Базис (СИ) - Владимиров Денис

Тирнар сглотнул и выполнил требование.

— Теперь медленно-медленно сними его и положи на стол.

Лэрг смотрел с интересом, и к ужасу визави сотник не пытался остановить меня.

— Глэрд! Не надо! Я все объясню… — когда кольцо лежало на столешнице зачастил тот.

— Объяснять будешь в другом месте. Итак, налицо преступление, попадающее под статус «имперских». А также, согласно Кодексам, применение к аристо другим аристо подобных средств, развязывает первому полностью руки. Можно применять любые пытки и лишать посмертия фигуранта, ибо он перешел черту. Собственно, этим я и собираюсь заняться. Это «Оковы боли». И ты мне расскажешь сейчас все, — конечно, ничего кроме требующегося для дела я не собирался узнавать, дабы никакой лишней информации не прозвучало для свидетелей.

Допрос не затянулся. Меня лишь интересовали вопросы: зачем творили со старостой бесчинства, какую роль сыграл в них Раонос. Понятно, что ничего тот не помнил. Попутно выбил признание в поклонении Кровавому и принесении жертв лично. Так себе козырь. Потому что имелся нюанс, все происходило не на территории Империи. В чем поклялся кровью. В целом, такое обществом не одобрялось, но законодательство не нарушало. И это тоже мне было известно, как и варианты применения знания в продаже камней душ.

— … и я клянусь кровью, что не знал о сегодняшнем жертвоприношении! Как и о появлении аватара Раоноса! — пламя окутало кулак дяди.

— Ты ничего не помнишь за последнюю декаду, по твоим же словам! Как ты можешь клясться?

— Если бы я как-то принимал участие и был вовлечен в игру, то ваши Куницы наверняка бы меня известили! — откровенным глупцом дядя не являлся, — Этого не было, а я не настолько обезумел и не так почитаю Раоноса, чтобы наплевательски относиться к законам Империи! Он для меня, как Иргус. Помогал в некоторых делах далеко за пределами нашего государства! — и вновь огонь засвидетельствовал правдивость сказанного.

— Все же, думаю, нужно разбираться, — непреклонно сообщил я, — Однако в любом случае, твоя жизнь — моя, согласно всем Кодексам. Сейчас же судьба будет зависеть от моего разговора с твоим отцом. Ты свяжешься с ним и переключишь его на меня в комнате дальней связи. Скажешь, что я хочу поговорить с ним перед принятием непростого решения. Что-то лишнее озвучишь… он далеко, я здесь… И та боль, которую ты испытал, станет всего лишь прелюдией. А затем, за то, что ты учинил со своим божком, я тебя скормлю живьем лирнийским слизням. Тебе понятно, родственничек? И да, чтобы не было никаких сомнений. Хочу тебе представить Ванессу амин Дэастэль, которая является главой черноягодского Седьмого особого отдела Имперской тайной канцелярии, — та проявилась, и продемонстрировала с радостной улыбкой невзрачный кристалл, увидев который Тирнара забила мелкая дрожь. Осознал масштаб возможных проблем, — Повторюсь, только от тебя зависит твое будущее.

Через десять минут я сидел, накрытый непрозрачным куполом безмолвия, в пункте дальней связи здесь же в Канцелярии, но на первом этаже. Сама комната выглядела совсем обычной с единственным предметом мебели — массивным креслом, если не присматриваться в магическом зрении. В том, ее просто окутывала вязь магических конструктов, разноцветных силовых линий. А еще через минуту раздался довольно приятный голос, будто собеседник находился на расстоянии вытянутой руки. Даже звук дыхания был слышен.

— Я глэрд Саргес глава Дома Ледяных клинков Арагоста, ты хотел поговорить со мной, внук? Что же, слушаю тебя внимательно, — и опять столько елея в голосе, мальчишка бы точно купился. К несчастью родственников и к счастью для этого тела, в нем был я. Хотя… Вряд ли бы состоялась эта встреча при иных условиях. Дядюшка выполнил мое требование, ничего не сообщил дедушке. Впрочем, в этом у меня не было никаких сомнений, психологический портрет составил еще ночью.

— Родство мы еще не установили. Поэтому поговорим о другом. И лучше сядь, если стоишь, так как вести будут крайне скорбные для тебя.

— Маль…мгм, — собеседник подавился «мальчишкой», вспомнив отыгрываемую роль, — Я тебя внимательно слушаю, Крон!

— Это хорошо, что слушаешь. Во-первых, меня зовут Райсом, глэрдом Райсом. Во-вторых, твоему сыну я уже сказал, что никаких проверок на родство крови не будет. Почему? Вините себя.

— Что? Ты…

— Не перебивай, когда я говорю, глэрд. Иначе мы не доберемся до сути. Так вот, вчера твой сын Тирнар и местный староста Кром распивали спиртные напитки…

— А это тут при чем?

Я не обратил внимания на вопрос, продолжил так же мерно.

— Проснулись они в свинарнике без штанов, обнимая здоровенного хряка. И это не фигура речи. Кстати, на животном теперь красуется ваша цепь с гербом Дома, привязанная кровью. Родовой меч торчал из кучи… из кучи дерьма. И когда выпивох смогли разбудить неравнодушные люди и хозяйка хлева, то завидев, как они трясут чреслами, свиноматки и подсвинки впали в панику. Настолько, что пытались бегать по стенам и потолку сарая. Оба фигуранта утверждают, что ничего не помнят. Было проведено тщательное расследование происшествия. В его рамках привлекались эксперты из разных областей от медицинской до жреческой. Одна из лучших целительниц не только Черноягодья, но и Демморунга, и ряд женщин, разбирающихся в вопросе (имена и заслуги прилагаются к акту освидетельствования) установили, что свиньи в ту ночь вступали в половую связь. Неоднократно. То есть, их грубо, цинично и долго насиловали. При этом единственного способного на аналогичный поступок хряка-производителя, твой сын Тирнар и староста Кром напоили до беспамятства местным самогоном. И он на тот момент спал. Свидетели — четыре с половиной десятка человек, как и хозяйка животных. По стечению обстоятельств, в сарае ночевал некий Гераст из Рода Ужей, он видел происходящее своими глазами и прояснил обстановку, — не зря же я слушал и записывал фантазии, оседлав которые пьянчуга бесплатно наелся до белок, — Вот выдержка из его обращения к властям, к каким отношусь и я, как член Малого совета и глава Рода: 'Глаза Крома и Тирнара горели потусторонним огнем, что виделось очень ярко в зловещем ночном тумане. У меня тряслись поджилки, я не мог вымолвить ни слова, от ужаса зашевелились волосы, когда эти двое распахнули дверь и по-хозяйски вошли внутрь. Дико и безумно хохоча, схватили первую бедняжку, прижали ее… Я многое видел, но так страшно мне не было никогда! Староста неожиданно завывал, будто волк, аристо же истошно орал что-то про волю бога и что он теперь повелитель, а Кром его верный оруженосец, и что они огуляют любого, кто встанет у них на пути. Я старался даже не дышать. Боялся. Пусть Кронос простит мне эту трусость, но если они так с неразумными поступили то, что могли сделать со мной? Когда через несколько часов оба злодея угомонились, не осталось ни одной свиньи, которая бы не испила тяжкую чашу горечи и разочарования в разумных.

— Еще одно дело сделано, — сказал тогда веско Кром.

— Да, мой верный оруженосец, — ответил ему аристо, — Теперь я точно повелитель!'. Уважаемый Саргес, ты там еще дышишь? Но даже и без этого признания, зафиксированного мною дополнительно в родовую книгу, для всех всё очевидно. И доказательств бесчеловечных действий представителя твоего Дома множество!

— Да… А-а… Мгхм… Что? Как? Это наговор! Наговор! Такого не может быть! Не может такого… Такого быть не может! — повторяясь, от возмущения дедуля даже на фальцет сорвался.

— Помолчи. Я еще не закончил. Это всего лишь начало. Далее, как выяснилось, агрессии подверглись не только эти животные. Зачитываю тебе материал из следующих протоколов и жалоб: «С утра, после их гульбы, коза не смогла даже на ноги встать! Бедняжка. Заездили! Полночи я их слушала, но выйти боялась». Нормальный наговор? И эта трагедия произошла совершенно в другом месте. Или следующий эпизод: «Они орали страшными голосами, выли и сквернословили. Затем, судя по звукам, вытащили из будки за цепь моего пса. Собака сначала рычала, отбивалась, лаяла, потом только скулила, я же боялся выйти». Или, быть может, вот это наговор? «Похитили гусака, здоровенного, как гарпию». Надеюсь, не нужно уточнять зачем они это сделали? — люблю такие вопросы, когда собеседник может сам продемонстрировать ум и сообразительность. В гробовом молчании слышалось только порывистое дыхание Саргеса, как бы удар дедушку не хватил, — И таких жалоб два десятка. Два, мать его, десятка! Всю ночь твой сын вместе со старостой тиранили местную скотину! Самое безобидное: «Моему коту они выбили глаз, как теперь мышей ловить будет, не знаю»!