Невкусные души III: Цель - Андрей Третьяков

последним. Но я собрался и сполз вниз. Оказывается, все уже проснулись, позавтракали и сейчас просто сидели за огромным столом, перемывая мне кости. Саши тут же включились в разговор, а я в некотором отуплении пытался понять, о чём речь.

Но всё сводилось к тому, что какой я молодец, как мне повезло, что все будут заботиться о моих близких, и у них будет личный Бог. Заноза внутри меня и осознание ошибки крепли в моей душе. Хотелось сбежать от своих друзей впервые в жизни.

«Вениамин, ты на связи?»

«Да, Сань! Что у тебя случилось? Жду в гости»

Я возник на кухне у аналитика, и мне тут же в руки сунули чашечку великолепного кофе.

— Ну, здравствуй, молодой Бог! — судя по виду Колобка, он явно ёрничал. — Рассказывай, причём подробно и с деталями.

В который раз я рассказывал. Теперь у меня даже выходило складно, как по заученному, потому история много времени не заняла. Аналитик по своей привычке завис. Хорошо, ненадолго. А после этого засыпал меня морем вопросов, на которые я старался отвечать максимально честно. И так он меня мучал почти полчаса. Наконец, выдал:

— Ты знаешь, всё это весьма спорно. И мне сложно решить, что именно я бы выбрал для себя. Но шанс подняться над седьмым измерением практически нулевой у любого существа любой из реальностей. Если они не умирают, то и возвыситься не могут. А лично ты можешь перескочить этот барьер, причём не прилагая к этому никаких усилий. Просто потому, что повезло. Советовать не буду и больше ни слова не скажу. Решай сам, чтобы потом не обвинить меня в неправильном выборе. Итог только за тобой.

Он говорил, а чувство ошибки наполняло меня всё сильнее. Я пытался понять, что со мной не так, но ничего не выходило.

— Всеславович, я решил! — мой крик в потолок шокировал Вениамина, но мне было всё равно. — Приди, пожалуйста!

Время привычно застыло, и передо мной стоял мощный старик в том же белоснежном одеянии с красной вышивкой.

— Звал, молодой недобог? И что же ты решил? — от рокота его голоса затряслись стены, а мои внутренности свернулись в клубок.

— Я остаюсь! Слышишь? Не нужны мне ваши могучие сферы, мне важнее быть с любимой. Я хочу увидеть, как мои дети учатся ходить. Услышать, как они впервые скажут «мама»! Ходить под дождём, ругаться, превозмогать, жить! Делай меня простым человеком. Я справлюсь, — добавил я почти шёпотом.

Все, абсолютно все мои друзья, уверен, сейчас бы осуждали меня. Отказаться от такой возможности!

Синие глаза полыхнули пламенем, и я услышал:

— Рад, что не ошибся в тебе, правнук! Ты достойный потомок. Только сильный человек сможет отказаться от власти ради маленьких обычных четырёхмерных людей. Ты с честью выдержал испытание, а потому волей, данной мне Созидателями, я признаю твоё право!

И он исчез. Но время не пошло дальше. Я тупо сидел, не зная, что делать, и о чём он вообще говорил. Попытка запустить время ни к чему не привела. Оно стояло. И тут на меня накатило. Я вдруг почувствовал каждую букашку в любом из миров реальности. Я знал, что движет любым правителем каждой планеты, я видел помыслы каждого солдата и домохозяйки всех земель. Накатывало это знание плавно, словно щадя меня и моё внутреннее «я». Я впервые осознал, что в межмировом океане пятого измерения плавают величественные создания, похожие на китов, для которых любая планета — лишь пылинка в глазу. Увидел, что шестое измерение заселено огромным количеством видов. Узнал, что же такое Облако восьмого измерения, и пожалел их. Они, поработившие бесконечное количество семимерных существ, по сути сами были вечными слугами у самих себя. И когда восприятие просто перегрузилось, я потерял сознание.

* * *

Всё тело ломило, я замёрз, а ещё песок был у меня повсюду. Никогда не спите, сука, на песчаном пляже ночью у моря. Да и на галечном не спите, и уж тем более на каменном. Это красиво только в кино. Отплёвываясь от вездесущего песка и вытряхивая его из штанов и обуви, пытаюсь сообразить, где это я и что тут делаю.

И тут меня накрывают знания. Нет, не так! ЗНАНИЯ! Я знал обо всём в нашей ветке реальности. А при желании мог то же самое выяснить о любой другой ветке, коих было бесконечное множество.

— Всеславович, объясни! — мой вопль к небу спугнул стайку вездесущих чаек.

— А что тебе осталось непонятным, правнук? — рокочущий бас заставил меня заозираться, но я так никого и не увидел. — Ты достоин. Береги эти миры. И присматривай за бедолагами из Облака, пока мы не перестроим мироздание, как положено. А параллельно живи простую жизнь, что так важна тебе. Главное, прошу, взывай ко мне только в минуту настоящих трудностей, не зря во всех ваших религиях есть аналог фразы «не поминай Бога всуе». Бывай. И помни, мы верим тебе. И в тебя!