Александр Македонский. Наследник власти - Неля Гульчук

Посреди Вавилона, разделяя город на две части, протекал Евфрат. Апама со своим окружением любила гулять по набережной левого берега, носящей священное название Арахту. Син-Эрис в одной из бесед поведал, что сооружение вавилонских набережных и моста через Евфрат было осуществлено по повелению мудрой царицы Нитокрис, супруги царей Навуходоносора и Набонида. Нитокрис возвела вдоль обоих берегов реки набережные, поразительные по величине и красоте. Прогуливаясь, Апама думала, что можно совершить, чтобы оставить о себе достойную память. Но мысли ее неизменно возвращались к мужу и сыну. В помощи им стать великими правителями видела она свое предназначение.

В своих ежедневных путешествиях по городу Апама не обходила своим вниманием базары. Чем ближе подходила она к базару, тем многолюднее становилось движение на улицах. Двигались повозки, запряженные ослами, мулами и волами, шествовали вьючные караваны из верблюдов. По Евфрату сновали похожие на круглые щит гуфы, нагруженные бочками с пальмовым вином, и рыбачьи челноки.

На вавилонских базарах можно было купить практически любой товар. Места торга были сосредоточены около городских ворот. Возле них в прилегающих улицах, переулках и тупиках разместились лавки, ремесленные мастерские, питейные дома. От зари до зари, пока городские ворота были открыты, гудел, как улей, красочный восточный базар. Здесь продавали, покупали, торговались, клялись, проклинали, ссорились, мирились, надували друг друга горожане и сельские жители, разносчики, лоточники, лавочники, ремесленники. Здесь толпилась разноплеменная и разноязычная масса людей, говорящих на разных языках, но отлично понимающих друг друга. Жизнь научила их владеть, по меньшей мере, двумя языками – арамейским и вавилонским. Торговались обычно на арамейском, сделки записывались либо по-вавилонски – на глиняных табличках клинописью, либо по-арамейски – краской на кусочках пергамента, кожи, папируса, дощечках, глиняных черепках-остраконах.

Апама прислушивалась к беседам, жадно впитывала все происходящее вокруг. Неожиданно как-то раз она стала свидетельницей разговора двух торговцев, только что прибывших в Вавилон из разных мест.

Высокий мужчина с обветренным лицом, похожий на грека, говорил:

– Из всех друзей великого Александра верным царице Олимпиаде остался только один Эвмен.

– Недаром Птолемей и ныне покойный Антипатр приговорили его к смертной казни, – усмехнулся его собеседник.

– В дороге я слышал, что одноглазый Антигон готовится к тому, чтобы захватить все царство и самому стать царем. Но Эвмен готов немедленно выступить против него.

– Надеюсь, Эвмен не вступит ни в какие переговоры с Антигоном и останется верным царям. Однако чувствую: быть длительной и кровопролитной войне.

– Кассандр тоже не дремлет. Он завладел Мунихией, в любое время может вторгнуться в Македонию и взять в плен законную царицу Олимпиаду.

– Ну и времена наступили! Хорошо еще, что в Вавилоне пока спокойно.

– Надолго ли?..

Встревоженная услышанным, Апама поспешила вернуться во дворец. От Селевка она узнала не менее тревожные новости, доставленные гонцами из Египта и Малой Азии.

Большая опасность в Малой Азии исходила теперь от сторонника Пердикки Эвмена. Он овладел сатрапиями, расположенными на морском берегу, теперь все земли между Тавром и Геллеспонтом находились в его руках.

Вместе с Антигоном Одноглазым при согласии и поддержке Птолемея Кассандр начал спешно вооружать войска для борьбы против регента и царей. Чтобы без лишних потерь нанести удар из Азии, Антигон отправил послов к Эвмену, предлагая ему забыть о прежних раздорах и заключить союз для совместного ведения войны с Полиперхонтом.

– И что Эвмен? – нетерпеливо спросила Апама.

– Эвмен понимает, что времена, которые могут разрушить государство Александра Великого, наступили и теперь, как никогда прежде, он нужен царскому дому. Уверен, Эвмен будет предан делу царей до конца. Он уже принял предложение Полиперхонта воевать против Антигона.

В душе Селевк уважал кардианца, одного из лучших военачальников Александра, за храбрость, острый ум и талант сочинителя.

…Но молодость брала свое, заставляя радоваться жизни и забывать о трагедиях, назревающих вокруг Вавилонии. У Апамы и Селевка родилась дочь, светленькая и голубоглазая. Настоящая македонянка! Назвали Лаодикой, в честь матери Селевка.

Вскоре Апама получила поздравление от Антиоха и Лаодики, в котором сообщалось, что у Филы и Деметрия тоже родилась дочь, – ее назвали Стратоника.

– Селевк, – мечтательно улыбалась Апама, – мне недавно приснился сон. Наш сын Антиох влюбился в прекрасную Стратонику, дочь Филы и Деметрия. И Стратоника полюбила Антиоха и стала его женой.

4

Заканчивался четвертый год мирного правления Селевка в Вавилонии, когда из Фракии пришло длинное и тревожное письмо от старого Антиоха, нарушившее привычный ритм жизни.

Отец сообщал сыну, что вынужден с семьей срочно покинуть Пеллу и сейчас находится под защитой Лисимаха во Фракии. Отъезд, точнее, бегство было вызвано возвращением из Эпира царицы Олимпиады.

Антиох подробно описал события, произошедшие за последние несколько месяцев в Македонии:

«Многие приверженцы Полиперхонта в Афинах перешли на сторону Кассандра. Путь в Македонию для Кассандра, чтобы ему занять вместо Полиперхонта место регента при царях, был открыт. В переговоры с Кассандром вступила и жена Арридея Эвридика, решившая убрать со своего пути Полиперхонта и Олимпиаду, чтобы стать единовластной царицей. Кассандр, как тебе хорошо известно, люто ненавидит царицу-мать. Это вынудило Олимпиаду скрыться от его преследований в Эпире. Первым делом Эвридика решила заставить своего слабоумного мужа назначить Кассандра регентом вместо Полиперхонта. Кассандр, вернувшись в Македонию, собрал при содействии Эвридики значительные боевые силы. Таким образом, Эвридика стала опаснейшей соперницей для Олимпиады. Эти сведения очень быстро достигли Эпира, и Олимпиада поняла, что отсиживаться в горах и бездействовать она более не имеет права, так как ее безопасность и, главное, безопасность законного наследника престола находятся под угрозой. Эвридику, Арридея, а вместе с ними и весь род Кассандра царица Олимпиада решила срочно убрать со своего пути. В ней пробудилось желание беспощадной мести».

Селевк оторвался от письма и вздохнул. Нехорошие предчувствия навалились на него всей своей тяжестью. «Борьба между могущественными партиями приняла новый оборот, – с тоской подумал он, – не „за“ или „против“ царской власти, но за Олимпиаду или Эвридику, за сына Александра Великого или за его брата Арридея». В этот момент он не мог себе ответить на вопрос: а за кого же он? И вернулся к письму отца в надежде найти ответ:

«Приняв решение вернуться для борьбы с соперницей в Македонию, Олимпиада начала действовать. Первым делом она отправила послание Полиперхонту с требованием немедленно прибыть в Македонию, чтобы править от имени царей с подобающей суровостью. Ты знаешь, что Олимпиада всегда считала, что страх народа перед царями гораздо лучше и надежнее его любви. Кассандр, оставив под предводительством Эвридики часть войска, спешно возвратился в Грецию с целью окончательно разгромить Полиперхонта.

Пока Кассандр со своим войском двигался к Пелопоннесу, чтобы обеспечить за собой обладание Грецией, Полиперхонт с царицей Олимпиадой и наследником престола направились в Македонию. Олимпиада желала покончить с дерзкой выскочкой и слабоумным Арридеем одним ударом.

Эвридика, склонив на свою сторону многих влиятельных македонян, во главе войска вместе со своим мужем выступила против неприятеля к границе, чтобы не допустить его на территорию Македонии.

Когда оба войска встали друг против друга, македоняне в войске Эвридики внезапно объявили, что они никогда не будут биться против матери своего великого царя, и перешли на сторону Олимпиады.

Олимпиада торжествовала. Обнимая перешедших на ее сторону воинов, царица говорила:

– Какой гнев сверкал в глазах Эвридики, когда она целилась в меня копьем! Но, благодарение богам, теперь она узнает, что значит стоять на дороге, по которой идет Олимпиада.

Слабоумный царь со своими приближенными был взят в плен прямо на поле несостоявшейся битвы. Эвридике удалось бежать с одним из особо приближенных к ней военачальников. Но вскоре она была настигнута и взята под стражу.

Повсюду в Македонии мать Александра Великого встречали громкими криками ликования. Теперь Олимпиада наконец-то получила возможность отомстить за все испытанные ею обиды. Темные страсти ее дикого характера вспыхнули ужасным пламенем, все сжигающим на своем пути. Всю жизнь она люто ненавидела побочных детей царя Филиппа, исходила ревностью против их матерей. Она ненавидела слабоумного Арридея, сына фессалийской танцовщицы. Вдвое сильнее она ненавидела Эвридику, дочь дикой Кинаны, которая задумала уничтожить ее, мать завоевателя вселенной. Только мудрый Антипатр мог держать в узде ее страсти. Но Антипатра теперь нет среди нас.