Заговор Древних - Вячеслав Грацкий

- Ты не любишь кулачный бой? - удивилась Виста. - Ведь ты же воин.

- Кулак - оружие смерда, - уронил он, а затем поучительным тоном добавил. - Оружие воина - благородный меч. Только последний дурень будет бросаться на закованного в железо воина с голыми руками.

- Но как же быть если твое оружие сломано или у тебя выбили его из рук?

- Ты пойми, Виста, простую вещь, - стал объяснять Ладомир, удивляясь своему терпению. - Хороший воин даже умирает с оружием в руках. А если ты теряешь его, или ломаешь, это значит, ты плохой воин. Ты не умеешь владеть им, и ты обречен. Конечно, можно попытаться отобрать его у врага. Хотя если тебе противостоит опытный воин, это бесполезно, и тебе останется лишь погибнуть, как и подобает воину - в бою. Но никто не будет бросать меч, чтобы сойтись грудь в грудь с никчемным воином, не умеющим владеть оружием. Поэтому этот кулачный бой - так, забава для смердов, баловство. Отдыхают они так.

- Отдыхают? - поразилась Виста, наблюдая, как мелькают в толпе огромные, с голову младенца, кулаки. - А я подумала, убивают кого.

- Как же, убивают, - насмешливо сказал витязь. - Морды опухнут, зубы повыбивают, да к вечеру разойдутся.

- К вечеру?

Девушка окинула взглядом крепкие, кряжистые фигуры мужиков. Да, пожалуй, такие бугаи еще долго могут охаживать друг друга.

- Что ж нам, в объезд или ждать до вечера? А если попробовать прямо через них?

- Один бы я проехал. Но вот с вами…

- С кем это с нами? - удивилась девушка.

- С тобой да лошадьми. Еще изувечат вас сгоряча. А лошадей жалко, им-то за что страдать? - рассудил Ладомир.

Из толпы вылетел и врезался в лошадь витязя низкорослый мужичонка, растрепанный, красный, как рак, с ошалелыми глазами. Узрев пред собой лошадиную морду он, не долго думая, шарахнул по ней кулаком со всей дури. Дури в нем было много и бедное животное негодующе всхрапнуло, попыталось отодвинуться от сумасшедшего, но Ладомир стиснул его ребра стальными тисками колен, удержал на месте.

Тем временем налитые кровью глаза мужика переместились на всадника, но выразить свои чувства мужик не успел, потому что витязь с огромным удовольствием впечатал ему в лоб каблук сапога.

- В следующий раз - убью, - пообещал Ладомир, глядя, как мужик копошится в пыли, пытаясь подняться.

Тот кое-как взгромоздился на дрожащие ноги, зыркнул исподлобья на витязя и неожиданно взвизгнул тонким голосом:

- Наших бьют!

Толпа задвигалась, перестраиваясь, прекращая драку, а затем из ее недр выступил вперед огромный детина. Наголову возвышаясь над остальными, распираемый мышцами так, что рубаха на нем уже полопалась во многих местах, он выглядел настоящим гигантом. Даже в латах плечи витязя выглядели заметно уже, чем у него. Виста метнула озабоченный взгляд на Ладомира, но тот по-прежнему кривился в презрительной гримасе, а заметив ее тревогу, ободряюще подмигнул.

- Нам повезло. Скоро дальше поедем, - прошептал он.

- Шумило, глянь-ка на этого, - пожаловался мужичонка гиганту. - Я тут стою себе тихо-мирно, никого не трогаю, а этот как налетит! Мало что чуть не задавил своей зверюгой, что почему-то на лошадь похожа, так он еще сапогом тычет, вот, едва башку не сорвал!

Гигант придвинулся к витязю и тот с неприятным холодком отметил, что их глаза почти на одном уровне.

- Ты чо это? - внушительно пробасил гигант, изо всех сил стараясь придать своему лицу грозное выражение. - Пошто Киселя обидел?

- Да кулаки у него видать чешутся, - вставил мужичонка. - Эй, вояка, почеши-ка ты свои кулачки вот об него, - он указал на Шумило, - али забоишься?

Толпа быстро расступалась, расчищая место, и неодобрительно поглядывая в сторону заезжих. Похоже, никто не сомневался в предстоящей драке.

- Не много ли смерду чести будет? - усмехнулся Ладомир.

Люди возмущенно загалдели, послышалась ругань в адрес трусливого воина, а заодно и в адрес всей трусливой княжьей дружины. Проняло и Шумилу, его лицо, наконец, стало по-настоящему злое.

- Ты не бойся-то замараться, - посоветовал витязю словоохотливый Кисель. - Шумило у нас, считай, уже княжий воин. Не сегодня-завтра уедет в Киев, а с его-то силушкой князья да бояре на части изорвут, да по своим дружинам и растащат.

- Изорвать-то могут, - согласился витязь. - Но разве что на портянки.

- Так ты будешь драться али как? - проревел угрожающе Шумило, сжимая свои пудовые кулаки.

- Смотри, паря, - добавил Кисель. - Не захочешь мараться, так мы люди не гордые, можем и сами того… Замарать.

Ладомир прыгнул с лошади, медленно подошел к Шумиле, смерил его пренебрежительным взглядом.

- Драться, парень, я с тобой не буду, а вот дурня поучить - это я завсегда.

Кулак гиганта взвился в воздух, но Ладомир быстро шагнул к нему вплотную и без замаха ударил его в лицо раскрытой ладонью. Шумило содрогнулся всем телом, однако устоял, встряхнул головой, попробовал снова ударить витязя, но тот опять увернулся и опять ударил ладонью. Из носа смерда показалась кровь, глаза увлажнились, он отступил и взревел дурным голосом. Ничего не видя из-за хлынувших ручьем слез, замахал вслепую кулаками, и Ладомир вновь без труда увернулся, ударил еще раз. Парень, наконец, пошатнулся и медленно осел в дорожную пыль.

Он пришел в себя сразу же, едва его голова столкнулась с землей, но витязь не дал ему даже шевельнуться. Его колено упало на широченную, как стол, грудь, в руке сверкнул засапожный нож. Лицо Шумилы исказилось от страха, глаза зажмурились, но нож Ладомира воткнулся в землю, лишь слегка поцарапав кожу на виске.

- А теперь слушай и запоминай, дурень, - голос Ладомира напомнил перепуганному парню шипение разъяренной змеи. - Воина учат не драться, а убивать. Это только в вашей драке не бьют в спину, не бьют лежачего и прочая ерунда. А в бою убивают любой ценой. Поэтому там побеждают не силой, которой ты кичишься и которая годится только для драки, в бою побеждают умением. Запомни это и лучше не суйся в Киев. Не для тебя это, такого дурня, как ты, сожрут и не поперхнутся. Паши землю, корчуй пни - вот лучшее применение твоей силы. Скучно, согласен, зато живой и здоровый.

Ладомир встал, оглянулся на недовольные лица подступивших смердов, оскалился и, хотя по возрасту многие были заметно старше витязя, они попятились, как пятятся молодые щенки, почуяв матерого волка.

Едва они тронулись, как Виста яростно прошептала ему в ухо:

- Значит теперь ты говоришь, что любой ценой, любыми средствами. Так какого же черта ты поливал меня грязью, когда я помогла тебе избавиться от того оболтуса возле Киева?

- Окстись, Виста, - холодно ответил Ладомир, а в его голосе послышались нотки, с которыми обычно говорят с больными на голову. - Там был не бой, там был честный поединок. А в поединке нельзя бить в спину, нельзя бить лежачего, это бесчестье. Как же ты не понимаешь очевидного, впрочем, молодой девушке, тем более тебе, как… э-э-э… это простительно…