Право на одиночество - Аннa Шнайдер

Ночью мне снились родители. Мы вместе собирали землянику. Мне было всего десять, впереди ещё половина школьных каникул, а дома меня ждала интересная книжка…

– Лизхен, Наташик, бегите сюда скорее! – кричал папа. – Здесь целая поляна!..

И мама, наклоняясь, срывала для меня землянику горстями. И я ела эти кисло-сладкие ягоды, прижимаясь губами к её ладони.

Я проснулась со слезами на глазах… И в который раз пожалела, что не могла остаться в своём сне навсегда.

Среда и четверг пролетели быстро. Вечер среды мы с Максимом Петровичем посвятили покупкам сувениров. Было очень забавно смотреть, как он выбирает подарки для жены и дочерей. И я сразу поняла, что Громов очень хорошо знает характеры своих близких. Судя по подаркам, старшая дочь и жена действительно похожи друг на друга, а вот младшая… Не представляю, как такие разные люди уживаются под одной крышей.

– А как Анжелика и Алиса общаются между собой? – спросила я у Громова, когда он ходил из угла в угол в магазине с товарами из кожи.

– Нормально, – хмыкнул мой начальник. – Они и не дружат, и не ссорятся. Слишком разные.

Странное чувство согрело меня изнутри… Если Анжелика похожа на жену, а Алиса – на Максима Петровича… Получается, он с женой тоже – слишком разные?

Хоть это чувство и грело меня, я понимала, что оно нехорошее, и поэтому постаралась отбросить ненужные мысли.

Вечером в четверг мы уже должны были улететь в Москву. Ушли с выставки в два часа, поели, вернулись в отель, собрали вещи и отправились в аэропорт. Вылет был в шесть вечера.

– Не жаль возвращаться? – улыбнулся мне Громов, когда мы входили в самолёт.

Что я могла сказать… С одной стороны, было немного жаль… Особенно когда я понимала, что теперь не смогу столько времени проводить наедине с Максимом Петровичем, болтая о пустяках. После возвращения в Москву почти все наши разговоры будут о делах.

А с другой – я хотела домой. Я соскучилась по Алисе, по своему дивану, по Светочке…

– Немного, – в конце концов ответила я.

Через полчаса мы взлетели. А ещё через три часа я сошла с трапа и, вдохнув полной грудью весенний московский воздух, поняла – я дома.

Но домой в полном смысле этого слова я приехала уже за полночь. Мы с Громовым решили ехать в разных такси – он тоже торопился, и как ни не хотелось мне с ним расставаться, всё-таки пришлось позволить погрузить себя в отдельное такси.

– Спасибо, Максим Петрович, – улыбнулась я ему на прощание, а потом, подумав, добавила:

– Мне было очень хорошо с вами.

Он улыбнулся и, наклонившись, легко коснулся губами моей щеки.

– Мне с вами тоже, Наташа.

Пожал мою руку и закрыл дверь машины. Ничего лишнего…

Квартира встретила меня оглушающей тишиной. А затем…

– МЯЯ-УУУ!

И на меня откуда-то прыгнуло нечто серое и стремительное, чуть не сбив с ног. Я почувствовала, как острые когти впиваются в плечо.

– Алиса, девочка моя хорошая!..

«Хорошая девочка», кажется, и вправду решила меня растерзать. В любом случае, оторвать кошку от себя я не смогла: когти Алиса запустила очень глубоко… кажется, куртку придётся выбрасывать. Ну и ладно.

И я, стянув сапоги, шагнула в комнату и повалилась на диван вместе с Алисой. «Фыр-фыр-фыр», – урчала она мне на ухо.

– Я тоже очень скучала, Алис.

Я чуть не заплакала. Чёрт побери, в последнее время я стала чересчур сентиментальной…

А на кухне меня ждала коробка конфет и красивая открытка, подписанная корявым Аниным почерком:

«С возвращением, лягушка-путешественница!

Хотела купить тебе цветочек, но потом вспомнила, что ты у нас баба ненормальная и цветы не любишь. Так что кушай конфетки, кушай и толстей, а то совсем отощала, позор! Схватить не за что!

P.S. Позвони мне в пятницу – хочу увидеть тебя вечером в субботу. Отказы не принимаются!»

Громко рассмеявшись, я открыла коробку с конфетами. Алиса сидела рядом, на стуле, и смотрела на меня совершенно очумевшими от счастья зелёными глазами.

Тринькнул телефон. Дважды. Первая смс была от Антона.

«С возвращением, пчёлка! Завтра жди от меня письмо с красивыми фотками!»

А вторая… от Громова.

«За эти дни я привык желать вам спокойной ночи, Наташа. Так что добрых вам снов и до понедельника!»

Несколько секунд я стояла, словно оцепенев, а затем, прижав телефон к груди, тихо сказала:

– Господи, спасибо тебе за них.

Вечером в субботу Аня потащила меня в бар. Слава богу, её «друзей» там не было, зато к нам примотались два парня, которые, кажется, очень хотели секса вчетвером. Аня очень ловко их отбрила, но неприятные ощущения у меня остались – уж очень навязчиво один из них трогал меня за место пониже спины.