Константинополь в VI веке. Восстание Ника - Александра Алексеевна Чекалова

Кодексе Юстиниана, прикрепляли работников к их мастерским, недатированная же конституция, напротив, ограничивает возможность поступления в них; 2) конституция не упоминает о "комите священных щедрота, а говорит лишь об управителях провинций; 3) наказания, которые предусматриваются конституцией, нехарактерны для более раннего периода [254, с. 78]. В рецензии на эту работу Ф. Дэльгер вторично высказался против точки зрения Р. Лопеса, исходя из других, но весьма существенных факторов. В "Василики", отмечает Ф. Дэльгер, не включались новеллы, изданные в период между правлением Тиверия II и Льва VI. Стиль спорной конституции также, по его мнению, больше свойствен Юстиниану либо его предшественникам [177, с. 224).

Доводы, как мы видим, носят формальный характер, но они очень важны, поскольку содержание конституции едва ли в данном случае можно приводить как аргумент: само по себе оно может служить отражением той или иной политики императора. К тому же законы Кодекса и указанная конституция не столь уж несовместимы. В своей совокупности они могут просто-напросто означать, что государственные корпорации являлись закрытыми учреждениями, попасть в которые было столь же сложно, сколь и выбыть из них [141, с. 140]. Меры по ограничению вступления в корпорацию скорее всего были вызваны тем, что разорившиеся слои населения, в частности куриалы [33, нов. 38, гл. VI], стремились в поисках средств к существованию проникнуть в иные социальные слон, в том числе и в состав ремесленников государственных мастерских, тем самым увеличивая число неквалифицированных работников. Государство же было заинтересовано в сохранении определенного числа ремесленников достаточно высокой квалификации, и относящиеся к государственным мастерским постановления имеют в виду именно их. 

13

Qui textrini nostri mancipia occultatione celaverit, ternis libris auri pro singulorum liominum suppressione plectetur. Не вдаваясь в содержание этих двух законов, исследователи полагают, что в первом из них [17, XI, 8 (7), 5] также идет речь о рабах, как и во втором [255, с. 6, примеч. 3; 207, с. 31; 235, т. II, с. 836; т. III, с. 281, примеч. 30; 321, с. 656]. Странно, однако, чтобы за одинаковое преступление полагался разный штраф. Думается, это можно объяснить тем, что термин familia gynaecii в данном случае не относится к рабам, скорее всего речь здесь идет о свободных людях. О применении термина familia к свободным см. [172, с. 8; 112, с. 61, примеч. 333].

14

Монетарием некогда был, например, Иоанн Постник, патриарх времен Юстина II, Тиверия и Маврикия [39, с. 7]. И. Хан предложил другую классификацию ремесленников государственных корпораций — в зависимости от их экономического и военного значения. Спорность такой точки зрения отмечена И. Ф. Фихманом [112, с. 143, примеч. 107].

15

Р. Лопес полагает, что речь идет не о ловцах раковин, а о красильщиках [255, с. 5], но он применяет этот термин (murileguli) и по отношению к ловцам пурпуровых раковин [255, с. 10]. В словарях текст этой новеллы [33, нов. 38] понимается по-разному. Одни [298, с. 671] полагают, что речь идет о красильщиках, другие [250, с. 966] — о ловцах раковин. И. Хан [207, с. 31] и А. Джонс [235, т. II, с. 836] считают murileguli ловцами пурпуровых раковин.

16

В качестве дополнительного довода А. Джонс указывает на возможность для ловцов пурпуровых раковин получать звание [235, т. II, с. 836]. Но, как уже отмечалось, речь в данном случае может идти только о свободных людях. Сомнительным кажется и утверждение А. Джонса о том, что murileguli занимали достаточно высокое положение, поскольку куриалы старались попасть в их ряды [235, т. II, с. 836]. Сам А. Джонс считает куриалов единым сословием лишь в юридическом плане; в социальном же и экономическом оно могло объединять людей самого разного положения. В качестве примера автор называет некоего куриала, который был неграмотным ткачом и обедал вместе со своими работниками [235, т. II, с. 737]. Об окончательном размежевании сословия куриалов на богатых и бедных см. [69, с. 147–148].

17

Cр. для более раннего периода [260, с. 30–31].

18

В отличие от Э. Арвейлер, Р. Жанен и Р. Гийан отождествляют έξάρτυσις с верфью Неория [227, с. 235–236; 203, т. II, с. 131]. 'Εξάρτυσις XIII региона, по мнению Р. Жанена, являлась местом, где корабли оснащались вооружением [227, с. 236].

19

В отличие от Р. Жанена, считающего, что у Золотого Рога было два порта — Неорий и Portus Prosphorianus [227, с. 235], Р. Гийан полагает, что под Неорием хронисты подразумевали порт Προσφόριος в то время как прежний порт Неорий уже прекратил свое существование и был переделан в верфь [203, т. II, с. 131].

20

Н. В. Пигулевская считает, что эти 563 человека (collegiati) составляли отдельную корпорацию, и на основании этого закона делает выводы о положений корпораций вообще [79, с. 66]. То, что речь идет о представителях разных корпораций, ясно хотя бы из следующих слов: "…in eorum locum, quos humani subtraxerint casus, ex eodem, quo illi tuerant, corpore subrogentur…" (Cp. [32, с. 230]). См. также [320, с. 128; 86, с. 274, примеч. 64].

21

По мнению А. П. Рудакова, οι ζαγγάριοι являли собой особый вид ремесленников, изготовлявших обувь. Обычно же этим занимались σκυτότομοι [86, с. 145–146]. Сведения о них, однако, относятся к более позднему времени.

22

О названиях кварталов в зависимости от ремесла его обитателей в других городах см. [164, с. 178].

23

Н. В. Пигулевская [79, с. 66] считает, что корпорации находились в подчинении префекта претория — на том основании, что закон о них [17, IV, 63, 5] адресован якобы префекту претория Аэцию. Но Аэций в законе назван префектом не претория, а города. См. о нем [170, с. 266], там же — о датировке закона.

24

В VI в. он находился недалеко от порта Просфорий [227, с. 236].

25

По мнению Р. Жанена, рынок был переведен в гавань Юлиана при Юстиниане, по мнению же Р. Гийана — при Юстине II.

26

По мнению Э.