Последний некромант - Летописец Черных

за поведением подчиненной, делать выводы. Это может быть интересно и полезно.

– Собираешься подчинять и других?

– Возможно. Не могу исключить вариант, в котором наша обособленность не вызовет неприятие со стороны светлых. Если нужда в подчинении мага не возникнет, то всегда можно наложить заклинание на особо ретивого лишенного.

– Подчинил старосту – считай вся деревня наша?

– Примерно так. В любой толпе есть зачинщики, вокруг которых эта толпа и собирается. Если их убрать, то толпа разойдется, а если убедить их действовать в наших интересах…

– Рано или поздно это станет настолько явным, что последуют неудобные вопросы.

– Вот когда вопросы возникнут, тогда и будем решать, что делать. Когда планируешь заняться нашей соседкой?

– Дам ей пару дней, чтобы освоилась.

– Разумно. Не забывай наблюдать как подчинение реагирует на использование светлой магии, не хотелось бы, чтобы Лиания освободилась.

– Я учу, Гиола с Фиолой изображают подружек.

– Они с Лианией, считай, ровесницы, у них могут быть схожие интересы, так что они могут сдружиться по-настоящему.

Глава 41

Интуиция Гиолы с Фиолой подсказала им интересный способ сближения с нашими лишенными, до которого я сам вряд ли бы догадался. Дети открыты ко всему новому, даже склонны сознательно нарушать запреты взрослых, так что моим женам не составило большого труда втереться к ним в доверие. Конечно, проще было бы исцелить кого-нибудь неизлечимо больного, но, увы, никто из живущих ныне темных не способен исцелять с помощью магии, так что достались им дети и подростки. По их словам, все оказалось проще простого, кого-то одарили мелкой монеткой, кому-то помогли найти потерянное, кого-то просто угостили. Полагаю, что к первому снегу большинство лишенных решит не менять место обитания.

Поскольку я достаточно изворотлив, мое участие в посещении поселений лишенных минимально. Фиола с Гиолой обходятся своими силами, хотя, нет, случаи, когда Аргела не присоединялась к ним, можно пересчитать по пальцам. В принципе, самостоятельная работа под присмотром учителей, весьма полезна, только я не понимаю, чем она там занимается. Демоны, в подавляющем большинстве своем, годятся только на то, чтобы натравить их на противника, а раздача артефактов лишенным карается вечным стазисом. Остается только вариант использования обвешанной амулетами ученицы в качестве своеобразной бродячей крепости, но и он маловероятен, Фиоле и Гиоле вполне хватит сил и опыта чтобы не только уцелеть при нападении, но и дать достойный отпор. В общем, ничего толком не понятно.

– Трэшшен, ты не знаешь куда запропастилась Аргела? – робко поинтересовалась Лиания, прервав мои размышления.

– Тебе ответить честно или так, чтобы не обидеть?

– Честно.

– Если не озвучивать скверные слова, то она сказала: «желаю отдохнуть от нерадивых учеников, не могущих самостоятельно вытереть зад после отправления естественных потребностей».

– Я не так докучаю ей, чтобы слышать подобное. Обидно.

– Зато другие ученики ей порядком надоели.

– Ничего не понимаю. Разве, будучи светлой, она не давала знания другим ученикам?

– То была ее обязанность дать знания и затем проверить насколько хорошо их усвоили. Теперь она лишь разъясняет то, что не было усвоено на занятиях, причем на добровольной основе, а некоторые ученики этим злоупотребляют.

– Но ей же не трудно…

– А вот об этом не тебе судить. Аргела отдыхает и занимается своими делами. Если тебе нужно переговорить с учителем, то либо жди, либо наведайся в башню.

– То есть, на твою помощь я могу не рассчитывать?

– Если ты рассчитываешь получить совет относительно обучения, то ты его получила.

– Обучение, пожалуй, подождет, а лето ждать не будет.

– Я уже говорил, что ты не пленница, можешь уходить и приходить, когда пожелаешь.

– Мне нельзя ходить в тоннели, а параметров переноса на поверхность мне никто не сообщал.

– Потому, что я не желаю рисковать твоим здоровьем, – я сопроводил свои слова легким смешком, – горы слишком изменчивы, ровное плато за ночь может превратиться в горку булыжников. Если хочешь прогуляться, то иди и переоденься, я провожу к выходу.

– Буду очень благодарна, – улыбнулась ученица и убежала.

Да, похоже наша гостья уже попала под влияние моих дражайших жен, а я и не заметил. Плохо, Трэшшен, теряешь наблюдательность. Если так продолжится, то лет через сто ты не заметишь толпу лишенных, обживающую Подземелье. Веревки с бельем на стенах Оплота и женщины, стирающие в Источнике матери. Я, конечно, говорил о том, что одежда должна быть удобной, но не настолько же! На Лиании было всего три предмета – сапожки без каблуков до щиколоток, повязка для груди да короткие облегающие штанишки, не достававшие даже до середины бедра, причем было заметно, что под штанами ничего не надето.

– Хочу, чтобы кожа немного потемнела на солнце, – объяснилась девушка, правильно истолковав мой недоуменный взгляд.

– Как у лишенной крестьянки, работающей в поле от рассвета до заката?

– Нет, только чуть-чуть. Пусть другие видят, что я могу себе позволить не прозябать целый день с книгами и учителями.

– Так принято в Белой башне?

– Да. Бледность свидетельствует, что ученик либо глуп настолько, что вынужден учиться не переставая, либо что он просто дурак, не умеющий развлекаться.

– Теперь понятно. Пойдем.

– Трэшшен, разреши задать вопрос? – девушка улыбалась и щурилась, подставляя лицо лучам солнца.

– Задавай.

– Как вы развлекались? Только не говори, что все темные были примерными отпрысками, посвещавшими все время учебе, дабы не расстраивать родителей и учителей.

– Шастали к лишенным.

– И вас не боялись?

– Деньги, Лиания, у нас были деньги. Отнять их было невозможно, мы же владеем магией, зато, если вести себя с нами по-дружески, можно посидеть где-нибудь в питейном заведении за наш счет.

– Только не говори, что пьянством все и ограничивалось.

– Скажем так, иногда были претензии по поводу совместного времяпрепровождения с чужими девушками. Само собой, без драк.

– Значит, вас боялись.

– Все обговаривалось заранее и все это знали. Если женщина берет деньги за ночь, то она продажная, а если их получает ее якобы возлюбленный, как компенсацию за поруганную честь, то это уже совсем другое.

– Не поверю, что все всегда решали только деньги.

– Бывало и по согласию без денежных обязательств. Если же ты о внезапно возникших взаимных чувствах между учеником и лишенной, либо между лишенным и ученицей, то я о таком не слышал. Мы не сходились с лишенными. Да, кто-то имел постоянную любовницу в предгорьях, но не больше.

– Понятно… – протянула девушка. Сдается мне, ей пришлось приложить немало усилий, чтобы не развивать эту тему. Неужели до войны она путалась с каким-то лишенным, обитавшим на острове или же она пытается понять причины, по которым отец оставил ее? Учитывая, как болезненно она