Вооружённое восстание - Август Юрьевич Гайлис

контрреволюционных частей, захвата оружия и т. д. Если на выполнение этих задач им придется бросить свои главные силы, то они должны помнить, что ликвидация головки старой власти и активных ее защитников в процессе восстания всегда имеет чрезвычайно большое значение. Некоторые товарищи, специально занимающиеся вопросами тактики уличного боя в условиях вооруженного восстания, считают, что вопрос о ликвидации головки контрреволюции и организации диверсионных актов в условиях уличной борьбы не имеет серьезного значения. Так, Ф. Анулов в сборнике "Уличный бой" пишет:

"Что касается террористических актов, то они в уличной борьбе классов больших результатов принести не могут, ибо каждая отдельная личность в условиях городской борьбы играет весьма незначительную роль". И далее, полемизируя с временным полевым уставом РККА, указывающим на то, что

первенствующее значение для успеха подавления восстания имеет личность военачальника, которому вверяется командование войсками", Ф. Анулов пишет то же самое, а именно: "Что же касается террористических актов, то их значение в организованной массовой борьбе ничтожно".

С этим положением Ф. Анулова согласиться нельзя, оно сугубо неверное, антиленинское. Здесь у Анулова мы видим полное смешение понятий относительно индивидуального террора. Он переносит отношение марксизма к индивидуальному террору в условиях "мирной", нереволюционной обстановки на условия активной массовой борьбы пролетариата за власть. Между тем отношение марксизма к этому вопросу при различных условиях борьбы различно. Отрицая индивидуальный террор, который, по мнению народников, являлся панацеей от социального зла вообще и должен был собой заменить массовое восстание, марксизм признает индивидуальный террор в революционный период, в период непосредственной борьбы пролетариата за власть. Вот что писал Ленин по этому поводу в статье "Уроки московского восстания" в 1906 г.:

"Не пассивность должны проповедовать мы, не простое "ожидание" того, когда перейдут войска, -- нет, мы должны звонить во все колокола о необходимости смелого наступления и нападения с оружием в руках, о необходимости истребления при этом начальствующих лиц и самой энергичной борьбы за колеблющееся войско".

Впрочем, Ф. Анулов противоречит самому себе. Приведя цитату относительно небывалого массового движения и готовности этих масс к бою во время январского восстания спартаковцев в Берлине в 1919 г. и бездеятельности и пассивности вождей, которые "сидели и совещались" в то время, как 200-тысячная масса рабочих раздраженно ожидала руководства и директив для действий со стороны своих вождей, Ф. Анулов сам же делает из этого вывод, что:

"Классическим примером поражения из-за пассивности и нерешительности восставших масс и, главным образом, их руководителей можно привести опыт январского восстания спартаковцев в 1919 г. в Берлине". Массы терпели поражение вследствие пассивности вождей. Стало быть, роль руководителей в восстании и в подавлении восстания большая.

Во всех восстаниях, в коих восставшие не сумели или не сумели достаточно своевременно ликвидировать вождей контрреволюции, восставшие либо терпят поражение, либо им приходится вести борьбу в гораздо более тяжелых условиях, чем если бы им удалось своевременно уничтожить головку врага. Именно такие восстания, как например Гамбургское, и приведенный пример восстания спартаковцев доказывают, что, где отсутствует руководство, где массы предоставлены сами себе, они неминуемо терпят поражение. Побеждают же те восстания, где наряду с наличием других благоприятных моментов для победы было налицо твердое и опытное руководство (головка) и где восставшему пролетариату удается своевременно "отрезать головку" контрреволюции. Снять же головку можно путем применения заранее тщательно подготовленных диверсионных, в том числе и террористических (физическое уничтожение, арест) актов.

Это положение бесспорно. Оно должно быть применено всюду, где к этому имеется малейшая возможность. Обезвреживанию должны подвергаться важнейшие политические деятели буржуазии, руководящие лица армии, полиции и др., а также военачальники вражеских частей и подразделений войск в уличном бою. Сугубо правильно то положение устава РККА, которое придает важное значение личности военачальников, которым поручается командование войсками.

Необходимо иметь в виду, что на выполнение задачи по снятию головки врага, или по крайней мере, части ее, т. е. таких лиц, кои в силу своего служебного и общественного положения могут своими активными действиями иметь непосредственное влияние в смысле торможения развития восстания в самом начале его, обыкновенно не требуется большого количества боевиков. Если местонахождение намеченных к обезвреживанию лиц путем тщательной заблаговременно произведенной разведки известно повстанцам, то для снятия их на квартирах и вообще там, где они находятся, достаточно иметь отдельные мелкие группы боевиков-диверсантов, заранее обученных и всесторонне проинструктированных для выполнения этих задач. Следовательно, необходимо при организации восстания в любых условиях всегда выдвигать задачу своевременной ликвидации соловки и стремиться разрешить эту задачу одновременно с началом общего выступления пролетариата, если не в полном объеме, то хотя бы частично. Если бы в Кантонском восстании были выделены (что было вполне возможным) надлежаще подготовленные группы диверсантов для снятия наиболее видных гоминдановцев и вообще реакционеров, в том числе и Чжан Фа-куя, то это имело бы большое влияние на успех борьбы повстанцев в дальнейшем. Фактически же, как нам известно, контрреволюционная головка Кантона сейчас же после выступления пролетариата сбежала в Гонконг и на остров Хонан к Ли Фу-лину и оттуда руководила действиями по подавлению восстания. Если бы у эстонских товарищей хватило достаточно силы и у них были заранее подготовлены планы диверсионных операций по изъятию наиболее активных реакционных правительственных чиновников и если бы эта задача хотя бы частично была выполнена, то Ревельское восстание происходило бы в несколько более благоприятных условиях. Правда, при наличии таких незначительных сил восставших, как это было в Ревеле, о постановке этих задач в первый момент выступления не могло, конечно, быть и речи.

Весьма важными объектами восстания являются также средства связи: телефонные, телеграфные и радиотелеграфные станции, общегородские, железнодорожные или же специально войсковые и полицейские. На своевременный захват этих средств связи и использование их в собственных целях руководство должно обратить особое внимание. Если для решения этой задачи не хватает сил, в этом случае руководство восстанием должно принять меры по обезвреживанию средств связи для того, чтобы лишить возможности использования их врагом. Расстроить связь гораздо легче, чем захватить ее, для этого достаточно направить отдельных людей для уничтожения узловых пунктов связи и перерезки проводов основных линий телефонной и телеграфной связей.

Обычно повстанцы в первый же момент восстания направляют значительные силы на захват органов власти и местных самоуправлений, а также почты, вокзалов, банков и т. п. учреждений. В связи с этим ослабляются силы для разрешения основных задач, стоящих перед восстанием, в качестве первоочередных. Происходит нецелесообразное распыление сил восстания. Такие учреждения, как вокзалы, почта, местное самоуправление и т. п. не имеют решающего значения для восстания. Их захватить всегда чрезвычайно легко, но