Мэрилин Монро. Психоанализ ослепительной блондинки - Алма Бонд

— Печально то, — пояснил он, — что я написал сценарий, чтобы сделать счастливой Мэрилин, но вместо этого работа над фильмом привела ее к полному изнеможению. В то же время, — добавил он, — я счастлив, что сделал это для нее, потому что она всегда мечтала о серьезной роли.

И да, Вирджиния, Санта-Клаус существует![7]

Мэрилин.

Уважаемая доктор Дарси,

О том полном изнеможении, которое было упомянуто в моем последнем письме: когда Генри Вайнштейн, продюсер фильма «Неприкаянные», позвонил мне, я разговаривала с ним путано и бессвязно, напугав его до смерти. Он вызвал врача, и тот в очередной раз промыл мой желудок.

Это становится привычным для меня и даже не кажется больше таким отвратительным — просто неприятная процедура. К сожалению, я опять выжила. И в очередной раз я была раздражена этим. Потребовалось немало времени, пока наступил тот момент, когда я почувствовала себя счастливой оттого, что живу на этой земле.

Однажды мне было необходимо поговорить с Артуром о фильме «Неприкаянные», сюжет которого мне совсем не нравился. Я ненавидела мою героиню, которая, на мой взгляд, была написана карикатурно. Конечно, предполагалось, что я должна послужить прототипом для Розлин, но Артур имел наглость украсть большую часть диалогов из наших реальных разговоров — разве у этого мужчины нет никакого воображения? — он сделал Розлин абсолютно пассивной женщиной. Он заставил ее говорить банальности, которых я обычно пытаюсь избегать, и он описал ее не столько истинным человеческим существом, сколько персонажем из комиксов.

Мне предстояло сыграть самую трудную роль в моей карьере, искаженную пародию на саму себя. Интересно, дает ли это основания подать на него в суд за вторжение в частную жизнь или что-нибудь в этом роде? Можно ли затевать судебное разбирательство с мужем, с которым вы собираетесь развестись? Мне нужно посоветоваться по этому поводу с моим адвокатом.

Так или иначе, Артур сделал Розлин недавно разведенной, слабой, во всем зависимой от мужчин женщиной. И этот характер списан с меня, той, кого никогда не поддерживал ни один мужчина! Нигде ни разу не упоминается, что я, женщина, содержала его, «героя», по крайней мере пару лет.

Реплики в сценарии, которые он переписал точно из наших разговоров, смущали меня ужасно. Может быть, я все-таки подам на него в суд!

Еще хуже то, что он постоянно менял их после того, как я их выучила, и непосредственно перед съемками тоже. Он, казалось, решил продемонстрировать миру все недостатки моего характера. Если бы Пулитцеровской премией награждали за то, что человек постоянно кого-то выводит из себя, Артур Миллер был бы в верхней части списка кандидатов. Возможно, сценарий был не так уж плох. В отношении того, что он писал или чего не писал, следует заметить, что больше Пулитцеровских премий он никогда не получал.

По сценарию, Розлин Табер — я — приезжает в Рено для того, чтобы развестись с мужем. Угадайте, кто прототип?

В баре она встречает Гвидо, которого играет Элай Уоллак, и Гэя в исполнении Кларка Гейбла, красивого, бывшего ковбоя, сильно за пятьдесят. Розлин и Гэй влюбляются друг в друга и начинают жить вместе в доме, который строит Гвидо. Последний, как и Гэй, влюбляется в Розлин. Кажется, каждый мужчина, которого она встречает на своем пути, влюбляется в нее. Мне очень хотелось бы, чтобы так происходило в моей жизни!

Находчивый Гвидо придумывает план поимки диких мустангов, которые называются «неприкаянными» из-за слишком маленького роста и не подходят для верховой езды по солончакам Невады, собираясь продать их на корм для собак. Мой близкий друг Монти Клифт играет Пирса, потрепанного неудачника, наездника родео. Монти очень приятный человек, как друг и как член команды. Он — самый профессиональный актер из ныне живущих, несмотря на его пристрастия и неврозы. Надо будет спросить, как ему это удается.

Так или иначе, мы четверо отправляемся в солончаки искать лошадей. Но до тех пор, пока они не добрались до места, Розлин не знает о кровавой бойне, которую собираются устроить мужчины. Когда ей становятся известными их планы, она приходит в ужас, как и я, когда становлюсь свидетелем грубого обращения с животными.

Розлин кричит — от этих криков для нескольких дублей я заработала ларингит — и умоляет Гэя не доводить начатое до конца. Сначала он сопротивляется ее просьбам, но затем, тронутый добротой ее сердца, он перерезает канаты и отпускает животных на волю. Еще раз замечу, если бы реальная жизнь была похожа на историю на кинопленке.

Вернусь к тому мерзавцу, за которым я замужем. Как бы я ни хотела поговорить с ним, этот человек, который утверждал, что все еще любит меня, закрылся в своем кабинете, не желая ничего слушать. У меня довольно плохой характер, когда я раздражена, и поверьте мне, я была раздражена! Я вихрем пересекла гостиную и начала барабанить в дверь.

Он отказался выйти. Я закричала:

— «Неприкаянные» — это не твой фильм, Артур! Это наш фильм. Ты говорил, что писал его для меня. Но ты, конечно, обманул меня! Все, чего ты хотел, — это использовать меня для возвращения своего былого авторитета. Ты меняешь сценарий за секунду до съемок. Розлин мне абсолютно не нравится. Я ее ненавижу! Все, о чем ты заботишься, — это мужские персонажи!

Ответа не последовало. Я пинала столы, стучала по клавишам моего белого фортепиано и, схватив на кухне бутылку шампанского, била ею по зеркалу за моей кроватью до тех пор, пока она вся не покрылась осколками стекла. (Позже, когда я легла на кровать, я порезалась в самых неудобных местах. Я все еще извлекаю мелкие кусочки из моей задницы.)

В любом случае я продолжала биться всем телом о дверь до тех пор, пока вся не покрылась черными и синими пятнами. Когда он и на этот раз не ответил, я упала на пол, рыдая, и заснула прямо там. Когда я проснулась, его не было. Ему пришлось перешагнуть прямо через меня. Он больше никогда не спал в этой квартире.

Что привело к этому скандалу? За день до этого Артур пришел в мою спальню с таким же видом, как врач, который ищет вену, в которую собирается сделать укол со снотворным Амитал. Я крикнула:

— Выйди из моей спальни, Артур Миллер! Вон из моей жизни! Мне не нужен предатель!

Он съежился и отступил назад со словами, что он продолжает работу над сценарием «Неприкаянные». Он вносил небольшие изменения, которые возмущали меня бесконечно, потому что, как я уже говорила, он переписывал сцены накануне съемок, после того, как я уже выучила новые реплики, написанные за день до этого.

Хуже всего было то, что он постоянно переделывал окончание. В первоначальном варианте оно выражало его надуманное желание, что пропасть между нами может исчезнуть, он не мог заставить себя закончить фильм таким образом, что неприкаянные человеческие существа идут дальше по жизни разными путями. К сожалению, то, что он считал правильным, в реальной жизни не произошло, и в 1961 году мы решили подать на развод.