Свободные Звезды - 2 - Оксана Гринберга

Я начала задыхаться, словно из комнаты выкачали воздух, не оставив мне ничего.

— Да, в Империи полно уродливых вещей. Жуткая судебная система, коэффициенты лояльности, военная разведка, стоящая за плечом у всех и каждого. Рагханы, — усмехнулась, — считающие себя властелинами Империи. Кланы, поделившие между собой власть. Но это и наш дом! Пусть неидеальный, но наш! В нем хозяева не только рагханы, но мы. У нас тоже есть права!

Вот и все. Вот и договорилась, Маша!

— При этом мы не должны действовать методами «Артаба». Нельзя ничего взрывать и уничтожать в собственном доме! Это дикость и пережиток прошлого. Мы не будем убивать родных и близких, хоть иногда они ведут себя не так, как этого хотим. Мы просто… Мы должны поговорить. Потому что рагханы нам не враги.

Камера наезжала, и в боковом мониторе я видела собственное усталое, белое лицо. За моей головой появилась яркая зеленая планета. Нарастала, увеличивалась, пока не появились города, сети дорог, поля, леса, водоемы…

— Вы видите то, что вижу я. Тот самый, «уничтоженный» Артаб, который пощадили рагханы. А вот это — Старр-1, который не пощадили варги.

Вид на зеленую планету сменился кадры с беспилотника, которые Дорс стащил с военного сервера Высшего Надзора

— Столица Гириз, — закрыв глаза, произнесся я. — Вернее то, что от нее осталось.

Горящие, разрушенные дома. Следы от бомбежек, руины на улицах, разбитые флайеры. Трупы на земле, по которым брело… Нет, оно не брело, а ловко передвигалось здоровенное паукообразное существо. Брюхо заковано в черную броню, две передние короткие лапы сжимали оружие, похожее на лазерный автомат. Тут в поле видимости появились беспилотники вагров. Не такие, как наши дроны. Более угловатые, словно сложенные из черной жесткой бумаги. Залп, и картинка исчезла.

— Я прекрасно знаю, кто мой враг, — сказала в камеру. — Он пришел в мой неидеальный дом и пытается превратить его в руины. Наши враги — вагры. Их нужно остановить, пока у нас есть то, что еще можно защитить. Я призываю всех, кто способен держать оружие в руках или водить космические корабли, встать на защиту собственного дома. А вот потом… Потом мы спросим у рагханов, зачем нужны коэффициенты лояльности, и почему планетам так сложно подняться по Кругам Жизни.

Закрыла глаза, понимая, что скоро за мной придут.

— Напоследок хочу сказать… Я благодарна Императору за то, что помиловал меня. Пусть ненадолго, но дал возможность почувствовать себя свободной. За то, что поверила… Империя — мой неидеальный, но дом. Здесь я отыскала родителей. У меня появились друзья. Люди, ради которых готова пожертвовать жизнью и свободой.

Слезы все же полились из глаз.

— Империя дала намного больше. Я встретила человека, которого полюбила. Он всегда был рядом — на Рагхе, в Летной Школе, на Орре. Жертвовал коэффициентом лояльности из-за моих глупых проделок, поддерживал, когда заканчивались силы. Протягивал руку, если падала.

Повернулась к камере, справившись с подступавшей истерикой.

— Ты должен знать, — сказала, обращаясь уже не к камерам, а к Рихару Дайхаму. — Если мы больше не увидимся, ты должен знать! Я жалею, что не взяла твой брачный браслет. Будь у меня возможность исправить… Если бы ты предложил еще раз…

Больше не смогла говорить.

— Выключайте! — крикнула операторам. — А будет истерика в прямом эфире.

Они медлили, показывая мое лицо, пока я не сорвала прищепку микрофона и не сбежала. Забилась в уголок, нарычала на всех, сказав, чтобы оставили меня в покое. Операторы складывали оборудование, аналитики доедали остатки обеда. Дорс загрузил себя в Сеть, где мое послание, подхваченное несколькими Орденами Парящих, разлеталось по миллиардам почтовых серверов. Не прошло и пяти циклид — надо же, как быстро! — как в апартаменты ворвалась штурмовая бригада. На счастье, моего отца. С ним же во главе.

— Майри! — произнес усталый, небритый, злой как черт Кайдар Ранер, отстраняя меня, после того, как я бросилась ему на шею. — Что ты, демоны, творишь?! Дочь, я — противник физических наказаний, но, видят боги, ты заслуживаешь хорошей порки!

— Папа, я тебе все, все объясню, — пообещала ему. — Только вытащи нас отсюда!

Отцу вскоре стало не до порки. Мой второй ролик разогнал волну патриотизма до уровня идеального шторма. Почти на всех планетах Кругов Жизни прошли стихийные митинги под девизом «Защитим свой не идеальный дом!» В военкоматы выстраивались очереди, и вскоре размеры народного ополчения в несколько раз превзошли Космический Флот.

Император сделал заявление. Одно. Второе. Вместо того, чтобы назвать меня «преступницей номер один», чудовищем, которое сам породил и сам же убьет, объявил «Гласом Народа», «Утренней звездой перемен» и «Посланницей Мира». Не знаю, в чьей гениальной голове родилась идея Альянса Свободы, но первым в него вступил отец. Его примеру последовали еще несколько корпораций. Потом «Свободные Звезды». Народное ополчение. Даже Цорг решил из своих пиратов сделать приличных граждан Империи.

Император получил то, что хотел. Кроме одного. Я не могла быть его женой, потому что на всю Империю призналась в любви к другому. Богиня Таити могла любить только Бога Тахира, а не сына советника Дайхама! Простит ли меня Император, я не знала, но казнить не спешил. Вместо тепленькой камеры в тюрьме Рагхи я получила приказ прилюдно выйти замуж — народ требовал счастливого воссоединения с любимым — и новое назначение. Меня поставили во главе благотворительного Имперского фонда Богини Таити. Пробовала отказаться от одного и второго — не позволили. Да и отец посоветовал не дурить, заявив, что в моем случае это наилучший выход. Уточнять насчет «моего» случая не стала. Ясно, что тяжелый…

Затем — бесконечные интервью, съемки для имперских каналов, миллиард дел фонда, в которых еще надо было разобраться, но тут появилась бабушка и меня спасла. Занялась моим обучением и приставила специалиста по связям с общественностью, который быстро навел порядок в моем ежедневнике. Вскоре я уже сносно разбиралась кого, куда и зачем послать. Ну, по благотворительным делам. И больше не опаздывала на встречи. А еще… Еще мне понравилось. Очень, очень даже понравилось!

За фондом следовала образцово-показательная свадьба на «Арихе», на глазах у всех жителей Империи. Помню, как, замирая от волнения, сошла по трапу. Меня сопровождали отцы — родной и приемный. Неподалеку, на импровизированной трибуне, украшенной имперской символикой, замер Садхи Первый в традиционных черных одеждах и с маской на голове. Как сильнейший Клана Белого Тигра, он представлял сторону жениха. Рихар Дайхам в парадной форме анора, с медалью за храбрость на груди, стоял подле своего Императора.

И я пошла к ним. Вдоль группы дорогих гостей и замерших по стойке «смирно» гвардейцев, стараясь, чтобы на лице не отражалась буря эмоций, бушевавшая внутри. Я, Маша Громова, странная девочка из сибирской глубинки, выходила замуж за… За того, кого любила. За рагханина Рихара Дайхама, одного их Белых Тигров.

Тут ко мне кинулись черные риграны, чуть не испортив торжественность момента. Валяющаяся кверху ногами невеста, не удержавшаяся на высоченных каблуках — то, чего не хватало на этой слишком уж образцовой свадьбе! Улыбнулась, погладила повизгивающего Поцелуйчика, отчего пес вновь попытался лизнуть меня в нос.

— Ха-та! — прикрикнул Император, и ригран послушно оставил меня в покое.

Отец вновь подхватил меня под руку, и на этот раз довел до Рихара. Будущий муж казался невозмутимо-спокойным. Слишком красивым, уверенным в себе. Правда, стоял словно истукан. Смотрел, как я приближаюсь. По правую руку — его отец, вернувший расположение Императора. Дайхамы ждали меня, чтобы принять в свою семью, в которой, уверена, меня будут любить. Рихар Дайхам станет верным мужем, а адор Дайхам добавится к группе строгих, но обожающих отцов. Глядишь, война закончится, и мы всех их, скопом, сделаем дедами…

Тут заиграл имперский гимн, отвлекая от мыслей о деторождении. Рихар протянул руку. Я вложила в его ладонь свою, и он сжал до боли мои пальцы. «Ты очень красивая, Майри. Как всегда», — шепнул мне. Думаю, хотел сказать намного больше, но тут гимн закончился, и он встал на одно колено и…

— Я, Рихар Дайхам из Клана Белых Тигров, прошу тебя, Майри Ранер, быть моей женой. С этого момента и до окончания наших Времен. Бог Тахир в свидетели, мои намерения искренние, мои чувства не изменятся под давлением обстоятельств или времени. Я полюбил тебя с первого взгляда, и буду любить столько, сколько отмерят Боги.