Судный день - Адриан Д'Аже

— Капитан судна — очень строгий католик, но не переживайте: спать будем на двухъярусных койках, — ухмыльнувшись, сказал О’Коннор. — А в настоящий момент, — он открыл пакет и достал оттуда пачку кетцалей, — вот немного местной валюты и осветлитель «Супер Блонд» от фирмы «Л’Ореаль», а также краска для волос той же фирмы оттенка «пепельная блондинка».

— Полагаю, что все это для меня.

— В комплекте с парой острых ножниц.

Алета скорчила гримасу.

— Послушайте, я понимаю, что вы, видимо, гордитесь своими волосами, и у вас для этого есть все основания. Они просто великолепны, но…

— Приберегите свою грубую лесть, О’Коннор, для другого случая.

— …но вы сами видели, на что способны эти ребята. Чужая жизнь для них ничего не стоит. Человек для них определяется только суммой и чеком, который за него выписан. Это все старые фокусы, но, если они помогут нам выиграть час-другой, они спасут вам жизнь.

— Простите меня, я не хотела показаться неблагодарной, но к вашему миру нужно хотя бы немного привыкнуть. В котором часу мы уезжаем?

— Корабль отходит завтра ночью с отливом, где-то около полуночи. Вот ваш новый паспорт, — сказал О’Коннор, вручая Алете эквадорский паспорт вишневого цвета с золотым тисненым гербом, изображавшим гигантского кондора на вершине горы Чимборасо. — Мы подправили ваше фото, чтобы на нем оказалась пепельная блондинка.

— Так я из Эквадора?

— Они будут искать гражданку Гватемалы. Вы говорите по-испански, как и все эквадорцы.

А в это время на другом конце города двое патрульных полицейских проезжали по Грайфсвальдерштрассе, неподалеку от Центрального вокзала Гамбурга, и остановили свой серебристо-синий БМВ рядом со старенькой «тойотой».

— Номерные знаки не те, — сказал более молодой из двух полицейских.

— Не те, — согласился другой, — но модель и вмятина слева на бампере совпадают с описанием. Вбей-ка этот регистрационный номер в базу данных, и посмотрим, что она нам скажет.

На другом берегу Атлантического океана в штаб-квартире ЦРУ в Лэнгли не было еще и шести часов утра, но Говард Уайли уже приехал на работу, злой и раздраженный из-за того, что дело застыло на мертвой точке.

Он направился в оперативный штаб.

— Что нового? — спросил он у начальника штаба.

— Австрийская полиция обнаружила труп нашего агента в обгоревшей машине в овраге на берегу ручья. Наш осведомитель недавно сообщил мне, что в лесу под Фрайштадтом была найдена арендованная машина, похожая по описанию на ту, в которой путешествовали Тутанхамон и Нефертити, — ответил Ларри Дэвис, показывая на одной из электронных карт маленький городок в Северной Австрии.

— Какого черта они там делали?

— Мы сейчас выясняем это, — сказал Дэвис.

— Возможно, они выбрали путь через Чешскую Республику, чтобы попытаться сбить нас со следа, — предположила Эллен Родригес.

Под глазами у нее лежали черные тени. За исключением Дэвиса, который вошел в комнату только перед самым появлением Уайли, все остальные оставались на местах всю ночь — операция «Майя» не прерывалась.

— А на чем базируются ваши догадки, офицер Родригес? — фыркнул Уайли.

— Если хотите, назовите это интуицией, но мы установили наблюдение за большими аэропортами и железнодорожными станциями, а О’Коннор должен был ожидать этого. Для розыска этих двоих нам не удастся ограничиться только нашими людьми в этих странах. Чтобы появилась какая-то надежда отследить, какую именно границу они пересекут, нам необходимо поставить на ноги полицию и таможенную службу в Австрии, Германии и Чехии.

— А после этого нас просто сожрут, когда нам придется объяснить конгрессу и Белому дому, зачем мы взорвали этот мусоровоз в чужой стране! — Уайли резко повернулся к начальнику оперативного штаба. — Какой информацией мы располагаем насчет конечного пункта их назначения?

Дэвис замялся и беспомощно взглянул на Родригес.

— Я думаю, они попытаются как можно скорее добраться до Гватемалы, возможно — до Тикаля, поскольку Кодекс майя якобы находится именно там, — сказала она. — Следуя вашим инструкциям, я уже предупредила наш гватемальский офис. Они возьмут под наблюдение аэропорты и основные точки пересечения границ, а также будут прорабатывать возможные местонахождения Кодекса.

— А поезда? — спросил Уайли.

Родригес глубоко вздохнула.

— В Гватемале железная дорога закрыта с 2007 года.

Уайли бросил на нее испепеляющий взгляд.

— Как бы там ни было, я хочу, чтобы этих двоих нашли и уничтожили, пока они не успели создать нам новые проблемы, в Германии, Чехии или где бы они в данный момент, черт побери, ни находились. А в настоящее время я хочу, чтобы была перекрыта вся граница Гватемалы, включая пункты ее пересечения со стороны Мексики, Белиза, Гондураса и Сальвадора, а также все порты. И мне необходим этот Кодекс!

Уайли отвел Дэвиса в маленькую комнату рядом с оперативным штабом, известную как «конус молчания».

— Эта Родригес превращается в головную боль для нас, и у нее к тому же слишком уж тесные связи с Белым домом. Послезавтра на Аляске состоится брифинг по программе ПИССАВМ. Отправьте ее туда представителем от ЦРУ, пока я не организую так, чтобы выбросить ее отсюда — раз и навсегда.

45

Гакона, Аляска

За окном оперативного штаба программы ПИССАВМ косо падал снег, поблескивая в холодных лучах декабрьского солнца. Директор Гаконы доктор Натаниэль Б. Херши был мужчиной очень крепкого телосложения. В молодые годы этот физик-ядерщик играл на позиции квотербека за профессиональный клуб американского футбола «Вашингтон Редскинз» и с тех пор продолжал тренироваться каждый день, но только не сегодня. Потому что сегодня он лично проводил брифинг по возможностям проекта ПИССАВМ перед заместителями начальников штабов Военно-морского флота, армии и Военно-воздушных сил, где также присутствовали помощник командующего корпуса морской пехоты, представитель ЦРУ и высокопоставленное гражданское начальство из Пентагона.

— Разработки ПИССАВМ находятся на самом передовом рубеже современной науки, — начал доктор Херши. — За короткий промежуток времени, всего за несколько лет, мы достигли уровня, на котором можем генерировать на земле мощность в 3,6 миллиона ватт. А поскольку у нас есть очень большая фазированная антенна, охватывающая площадь почти в пятнадцать гектаров, мы имеем возможность направлять эту энергию узким пучком туда, куда это нам нужно, прорывая ионосферу электромагнитным излучением мощностью более трех гигаватт или трех миллиардов ватт.

Глаза Родригес округлились. Эллен не только умела бегло говорить по-испански и по-немецки; еще подростком она с наивысшим отличием закончила один малоизвестный колледж в Бронксе и получила стипендию для поступления в Колумбийский университет, где она специализировалась в области физики природных явлений. За короткое время до своего отъезда из Лэнгли она постаралась как можно подробнее изучить всю информацию о ПИССАВМ и уже пришла к заключению, что попытка вмешаться в деликатное равновесие Земли является полным безумием.

Доктор Херши включил на дисплее изображение ионосферы — верхней части атмосферы, протянувшейся от поверхности Земли почти на 1000 километров и состоящей из электронов и заряженных частиц — ионов.

— Как известно большинству из присутствующих, ионосфера играет очень важную роль для систем коммуникации: действуя в качестве зеркала для радиоволн, она позволяет нам устанавливать связь на больших расстояниях. Но пока еще не очень понятен тот эффект, который могут оказывать на нее пуски межконтинентальных баллистических ракет из России, Китая, а в будущем — из таких непредсказуемых государств, как Северная Корея и Иран.

— Можно ли использовать ваш проект, чтобы отклонять их от курса? — спросил невысокий военный из корпуса морской пехоты с четырьмя звездами на погонах.[106]

— Это один из вопросов, который мы пытаемся прояснить, генерал, — ответил доктор Херши, включая следующий кадр компьютерной презентации. — Мы считаем, что, направляя излучение в три миллиарда ватт в отдельную точку ионосферы, мы сможем фактически приподнять ее край в этом месте на расстояние до восьмидесяти километров, и вполне вероятно, что это поможет сбить с курса любую из приближающихся ракет.

— Но если вы выпустите в ионосферу три миллиарда ватт, доктор Херши, и отодвинете ее края на восемьдесят километров в космос, вся эта энергия должна будет куда-то деваться, а именно — она будет передана частицам самой атмосферы. Я права? — Родригес сидела в задних рядах небольшой комнаты для брифингов, но голос ее прозвучал настолько авторитетно и уверенно, что это заставило некоторых начальников в первом ряду обернуться.