Новопотемкинские события - Сергей Карамов

– Но…

– Кого милиция признает из двух нас за Горемыкова?

Горемыков отошел на шаг от незнакомца, вздыхая.

Только сейчас он понял, что лучше не орать и спокойно, очень спокойно выяснить наедине без милиции и охраны мэрии, чего хочет незнакомец, точь-в-точь похожий на него, к тому же и одетый, как он, Горемыков.

Горемыков сел снова за стол и мрачно взглянул на незнакомца, пробурчав:

– Ну, говори…

Незнакомец ухмыльнулся, после чего погрозил указательным пальцем Горемыкову:

– Понял, что был неправ, желая вызвать ментов? Хотя зря ты ментов не вызвал, зря. Какая анекдотичная ситуация бы получалась, а? Входят менты, а тут сразу не один Горемыков, а целых два! Ха-ха!

– Стоп! Попрошу мне не тыкать!

– Да? А почему тогда ты всем тыкаешь? – возразил незнакомец.

Короткая пауза.

Горемыков тихо выругался, зло смотря на незнакомца, потом сказал:

– Прошу без фамильярностей.

– А ты как сам говоришь?

– Один такой мой двойник приходил ко мне.

– То была добрая часть твоей души.

– Тот двойник сказал мне, что у меня нет души, – вспомнил Горемыков, стараясь не смотреть в сторону незнакомца.

– Да? И почему у тебя нет души?

– Он якобы моя душа, – ответил Горемыков.

– Кто?

– Тот мой двойник.

Незнакомец кивнул:

– Верно. А я есть злая часть твоей души.

– А он?

– Он – добрая часть твоей души.

– Это как же? – не понял Горемыков.

– Двоедушие, – ответил незнакомец, ухмыляясь, – слышал ты такое слово?

– Ну…

– Значит, слышал. На работе одно говоришь, дома жене другое, а в мыслях черт те что!

– Я стараюсь быть честным, – признался Горемыков, но потом понял, что лучше бы этого он не говорил.

– Что? Ты честный? – захихикал незнакомец. – Да у тебя везде двойные стандарты.

– Нет!

– Да, двойные стандарты, вернее, даже тройные стандарты, – настаивал на своем незнакомец. – Один официоз (вертикаль власти, экстремизм, борьба с олигархами, шпионы везде, зажим местных СМИ, зажим всякой критики и оппозиции) на работе, дома совсем другое говоришь, а думаешь совсем иное.

– Откуда вы знаете, о чем я думаю? – удивился Горемыков, поднимая голову и смотря на незнакомца.

– Я всё о тебе знаю, – усмехнулся незнакомец. – Всё!..

– Ладно, чего ты хочешь?

– Чтоб еще больше гадостей ты делал! Чтоб еще злее был.

С этими словами незнакомец схватил бутылку водки, начиная жадно пить прямо из горлышка.

– Положи мою бутылку! – потребовал Горемыков, но незнакомец не обратил внимания на возмущенного Горемыкова, выпив немного и ставя потом бутылку на стол.

Горемыков вздохнул и уныло произнес:

– Я и так злой…

– Да, но ты должен стать еще злее, чем был раньше. Еще мстительнее, еще подлее, еще циничнее!

– Зачем?

– А я так хочу, – заявил нагло незнакомец, пристально глядя прямо в глаза Горемыкова.

Короткая пауза.

– Какой-то странный у нас разговор получился, – пробурчал Горемыков, отводя взгляд от незнакомца.

– Это почему?

– Я здесь мэр, уважаемый мэр города, а ко мне какой-то тип, какой-то наглец врывается.

– Не хамить! – вскричал незнакомец. – И не врать!.. Я к тебе не врывался, а тихо, очень тихо зашел, незаметно зашел… И я представился, назвал себя.

– Да? Ваше имя?

– Злая часть души Горемыкова.

– Гм, впервые слышу такое странное имя.

– Ну-ну, всё еще впереди у тебя, понял? Всё еще впереди, – со скрытой угрозой в голосе произнес незнакомец, усаживаясь на краешек стола.

Увидев, что незнакомец присел на край стола, Горемыков повысил голос:

– А ну встать отсюдова!

Но незнакомец и не думал даже встать, продолжая сидеть на краю стола и нагло глядя на Горемыкова.

– Чего орешь, а? – спросил незнакомец. – Сейчас твоя секретутка войдет и увидит в кабинете двух мэров.

– Не оскорбляй моих людей!

– Да? Обиделся? – хихикнул незнакомец. – А ты с ней спишь?

– Попрошу…

– Ну-ну, давай-ка свою спесь сбавь, хорошо? – хихикнул незнакомец, похлопывая Горемыкова по плечу.

– Что себе поз…

– Ну, орать только не советую… Я так и знал, что спишь с ней.

– Что?!

– Расслабься… А как она трахается? Хорошо?

Короткая пауза, во время которой Горемыков побагровел от злости и собственного бессилия. О, как он, Горемыков, желал раздавить этого поганого насмешника, как какого-то таракана или клопа, как он желал дать ему пощечину, но не он не мог этого сделать во избежание лишнего шума в кабинете, поэтому большим усилием воли сдержался.

– Чего ты молчишь и злишься? – хохотнул незнакомец, вновь похлопывая Горемыкова по плечу.

Горемыков сидел неподвижно и молчал.

– А у тебя есть конфеты, серый костюм?

– Нет.

– А если я заору? Войдут сюда люди и увидят двух мэров? Ну, быстро клади конфеты на стол.

– Как ты меня назвал? Серый костюм?

– Да.

– У меня есть имя и фамилия.

– Неужели? – хихикнул незнакомец. – А я думал, что с костюмом разговариваю. Ты же серость, ха-ха!

– Что-о?! Как ты…

– Ну-ну, только не сердись, дружок! Серость есть серость, что тут поделаешь…

– Гм, ты пришел надо мной смеяться?

– Ладно, конфеты давай.

Горемыков нехотя выдвинул ящик стола, вытаскивая из него коробку шоколадных конфет.

– Сразу бы так, – одобрительно кивнул незнакомец, выхватывая из рук Горемыкова коробку.

– Долго еще мне с вами сидеть? – спросил мрачный Горемыков.

– Посмотрим по твоему поведению, – неопределенно ответил незнакомец, успев проглотить сразу несколько конфет.

Раздался телефонный звонок, но Горемыков не двигался и трубку не взял.

– Чего не отвечаешь? – поинтересовался незнакомец. – А давай-ка я за тебя немного поработаю?

– Как это…

– А вот так, – ответил незнакомец, беря трубку и говоря голосом Горемыкова:

– Слушаю! Да!.. Горемыков слушает! Кто таков? Ах, Подпевалов?

Горемыков потянулся к трубке, желая отобрать ее у незнакомца, но не тут-то было: незнакомец легонько врезал ему кулаком в солнечное сплетение, после чего у Горемыкова помутнело в глазах… Он чуть не упал на пол, усилием воли сдержался, чтобы не закричать и не вызвать на помощь.

А незнакомец продолжал говорить по телефону с важным видом:

– Да-да, я тоже так думаю… Да! Как наша Дума? Ах, думает? И как она думает? Ах, как я скажу, так и думать будет? Похвально!.. А ты сам, что думаешь сейчас? Ни о чем не думаешь? Зря!.. Надо всегда о чем-то думать… Да, вот именно… Всегда! Ну, бывай…

После того, как незнакомец положил трубку, Горемыков погрозил ему кулаком, тихо приговаривая:

– Попрошу тебя не лезть в мои дела!

– Да?

– Да, не лезть в мои дела, а то…

– А то что мне будет? – усмехнулся незнакомец. – Вообще мне здесь скучно с тобой.

– Что-о?

– Магнитофон здесь есть? – Незнакомец обернулся, ища магнитофон.

– Нет его…

– Будет, – словно волшебник в сказке, ответил незнакомец, взмахнул рукой, показывая магнитофон прямо рядом с собой.

Горемыков вздрогнул, удивленно смотря на незнакомца:

– Это… это как же?

– Эелементально, Горемыков! – усмехнулся незнакомец. – А теперь вставай со стула.

– Что?

– Встать со стула! – приказал незнакомец. – Если не встанешь, закричу.

Горемыков встал.

Незнакомец включил магнитофон, чуть убавил звук, чтобы музыки не было слышно в приемной.

– Так, Горемыков, – продолжал незнакомец, усаживаясь за стол, – а теперь танцуй.

– Что я должен делать?

– Снимай свой костюм, он мне понравился, – приказал незнакомец.

– Что-о?!

– Мне твой костюмчик понравился, слылишь? Чей фирмы?

– Versache…

– Хорошо, мне он подходит, размер, кажется, у тебя мой. Ну, снимай костюм! – потребовал незнакомец.

– Что?

– Исполни для меня стриптиз.

Короткая пауза.

Горемыков выпучил глаза, но незнакомец погрозил ему пальчиком:

– Ну, так переживать не надо… Свои люди, чего стесняться?

– Ты… ты… кому гово…

– Тебе говорю, быстро раздевайся!

– Ты отдаешь себе отчет…

– Отдаю отчет, – хохотнул незнакомец, – быстренько исполняй мне стриптиз, а то я открою сейчас дверь и тебя милиция отправит в психишку.

– Гм, а почему меня, а тебя?

– А я уж постараюсь, чтобы тебя туда отправили. Веришь мне, что у меня это получится?

Горемыков молча кивнул.

– Ну, чего стоишь, серый костюмчик? Музыка зря играет, а танца нет?

– Но… но я никогда….

– Ладно, понимаю, что ты не стиптизер, танцуй.

Рука Горемыкова потянулась к телефону, но незнакомец хлопнул по руке Горемыкова, не давая ему поднять телефонную трубку.

– Куда звонить собрался?

– Я… это… я… это самое… Анну вызвать…

– Нет, мне не Анна нужна, – пояснил незнакомец с обаятельной улыбкой на лице, – мне твой танец нужен.

Горемыков замер.

Незнакомец придвинулся к нему, водя рукой перед лицом и приговаривая:

– Ау, Горемыков, ау? Зачем так волноваться, а? Всего один стриптиз лично для меня!