Охотник - Владимир Лосев

— А это интересно. Получается, у нас здесь очаг?

— Харон говорит, зло кроется под землей этого города…

— Возможно, — Воислав посмотрел на последнюю тушу, которую облепили сразу пятеро. — Кстати, после уборки пентаграмму сотрите, а то мало ли что еще оттуда может вылезти.

— Не учи ученого, — Борис похлопал по плечу Крота. — Молодец! Не ошибся я в тебе, шустрый малый, псов завалить непросто.

— Псов?

— Ну да, так их называют. Псы. Церберы. А ты что, не знал?

— Это из греческой мифологии?

— Из нее родной, там такая тварь охраняла вход в подземное царство.

— А где три головы?

— Идем со мной, — Бобер подошел к туше и заставил одного из своих парней поднять веки странного существа. — Видишь, глаза смотрят на тебя? Поворачиваем на девяносто градусов, глаза по-прежнему смотрят на тебя. С чем это связано, я не знаю, но если одновременно смотреть на эту тварь с трех разных сторон, то будет казаться, что у этой твари три пары глаз и три головы.

— Круто!

— В прошлые века церберы немало доставляли хлопот людям, даже Геракл вынужден был участвовать в уничтожении этой нечисти.

— Геракл? — удивился Крот. — А он что, действительно, существовал?

— Жил в реальности, — кивнул Борис. — Мощный, сильный — вероятнее всего, мутант.

— Насколько я знаю, цербер охранял вход в царство мертвых…

— Откуда появляются церберы никому неизвестно, может и из мира мертвых.

— А такой есть?

— Почему бы нет? Церберы уже не раз приходили в наш мир. Харон завалил пару таких, когда мы только начинали этот бизнес. Тогда нам пришлось несладко. Дмитрий взял с собой пятерых бойцов, и они все погибли. Мы тогда не знали, что этих тварей убить тяжело.

— Это правда, убивать их непросто.

— Ладно, давайте ребята по домам, отдыхайте.

Они пошли к выходу. По дороге Волк протянул ему фляжку и Вадим с удовольствием приложился к ней. На этот раз огненная жидкость скользнула к желудку и зажгла там огонь, даже слезы вышибло. Но именно это ему и было нужно, чтобы немного придти в себя.

Машка ждала их за калиткой, как она там оказалась, было непонятно. Она сразу залезла на руки к Кроту, и начала на что-то жаловаться, он погладил, прижал к груди, укрыв покрывалом, и мара успокоилась.

Охранник на этот раз отнесся к ним уважительно, даже забежал вперед и открыл двери. На улице стемнело. Хмурые звезды выглядывали из-за черных туч. Ветер метался по двору как побитая собака и жалобно посвистывал в ржавых трубах наваленных вдоль забора. Газель уже забили доверху тушами, и теперь сверху закрывали черной полиэтиленовой пленкой.

Было зябко и противно. Охранник открыл ворота, они сели в Ниву и медленно выехали с территории. На проспекте Волк прибавил газу и помчался с огромной скоростью, не обращая внимания на ограничивающие знаки. Он довез его до дома за двадцать минут и на прощанье сказал:

— Береги себя, напарник. Я уже как-то привык к тебе. Хочешь, вместе пойдем с нагами воевать? Я могу еще ребят позвать…

— Чего это ты вдруг?

— Думаю над словами Бобра. Если Харон считает, что зло находится под землей, то вероятнее всего это наги, а значит, рано или поздно нам придется с ними столкнуться.

— Найти нагов под землей непросто, там, считай, еще один город со своими улицами, площадями, проспектами и убежищами, засады можно устраивать на каждом шагу. Наги в темноте видят, а мы без фонаря обойтись не можем, в итоге, поубивают нас всех.

— Это плохо. Придется основательно подготовиться.

Воислав укатил, а Вадим поднялся к себе в квартиру, сбросил камуфляж в пакет, чтобы выбросить — так как чистить и зашивать там уже нечего, дыра на дыре. Потом пошел в ванную, умылся под контрастным душем и помыл шишимору: та снова была в крысиной крови, похоже, и у нее охота сложилась удачно. Потом устало сел на диван и открыл конверт, который ему дал Волк. В нем оказалось шестьдесят тысяч евро. Таких денег он никогда в жизни в руках не держал. Действительно получалась, что охота дело выгодное, хоть и смертельно опасное.

Он лег на кровать, закрыл глаза, и его стало медленно покачивать от усталости. В голове поползли неспешные мысли.

Завтра суббота, потом воскресенье, в понедельник на работу, больничный лист заканчивается сегодня. Неплохая была неделя, много в ней было всего — и любви и страха… может, действительно, уволиться?

С этой мыслью он и заснул. Проснулся он на удивление бодрым и энергичным, даже тело не очень ломило, а все синяки и раны, которые получил вчера, исчезли без следа. Только на руке осталась небольшая язвочка там, куда попала кровь цербера. Он принял душ, глядя на себя в зеркало. Изменения в нем продолжали происходить, мышцы росли, да и лицо менялось, становилось каким-то более суровым что ли. А в глазах увеличилось число желтых пятен, они уже были не такими зелеными как раньше.

Он натянул новые джинсы и свитер, в очередной раз убедившись, что Мила его размеры знает лучше чем он сам. Нарезал Машке колбасы и отправился в банк, чтобы положить пятьдесят тысяч евро на счет, чтобы не переживать, если кому-то удастся его обокрасть, тем более что сделать это нетрудно — двери в квартире выбиты, один замок сломан, второй на ладан дышит.

На обратном пути словно в ответ на его грустные мысли Крот увидел на столбе объявление, где ему предлагали установить металлические двери, он тут же позвонил, и уже через час к дому подкатила «Газель», из которой вылезли ребята в спецовках. Работали они быстро, за пару часов они установили ему прочные металлические двери, которые выбить не сможет ни один наг, поставили новенький усиленный замок и дополнительный засов.

На душе у него сразу стало спокойнее, он вытащил из холодильника кусок сырого мяса и позвонил Ладе.

— В гости придешь? Будут отбивные, хорошее французское вино…

— А руки распускать не будешь?

— Разве что чуточку…

— Если только чуточку, то приду минут через двадцать, если троллейбус не опоздает.

Вадим отбил мясо и положил его на сковородку. Шишимора утащила у него небольшой кусок, поела, перебралась на подоконник и прилипла к стеклу. Во дворе была настоящая зима, на землю опускался снег мягкими, пушистыми, огромными хлопьями. Ветер затих. Небо почернело, серые тучи заполнили его.

По двору прошел высокий человек в черном длинном плаще, надвинутом капюшоне и высоких резиновых сапогах. У Вадим сразу испортилась настроение, от окна словно потянуло холодом.

Мара звонко захлопала по стеклу лапками и заверещала.

— Змея…

— Уже заметил, не кричи, — Крот увидел, как в арку входит Лада. Она замерла, тревожно глядя по сторонам, потом подняла голову и, заметив его, помахала рукой. Он махнул в ответ, девушка послала ему воздушный поцелуй, и вдруг резко развернулась — из арки вслед за ней вышли две фигуры в темных плащах и сапогах. Маша испуганно заверещала.

Вадим вздрогнул и помчался к двери, вытащим из-под дивана меч.

Лифт он дожидаться не стал, помчался по лестнице, перескакивая через ступеньки и перемахивая через перила.

Он выскочил из подъезда и понесся к девушке, громко крича, чтобы привлечь внимание нагов, хоть и понимал, что победить трех змеелюдей непросто, почти невозможно. Вероятнее всего его убьют. Ну и плевать! Главное, чтобы с Ладой ничего не случилось.

Снегопад закрывал девушку белым, влажным занавесом, но он все-таки увидел, как она взметнула вверх руки, и снег вокруг нее стал вращаться. Двух нагов — тех, что подкрадывались к девушке сзади, отбросило назад, а того, что поджидал ее во дворе, завертело, закружило и отбросило к гаражам.

Издав горестный вопль, он, прихрамывая, убежал, в то время как двое других снова попытались приблизиться к Ладе. Но у них ничего не вышло, ветер поднял их вверх и отбросил их к арке, расплющивая о стену. После тяжелого падения они с трудом поднялись, помогая друг другу, и ушли на улицу.

Вадим стоял у вращающего смерча, не зная, что делать. Ближе подходить он боялся: снег в смерче перестал быть мягким и добрым, сек не хуже песка. Да и видел он, что случилось с нагами. И ему достанется, если полезет.

— Лада! — попытался он перекричать вой ветра, и, кажется, ему удалось, потом что смерч стал стихать, а еще через мгновение ему удалось увидеть бледное сосредоточенное лицо девушки.

Увидев его, она слабо улыбнулась, побелела и повалилась на снег. Крот схватил ее на руки и помчался домой. Нести ее было нетрудно, его новые мышцы могли и не такое.

По лестнице он пронесся не хуже снежного вихря, влетел в открытую дверь квартиры и положил девушку на диван. Лада лежала тихо, дыхания почти не было слышно, только грудь слабо вздымалась. Крот снял с нее куртку, сапоги и остановился, не зная, что делать. Из кухни прибежала Маша, оттолкнула его, наклонилась над девушкой и провела лапкой по закрытым векам. Они дрогнули.