Пороки - Каролина Дэй

– Папочка, а ты больше никуда не уедешь? – сонно спросила его маленькая принцесса, закрывая темные глазки.

Себастьян часто слышал этот вопрос от нее, когда укладывал спать. Еще до того, как помирился с Элли. Теперь с Элли. И если раньше он, скрипя зубами, отрицательно мотал головой, то сейчас его твердый голос произнес в кромешной тишине:

– Я никогда вас не брошу.

Малышка быстро уснула. Утомилась за этот долгий день. Сначала аквапарк, затем мини-аттракционы, ужин. Себастьян аккуратно поцеловал дочь в лобик, подоткнул одеяло и вышел из комнаты.

За стенкой шумела вода. Она там. Голая, распаренная. По ее стройному телу бьют упругие струи воды, соприкасающиеся с молочной кожей, ударяются об острые вершины полной груди, стекают между двумя полушариями. Между ягодицами…

Желание, распирающее весь день, вновь дало о себе знать. Образы его обнаженной женщины заполонили разум. Себастьян тихонько открыл дверь в ванную, защелкнул замок и, сняв с себя лишнюю одежду, встал под душ вместе со своей Элли. Как он и предполагал, эта девчонка соблазнительно смотрелась под струями воды.

– Ты меня напугал! – вздрогнула она, когда мужчина коснулся ладонями узкой талии. Сжал ее. Несильно. Опустил руки ниже. В запретное для чужих глаз место. Коснулся розовой плоти, чувствуя, как Элли снова вздрогнула, но в тот же момент расслабилась и откинула голову на сильную грудь.

– Ты так соблазнительно смотрелась в купальнике, – прохрипел он ей на ухо, продолжая возбуждать. Она выгнулась. Слегка ахнула, стоило ему надавить сильнее. – Я чуть с ума не сошел, когда на тебя глазели мужчины.

– Неужели… Себастьян Гранд… ревнует?

– Ревную. – Он тут же ввел два пальца между влажных половых губ. – До боли в костях ревную. Так и хочется по морде надавать всем этим дрочунам.

– У меня есть другая идея.

Она убрала его ладонь со своей промежности, развернулась окинула взглядом его лицо. Голубые глаза слегка потемнели. Опустилась на колени и взяла в руки его естество. Твердый. Готовый к новым свершениям. К тому, что доставит удовольствие сначала своей женщине, затем получит отдачу сполна.

Но его мысли отличались от действий в реальности.

Элизабет прошлась языком по своим полным губам. Сначала обвела верхнюю, затем нижнюю. Притягивала своими манипуляциями взгляд Себастьяна. Еще немного, и он сам протолкнет член в ее сладкий ротик.

Девушка лишь коварно улыбнулась, посмотрела на него исподлобья и коснулась губами розовой головки. Тяжесть в яйцах стала ощутимее, движения языка этой чертовки заставили забыть обо всем на свете. Она издала легкий стон. Его вибрация ощущалась на члене, принося новые эмоции. Прикрыла глаза и взяла его глубже. Рукой не помогала, держала их на бедрах Себастьяна, а он…

Он по-настоящему сходил с ума…

Ее движения дразнили, прикосновения острого языка к его плоти дурманили разум. Такую же картину он наблюдал пять лет назад. Тогда эту девушку звали Долорес Браун, у нее были темные длинные волосы и повязка на глазах. Во время их близости Себастьяну не хватало ее взгляда, полного желания, а сейчас он сполна наслаждался порочной поволокой в больших небесных глазах, когда она открыла их и посмотрела из-под опущенных темных ресниц.

– Нравится? – спросила Элли, на мгновение выпустив его орган из плена.

– Не останавливайся.

Себастьян положил руку на затылок девушки, но даже не пытался управлять ее движениями, как делал это на протяжении пяти лет с другими женщинами. Элли сама управляла его желанием, покрывала поцелуями его длину от основания до головки, вбирала ее в себя, очерчивала языком. Она сводила с ума. Его сумасшедшая девчонка со сладкими порочными губами.

Движения Элли ускорились. Теперь она не просто посасывала головку, а вбирала в себя как можно больше длины. Головка проникла в горло, вибрация легких стонов отдавалась в самые чувствительные места. Нет! Больше он терпеть не намерен.

– Вставай, – Себастьян потянул за волосы наверх, встречаясь с хитрой улыбкой своей избранницы, подхватил стройное тело за попу и, прижав к стенке душа, резким движением вошел во влажное естество. – Учти, стены тонкие, Аманда спит. Ни единого звука.

И тут же задвигался, с трудом сдерживая собственные стоны. Ведь внутри так узко и так сладко, так влажно и маняще… Они будто были созданы друг для друга. Еще тогда, пять лет назад, их секс был сравним с полетом на другую планету. В другую вселенную…

Элизабет крепко держалась за его плечи, впивалась в них ногтями, кусала шею, затем покрывала место укуса поцелуем. Ей едва удавалось выполнить приказ – изредка сладостно-тонкие звуки выдыхались из ее губ. Прямо ему в ухо.

– Еще… еще…

Красивая грудь подпрыгивала вместе с толчками, острые соски вдавливались в его тело. Сумасшествие. Их личное сумасшествие, к которому они шли годами. Которое заставило перешагнуть через болезненное прошлое и пойти навстречу будущему. Туда, где есть только он, она и их маленькая дочка.

– Кончай, – прохрипел мужчина, задев зубами мочку уха, и задвигался еще быстрее. Как ненормальный. Как бешеный. Сжимая руками упругую девичью попу. Оставляя на ней свои следы.

Элли выгнулась навстречу, не сдерживая крик подступающего оргазма. Себастьян тут же заткнул его жарким поцелуем, до конца вбиваясь в податливое тело любимой. Через пару минут присоединился к ней с гортанным рыком. Теперь его девочка сама заглушила вскрик мужского наслаждения своими губами.

– Обожаю тебя, – прошептал Себастьян с придыханием в чуть приоткрытые губы, опустив Элли на пол и поглаживая влажную щеку. Нежную, мягкую, словно шелк. Она перехватила его ладонь и оставила легкий поцелуй на каждом пальце. Остановилась на большом. Как раз там, где у него был шрам – отпечаток прошлого. Не открыла глаз, не взглянула на него. Действовала вслепую. Но зрение и не нужно, чтобы произнести всего три слова:

– Я люблю тебя…

И только теперь Элли взглянула на него. Ее глаза показались огромным морем. Океаном, в котором хочется утонуть. Забыть обо всем. Не существовать где-то еще, кроме ее вселенной. Так было только с ней. Себастьян почувствовал это еще в тот сочельник, через год после смерти ее родителей, когда пришел к ней домой и застал заплаканную девчонку. Только-только повзрослевшую. Не знающую