Сила мечты - Джессика Уотсон

Мотор заработал!

Мой маленький мотор Yanmar снова работает! Немного неуверенно, но он стал заводиться после того, как я вытащила сломавшийся топливный насос и прикрутила на его место насос для подачи воды. Сомнительное сооружение, конечно, шланги не подходят и держатся кое-как, но конструкция должна выдержать. Не считая восторга, который я испытала, сумев самостоятельно починить мотор, я ощутила и большое облегчение: последние пару дней ветра почти нет, и заряда в аккумуляторах осталось меньше, чем я думала.

Нет ничего, что нельзя было бы починить при должном упорстве, даже если для ремонта придется отломать какую-нибудь другую часть яхты!

Спасибо Джиму, Йэну и папе за идеи, а Брюсу – за то, что подбадривал (читайте «запугивал»!). Брюс точно знал, что сказать, чтобы растормошить меня и дать мне стимул к починке мотора.

Итак, я долго озадаченно ковырялась в моторе, с ног до головы перемазавшись дизелем, но в остальное время я наслаждалась солнечными лучами и проявляла небывалое рвение, отдаваясь домашнему (яхтенному) хозяйству, чтобы у мамы не случилось сердечного приступа, когда она увидит каюту. Ну, на самом деле, мама совсем не такая, да и в каюте никогда не было так уж ужасно (кхм-кхм!).

Вчера я первый раз за все путешествие увидела голубого кита (да, тоже не могу в это поверить). А потом, ночью, когда вода совершенно разгладилась, какие-то большие существа начали выпрыгивать из воды со всех сторон, они меня сильно перепугали в темноте. Наверно, это были всего лишь марлины, но я предпочитаю думать на кого-нибудь пострашнее, например, на больших белых акул в поисках обеда!

И, конечно, вчера был День матери. Я не могла принести маме завтрак в постель или сделать ей открытку, как следовало бы, поэтому я просто припасла для нее особо горячее объятие по возвращении.

Я считаю, что маме, которая отпустила меня в это путешествие и помогла мне выйти на стартовую черту, одновременно не переставая заботиться об остальных членах семьи, пришлось гораздо тяжелее, чем мне даже в самые сложные моменты моего плавания. Спасибо тебе, мама!

Стоит такая чудесная погода, такие удивительные звездные ночи! Я уже даже начала сомневаться, хочу ли я, чтобы мое путешествие закончилось! Я могла бы так плыть вечно. Один тихий день следует за другим, я все делаю в своем темпе, а бесконечные маленькие проблемы и затруднения не позволяют скучать. Ну, конечно, это если не считать всего того, что ждет меня дома и чего я сама жду с таким нетерпением!

Думаю, в каком-то смысле вернуться в Сидней через Сидней-Хедс будет так же непросто, как было выйти через них в открытое море. К тому же мне сказали, что для меня все сильно изменится, и я немного боюсь. Но не слишком, ведь я знаю: если уж я нахожу повод смеяться, когда вокруг в темноте бушуют гигантские волны, а мою яхту только что перевернуло, значит, смогу улыбаться и теперь, что бы ни ждало меня в будущем.

О Боже, хватит уже распускать нюни и копаться в ощущениях, пора остановиться.

Осталось всего пять ночей и четыре дня! Четверг, 13 мая 2010 года

Совсем близко к дому. О том, по чему я буду скучать

Идеальная погода закончилась во вторник вечером, вслед за грозой налетел ледяной южный ветер (бррр!). Вчера ветер достиг штормовой силы, но сегодня спал до 30 узлов, и мы полетели по волнам, усилившимся из-за течения, проходящего у восточного побережья.

Я провела день на палубе, наблюдая за тем, как мы скачем с волны на волну, с улыбкой от одного замерзшего уха до другого, совершенно онемевшего (теперь все лицо обветрилось, но что поделаешь!).

Поверить не могу, как стремительно пролетела последняя неделя. До финиша всего две ночи! Я уже говорила о том, как волнуюсь? Похоже на канун Рождества, вот только не помню, чтобы Рождество когда-нибудь так волновало меня.

Всего две ночи до горячего душа, свежей еды и… и… и… всего остального! Но, должна сказать, гораздо больше времени понадобится на то, чтобы как следует свыкнуться с мыслью «я только что проплыла вокруг всей Земли». Она слишком большая, чтобы вот так просто вместиться в мою голову!

Помню, где-то там, в Атлантике, я писала о том, чего мне не хватало посреди океана. Я подумала, что стоит составить список того, по чему я буду скучать на суше. Первый пункт довольно очевиден. Я буду скучать по тому, чтобы просыпаться каждым утром и плыть. По тому, чтобы быть вне досягаемости для моего вечно надоедающего брата. Буду скучать по возможности делать все в собственном режиме и петь во все горло, не выходя из комнаты!

Я буду скучать по тому, как справлялась с трудностями самостоятельно, летя вперед в темноте. По закату, который каждый вечер не похож на предыдущий, по тому, как без суеты любовалась им. По волнам и морю, на которые всегда смотрела. Да, я здесь почти семь месяцев, но они мне все еще не наскучили. По пенным белым шапкам в ветреную погоду и гладкой, как зеркало, воде в штиль. Буду скучать по альбатросам, кружившим над «Розовой леди», и по тем дням, когда я ходила в шапочке, потому что найти расческу было слишком сложно!

Завтра Брюс, Сюзанна и Мик встретят меня на Big Wave Rider, чтобы пройти рядом со мной последние несколько миль. Жду не дождусь, когда увижу их!

Скоро и с вами увидимся! Часть третья

Я дома

Распрямите плечи, пусть сердце поет, пусть глаза сияют, пусть дух воспарит. Посмотрите вверх и скажите себе: «Нет ничего невозможного!»

Норманн Винсент Пил[83]

День перед прибытием в Сидней начался как обычный день в море. Но к его завершению нас успели проведать шесть вертолетов, один самолет, а еще к нам присоединился Big Wave Rider. Теперь стало очевидно: тихие дни одиночного плавания окончательно и бесповоротно окончены. Когда ближе к вечеру ветер и волны постепенно успокоились, а тяжелые серые тучи расступились, я увидела гигантскую сияющую полосу на горизонте и несколько мерцающих городских огней. Big Wave Rider кружил вокруг нас, оберегая от других судов, и я сумела несколько часов поспать, но основную часть ночи провела, меняя галс и ловя на радиоприемнике свежие песни. Никогда так не радовалась рекламным роликам, а в каком восторге я была, когда узнавала музыку, которую слышала еще до отплытия.

Когда в субботу рассвело, я смогла различить вдали тонкую полоску земли, и всю оставшуюся часть утра лавировала, ловя попутный ветер и направляя яхту в ее сторону. Ветер постепенно стихал, и погода стала почти идеальной.

По мере того как мы подходили все ближе, сначала ручеек, а потом и целый поток лодок ринулся в нашу сторону. Меня по-настоящему потрясло тем утром, что, когда до берега оставалось всего 10 морских миль, ветер переменился. Это кажется такой мелочью по сравнению со всеми треволнениями того дня, но внезапно я ощутила запах суши. Ветер вдруг стал сухим и холодным. Как раз такой ветер дует зимним утром с земли.

По плану мы должны были пройти Сидней-Хедс в 11 утра. С этого момента начиналась официальная трансляция, а вскоре после ее начала – официальное приветствие и пресс-конференция. Ожидалось, что официальная часть окончится к 2 часам дня.

Отличный план, но утро прошло, и выяснилось, что непредвиденные обстоятельства не хотят вписываться в наше расписание. Сильный ветер, дувший днем раньше, отнес нас слишком далеко на север, а к тому же я неправильно рассчитала, сколько времени понадобится, чтобы доплыть до финишной черты. Осознав, что мы опаздываем на несколько часов, я почувствовала себя просто ужасно оттого, что заставляла людей ждать. Я все еще не представляла, сколько там будет людей! Я ничего не могла сделать, чтобы добраться быстрее. Я и так гнала «Розовую леди» изо всех сил и успешно лавировала туда-сюда в окружении все растущей флотилии других судов. Я и не знала, какие неудобства причиняет мое опоздание людям в гавани, журналистам в телевизионных студиях, огромной толпе встречающих.

Чувство огромного облегчения оттого, что я вернулась домой, заставило меня прослезиться, но это были слезы счастья, огромного счастья!

Чем ближе я подходила к финишной черте, тем плотнее смыкались вокруг лодки и вертолеты. Я поставила паруса так, чтобы чуть сбавить ход, и когда перед нами медленно возникли длинные очертания Сидней-Хедс, мы скользили вперед со скоростью 6 узлов. Гудки, шум, голоса оглушили меня, а количество лиц впереди просто потрясло.

После того как я столько времени видела вокруг только пустынный океан, все казалось таким громким, таким ярким и живым. Моя улыбка, как бы ни была она широка, не могла выразить всего, что я чувствовала.

К тому моменту, как мы пересекли финишную черту и оказались в Сиднейской бухте, я перешла от состояния некоторой истерики к легкому эмоциональному оцепенению. Брюсу пришлось кричать мне через воду, чтобы я убрала стаксель и чтобы Джесси Мартин, Майк Перхэм и ребята из таможни могли взойти на борт.