2012. Хроника апокалипсиса - Антон Медведев

К середине февраля стало совсем тепло. Дождливые дни сменялись солнечными, лес оделся в листву. Наконец наступил день, когда Алексей решил сходить в село — узнать, что происходит.

— Я просто спрошу у кого-нибудь и вернусь, — пообещал он Ольге. — На этот раз все будет хорошо…

С собой он взял двух зайцев — утреннюю добычу. Немного, но на первый раз хватит. Можно будет обменять на сахар или на что-нибудь еще.

Вместо рюкзака, оставленного в прошлый раз у Бориса, у Алексея теперь была вместительная сумка с ремнем через плечо. В кармане куртки притаился пистолет, на шее висел автомат. В кармашке сумки лежали два запасных рожка с патронами.

Чтобы никто не смог вычислить дорогу к землянке, Алексей шел кружным путем, пару раз пересек «большой» ручей — тот, у которого они жили сначала. Какое-то время даже шел по воде — на тот случай, если его потом будут искать с собаками.

Отсюда было совсем близко до их бывшего пристанища: не удержавшись, Алексей решил туда заглянуть. Подходил очень осторожно, зная, что от Павла и его людей можно ожидать чего угодно, и не ошибся — метрах в тридцати от землянки он едва не наткнулся на протянувшуюся поперек тропинки тонкую проволочку.

Это была «растяжка», причем хитрая, из двух гранат. Одна была примотана к деревцу слева, проволока крепилась к кольцу гранаты. Вторая притаилась справа, на вбитом в землю колышке. Укрытая травой, эта граната была почти не видна. Чека у нее уже была выдернута, рычаг прижимался обернутой на один раз вокруг гранаты проволокой. Когда потенциальная жертва задевала проволоку ногой, чека у левой гранаты выдергивалась, ослабшая проволока тут же освобождала рычаг второй гранаты. В итоге гремели сразу два взрыва. Если человек, заметив «растяжку», попытался бы ее обезвредить, то он недолго думая мог просто перерезать проволоку. Левую гранату он бы действительно обезвредил, но ослабшая проволока освободила бы рычаг правой гранаты, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Гранаты Алексей снял, вставив в одну из них вместо чеки кусочек проволоки. Снятая «растяжка» оказалась не единственным сюрпризом — заминированной была и дверь в его землянку. Здесь обошлось без хитростей — в итоге арсенал Алексея пополнился еще одной гранатой.

Немного постояв у могил Михаила, Марины и Тимки, он направился к селу, размышляя о том, правильно ли поступил, сняв гранаты. Ведь если бандиты сюда вернутся, то поймут, что кто-то здесь побывал. В то же время Алексей сознавал, что оставлять такие сюрпризы было нельзя — мало ли кто может сюда забрести? Тепло, люди потянутся в леса искать пропитание. Могут зайти и сюда.

До села он добрался к полудню. Вот знакомый дуб и место ночного боя: тел боевиков уже нет, не осталось и стреляных гильз. Скорее всего, их собрали дети.

Не зная, что происходит в селе, Алексей решил не заходить в него днем. Притаившись на опушке, стал ждать — не может быть, чтобы люди не ходили в лес. И не ошибся: не прошло и часа, как он увидел женщину с корзиной в руках. Она спокойно шла к лесу, Алексей притаился. Если она увидит его сейчас, то может испугаться и убежать.

Женщина прошла метрах в пятидесяти от него, затем свернула в лес. Вот она нагнулась, что-то сорвала. Снова нагнулась…

Она заходила в лес все дальше, Алексея это вполне устраивало. Убедившись, что их уже никто не увидит, он направился к женщине. Шел достаточно тихо, полагая, что чем позже она его заметит, тем лучше.

Ей было лет сорок. Одетая в серую куртку, брюки и сапоги, в платке, она увлеченно собирала какие-то травки, поэтому заметила его лишь тогда, когда Алексей оказался совсем рядом.

— Добрый день, — поздоровался он, выйдя из-за кустов, — Не бойтесь, я вас не трону.

— Здравствуйте… — настороженно ответила женщина.

— Я у вас не был с прошлого года. Пожалуйста, расскажите, как у вас в селе сейчас дела. Все эти комиссары и прочая нечисть еще здесь?

— Я вас знаю! — сказала вдруг женщина, — Это ведь вас они искали? Листовки с вашим изображением были расклеены на всех столбах. И вы же убили двоих из них осенью — здесь, недалеко?

— Я бы не стал этого делать, — признался Алексей, — Но они не оставили мне выбора. Так как у вас сейчас дела? Они еще здесь?

— Да, — вздохнула женщина. — Ничего не изменилось, даже хуже стало. И жаловаться некому. На той неделе сразу несколько человек приезжали. Забрали у моей соседки телочку, зарезали. Весь день потом шашлыки жарили. Перепились, как свиньи, потом, пьяные, по селу бродили… У нас ведь теперь за комиссара Борька Герасимов — вы его должны знать, это же он вас бандитам сдал, верно?

— Он, — кивнул Алексей, — Заслужил, значит, он у них доверие?

— Заслужил, — согласилась женщина. — Целыми днями теперь ходит по селу, все вынюхивает. Наши мужики давно бы его удавили, но, если убить его, расстреляют пятьдесят человек наших. Такие у них теперь правила.

— Понятно… А что насчет власти слышно? Я по радио слушал на Новый год выступление президента. Он говорил, что все налаживается.

— Да какое там налаживается! Только хуже становится. Продуктов нет, спичек нет, ничего нет. Сейчас вот пройду по лесу, соберу чего-нибудь. Сварю суп зеленый с яичками… — На глаза женщины навернулись слезы. — У меня курочки еще есть, выручают. Только их кормить надо, а кормить тоже нечем… Хорошо еще, снега не было и весна ранняя. Хоть что-то сами находят…

Алексей вздохнул.

— А как сын Бориса, Андрей? — спросил он, — Мне он понравился, хороший парень.

— Андрей больше с ними не живет. Поругался с отцом, у них там чуть до драки не дошло. Теперь живет у своей бабки. Он молодец, все по хозяйству делает. Спичек в селе уже нет, так он зажигалки делает: баночка жестяная, там тряпочка с бензином и кусок напильника. Камешком по нему ударишь, сразу от искр бензин загорается. Зажжешь бумажку, затем крышкой прикроешь, бензин тухнет. У нас теперь у многих такие — удобно.

— Андрей умный парень… — Алексей задумался, — Знаете, у меня тут два зайца… — Он снял с плеча сумку, открыл ее. — Вы одного возьмите себе, а второго ему передайте, хорошо?

— Спасибо… — Из глаз женщины покатились слезы, — Конечно, я передам…

— Не плачьте, — попытался успокоить ее Алексей. — Все обязательно наладится. Держите, — Он положил ей в корзину одного зайца, потом второго, — Свежие, сегодня утром поймал.

— Спасибо… — снова поблагодарила женщина, — У нас мужики охотятся, но здесь трудно что-то поймать. Возле села ничего нет, надо далеко уходить.

Она была права — Алексей и сам заметил, что, после того как он переходил шоссе, зверья попадалось гораздо меньше. Возможно, отсутствие еды многих людей заставило искать пропитание в лесу — и звери просто ушли. Либо — что ему казалось более логичным — наступавшая прошлым летом вода теснила зверей, а шоссе выступило своеобразным барьером, удерживающим их на довольно небольшой территории. Не каждый зверь рискнет перейти асфальтовое шоссе — особенно если в этом нет необходимости.

— А что в городе происходит? — поинтересовался Алексей, — Слышно что-нибудь?

— Там вообще никого не осталось. Все разрушено, еды нет. Говорят, летом, когда гнили трупы, там такой запах был… Потом болезни начались — вши, дизентерия, прочие, — и люди ушли. Сейчас там вообще пусто, даже кошек и собак нету — съели. И так почти во всех городах. В Волгограде, говорят, военные всем заправляют, там у них порядок. Мы с мужем туда собираемся податься — сил уже нет здесь жить… — Она всхлипнула.

— Но это же далеко?

— А куда деваться? У нас дети, как они будут здесь жить?

— А что мужики в селе говорят? — поинтересовался Алексей, — Не думали они как-то бороться с бандой?

— В одном селе попробовали, так они всех там убили, — ответила женщина, — Никого не пожалели, даже детей.

Алексей вздохнул. Все верно — ему там, в землянке, легко думать о сопротивлении. А эти люди все на виду, с семьями. Им и скрыться некуда, и защищаться нечем…

— Спасибо вам, — поблагодарил он. — Хоть буду знать, что у вас происходит. — Он немного помолчал, — До свидания, я пойду…

— Подождите! — остановила его женщина. — А если Андрей вам что-то передать захочет?

Алексей задумался.

— Если он захочет что-то передать, пусть оставит мне записку, — Он огляделся: — Можно вот здесь, под деревом, — Алексей подошел к поваленному полусгнившему стволу, — Пусть сюда положит, я потом прочитаю. Если захочет встретиться, пусть ждет меня здесь ровно через две недели, я приду где-то к полудню. Хорошо?

— Хорошо, — кивнула женщина, — Знаете, вы единственный, кто хоть что-то делает, — поэтому они вас и ищут. Все остальные их боятся.

— Они боятся за свои семьи, — ответил Алексей, — Я их хорошо понимаю. До свидания…

— До свидания…

Алексей медленно пошел прочь, спиной чувствуя взгляд женщины. Уже отойдя достаточно далеко, спохватился, что даже не узнал ее имени.