхватывая руку молодого человека. — О кошках не беспокойся…

— Кошках?.. — не понял Вадим; орчанка же стрельнула глазами в сторону парковой зоны, откуда к площади приближалась пятерка «клякс».

— Кошках. Как же их еще называть?

Иланта. Ортен. Российское дипломатическое представительство

— Как «пропал»? Куда, такую ж мать, глядели ваши люди, позвольте спросить?! Да вы!..

Подполковник Тихомиров, стоя навытяжку, с каким-то выражением обреченности на каменном лице, сжав в тонкую полоску побелевшие от гнева губы, окунулся в поток грязной брани, обрушившейся на него из уст главного чинуши дипломатического консульства, по совместительству генерал-майора ФСБ.

Проклятый мальчишка! Урод, ублюдок, такую свинью подложил! Воспаленное воображение подполковника рисовало сцены жесткого допроса, которые он устроит Белову, когда того найдут и приволокут к нему на экзекуцию. Куда он запропастился? Твою налево, подпортил, засранец, статистику и репутацию. Будет удачей, если его, подполковника Тихомирова, не отправят на пенсию или туда, где Макар телят не гонял, за допущенный провал в работе с личным составом. Выговором с занесением в грудную клетку «самоход» Белова не ограничится. Однозначно. Выводы будут сделаны по всем учебным группам. С тихим зубовным скрежетом Тихомиров вспоминал выдержки из личного досье дезертира. Не склонен, мол, к спонтанным, непродуманным решениям и поступкам… Как же, держите карман шире. Белов сломал стереотипы и отчебучил такое, что психологи, составлявшие его портрет, второй день икают всем коллективом.

К поиску поганца привлекли королевских дознавателей и миур. Уж кто-кто, а кошколюдки будут землю рыть со всем усердием. Как-никак малец ловко прокинул оперативную «звезду» хвостатых девчат, оставив тех с носом. Такая пощечина для «невидимок»! Ничего, найдут! Магия крови творит чудеса. И тогда… Подполковник предвкушающе сжал кулаки. Хрустнули костяшки. Чинуша заткнулся в своем мысленном монологе, с опаской глядя на Тихомирова.

— Вы все поняли? Даю вам три дня. Из-под земли его достаньте! Если через три дня Белов не будет стоять на этом самом месте… вы сами представляете последствия для себя. Свободны. Я вас больше не задерживаю.

…Прошло три месяца по времени Иланты, но нога беглеца так и не переступила порог чиновничьего кабинета. Страницы же земного календаря перевернули в четвертый раз…

Иланта. Ортен. Лайлат, поместье Миледи

Вадим

— Спину держи ровно, правую ногу — вперед… Вперед, я сказала! — Выкрик подкрепился глухим ударом бамбуковой палки по человеческому телу.

Вадим поморщился, отключая болевые центры. Иранга — помощница Миледи, обладала ангельской внешностью, но не отличалась ангельским терпением. Инструкторша — подручная сатаны, предпочитала вбивать науку фехтования, ритуального танца и боя на ножах в тупого сого[16] с помощью бамбуковой палки, обшитой толстой свиной кожей. А вбивала она часто, с особым удовольствием наблюдая за синяками, полосами украшающими спину и бока косорукого ученика жрицы. Никому не позволено позорить честь служительницы богини! Лучше она сама забьет нечестивца палкой, чем он нанесет урон достоинству госпожи. Ничего, ему полезно: глядишь, шевелиться начнет.

Сидя в плетеном креслице, мелкими глотками попивая отвар бодросила, Миледи наблюдала за уроком физической подготовки землянина.

— Быстрее! Беременные мухи — и те быстрее тебя двигаются! Проваливаешься вперед, зенки разуй…

Короткий взмах, свист палки — и на боку молодого человека расцвел красный след очередного удара.

— Левую руку — вперед, ладонью ко мне, — скомандовала Миледи. Вадим беспрекословно подчинился. Жрица молниеносно извлекла из рукава швырковый нож, через секунду впившийся в ладонь молодого человека. — Минута на лечение.

— Чего встал? Сказано было — лечить, стоять команды не было! — подкрепляя слова бамбуковым аргументом, прикрикнула Иранга.

— В здоровом теле — здоровый дух… — брякнул Вадим, вырывая из ладони «гостинец» наставницы и останавливая кровотечение. Окровавленное оружие полыхнуло огнем. Миледи накрепко вбила в голову нерадивого ученика инстинкт уничтожать любые следы своей крови. Нечего злых духов дразнить. Движение кистью — и опаленный металл, дрожа хвостовым кольцом, торчит в центре мишени, отнесенной от тренировочной площадки на десять шагов.

— Молодец, соображаешь! Работай, работай! — Шлеп-шлеп; бамбуковая палка жила своей жизнью, испытывая неразделенную страсть к плоти одного человека…

В воздухе мелькнула острая сталь. Через несколько секунд на предплечье инструкторши красной линией набух неглубокий порез, еще через несколько мгновений кожа вокруг ранки начала чернеть от попавшего в кровь яда.

— Не стой, у тебя есть три минуты, — ленивым голосом сказала жрица.

Вадим подскочил к побледневшей и покрывшейся холодным потом Иранге. Бамбуковая палка выпала из ослабевших рук воительницы.

— Есть в этой жизни справедливость, — глумливо улыбаясь, сказал Вадим на ушко инструкторше. — Представь, что я не справлюсь…

Он мечтательно прикрыл глаза:

— Умм, представила? Шакс![17] — В левую лопатку парня впилась тонкая игла, от которой пошла холодная волна онемения. Теперь понятно, почему Миледи запретила установку защитных барьеров…

Вадим скосил глаза на сервировочный столик, на который наставница поставила песочные часы.

— Время пошло. У тебя четыре минуты на нейтрализацию яда, — лениво растягивая гласные, сказала Миледи. — Отними от них три — время Иранги уменьшает твои шансы.

— Сдохнем вместе, — усмехнулась молодая воительница.