Герцог и актриса - Адель Эшуорт

– Может быть, – достаточно сухо ответил он. – Но мне казалось, что вы с ней близкие подруги, или я ошибаюсь?

Сэди округлила глаза. Колину вдруг пришло в голову, что Шарлотта заблуждается, считая Сэди своим искренним другом, и эта мысль ему не слишком понравилась.

– Мы подруги, это правда, – ответила Сэди. – Но когда она уедет в Италию, я останусь здесь. Одна.

Колин замер, потрясенный услышанным.

– Уедет в Италию? О чем это вы?

– Бог мой, а вы что, не знали? – удивилась Сэди. – Шарлотта едет в Милан, она будет выступать в «Ла Скала» с маэстро Порано после того, как мы отыграем в этом сезоне «Цыганку».

Колин вспыхнул от негодования. Он последним узнает о том, что его жена собирается ехать в Италию! Герцогу стоило большого труда сдержать охватившую его ярость.

– Она ничего не говорила мне об этом, – как можно спокойнее сказал он.

Сэди ответила герцогу понимающей улыбкой:

– Похоже, она думает о вас несколько меньше, чем вы этого хотели.

Неожиданная новость все перевернула у Колина в душе. Он был готов разнести в щепки дверь гримерной. Он не хотел верить ни одному слову, сказанному француженкой. Но на деле выходило, что она права. Неужели Колин ошибся, считая, что он был бы первым, с кем Шарлотта поделилась бы ошеломительной новостью? Шарлотта должна была хотя бы посоветоваться, прежде чем согласиться на такое предложение.

– Выходит, что пение для нее важнее, – деревянным голосом произнес Колин. – Когда вы узнали об этом предложении?

Колин сам удивился, чего ради он задал последний вопрос, но, взглянув на Сэди, сразу понял, что он действительно последним узнал новость.

Несколько секунд Сэди задумчиво перебирала тонкими пальчиками цепочку на шее.

– Эта новость обсуждается в театре уже несколько дней, может быть, даже неделю.

Колин кивнул. Первый раз в жизни он ощутил, что чувствует мужчина, которого предала женщина. Его лоб покрылся холодной испариной, а мозг лихорадочно боролся с нахлынувшими до сих пор незнакомыми эмоциями – разочарованием, душевной болью, бессильной яростью и бешенством.

Его жена уже неделю строила планы оставить его, а ему не сказала ни слова! Что теперь Колин должен был думать об их браке и любовных отношениях, которые только-только начали складываться? Она думала об опере и карьере больше, чем об отношениях с ним, это было совершенно ясно. Герцог был совершенно не готов к признанию того, что чувства, возникшие между ним и Шарлоттой, не более чем мыльный пузырь.

Сэди подступила к Колину и положила ладонь на его широкую грудь.

– Я вижу, вы удивлены, Колин?

В ответ герцог лишь пожал плечами.

– У меня вся жизнь впереди, и любовниц в ней будет еще немало, – ответил он, стараясь скрыть за показным безразличием, что на самом деле его сердце разрывается от невыносимой душевной боли.

– Я очень на это надеюсь, – прошептала Сэди и, не дожидаясь ответа, обняла Колина за шею и страстно поцеловала в губы.

Колин почувствовал, как язык француженки раздвинул его безвольные губы. Сэди и впрямь была искушенной женщиной и знала, как заставить мужчину возбудиться. Теперь она удерживала его голову руками и жадно покрывала лицо быстрыми, короткими поцелуями. Остолбеневший герцог в первые несколько секунд никак не отозвался на подобное открытое проявление страсти, но потом быстро спохватился, обнял Сэди за плечи и ответил лишенным желания, но не менее опытным поцелуем.

В голове Колина, словно птица, попавшая в силки, билась только одна мысль: он не может потерять свою нежную и любимую Лотти…

Вся искушенность Сэди не могла отвлечь Колина от мыслей о жене. Обнимая другую, он думал о Шарлотте, слышал ее мягкий грудной смех, тонул в бездонной голубизне любимых глаз, ощущал податливость ее тела. Шарлотта была единственной женщиной, которая волновала его сейчас, и потому, когда Сэди положила его руку на свою грудь, Колин мягко высвободился из ее объятий и отступил на шаг.

– Мы не можем заниматься этим прямо здесь, драгоценная моя, – сказал герцог, быстро оглядываясь и пытаясь понять, не наблюдает ли кто-нибудь за ними. Он стоял перед француженкой, заложив руки за спину.

Сэди обиженно надула губы, но настаивать не стала, опасаясь вызвать неудовольствие Колина.

– Лотти скоро начнет меня искать, – пояснил герцог, чтобы сгладить неловкость положения.

– Не беспокойтесь, я все понимаю, – с некоторым раздражением ответила Сэди. – Вы найдете меня здесь, когда пожелаете. Я всегда готова разделить с вами минуты одиночества.

Колину показалось, что француженка внезапно потеряла к нему интерес и на время легко отпускает его. Она играла с ним как кошка с придушенным мышонком.

Герцог приблизился к Сэди и провел пальцами по ее руке от плеча до самых пальчиков.

– Я признателен вам и не забуду, что всегда могу рассчитывать на общество такой прекрасной женщины, как вы, Сэди, – тоном заговорщика произнес Колин. – Но есть и другая причина тому, что я оказываю внимание Лотти Инглиш.

Брови Сэди изогнулись дугой от нетерпеливого любопытства.

– И какая же это причина?

– Ходят слухи, что она владеет редкой и ценной партитурой, – сказал герцог, глядя Сэди прямо в глаза. – Я хочу найти эту рукопись.

Колин ждал ответа. Он намеренно сказал «найти» вместо «увидеть», стараясь навести Сэди на мысль, что он сам хочет завладеть ценной рукописью, причем без ведома Лотти.

Любопытство на лице у Сэди медленно сменилось мертвенной бледностью – первая честная реакция за весь вечер, что не ускользнуло от внимания Колина. Однако Сэди быстро овладела собой и отрицательно покачала головой.

– Я ничего не знаю об этом, – сказала она, нервно поправляя цепочку на шее. – Но зачем вам нужна эта рукопись?

То, как Сэди задала вопрос, многое прояснило. Она не спросила его о том, что это за музыка, кто композитор, дорого ли стоит партитура и подлинная ли она. Сэди притворилась, что все эти подробности ее совершенно не занимают, но при этом поинтересовалась, зачем ему нужна старинная партитура. В голове у Колина пронеслась мысль, что Сэди вряд ли причастна к таинственным событиям в театре, а ее испуг всего лишь признак искреннего беспокойства за подругу.

Понизив голос, герцог сказал:

– А что, если, как истинный ценитель музыки, я попросту заинтригован? Вы этого не допускаете?

В ответ Сэди холодно рассмеялась и смерила герцога неприязненным взглядом:

– Вот уж не думала, что вы способны ради какой-то… партитуры тратить столько времени и ежедневно посещать театр, Колин.

– Так вы не знаете, где Шарлотта прячет ее? – спросил герцог, сделав вид, что пропустил мимо ушей ее последнее замечание.