Волкодлак - Ольга Романовская

Мальчишка и впрямь зверёныша напоминал: с такой неприязнью смотрел на него. Напрягся весь, в струну вытянулся.

Стоило сделать шаг — дал стрекоча.

Рош как живоборец заинтересовался, начал о мальчике расспрашивать. Что-то сходилось, что-то нет, но не тронул — ребёнок. Кто их разберёт, может, просто нелюдимый или с магическим даром: такие тоже странными бывают, особенно если дар порицаемый. И глаза большие. Посмотришь в них — рука не поднимется.

А потом оказалось, что и вправду оборотень. Только-только оборачиваться начал, ещё половинчато, неуклюже. Заметил Роша — и к лесу. А тот пожалел, не послал вдогонку файербол. Тяжело убивать детей. И крови они ещё не знают, не убийцы.

Подумав о девочке Ирис, колдун решил оставить её себе, попробовать вырастить нормального ребёнка. Может, травы и магия притупят в ней звериное начало? Да и самки от природы менее агрессивны… Просто будет строго следить, потом, когда подойдёт опасное время, запрёт… Ну да, а она дверь выломает. Тоже магический ошейник надевать? Видимо, придётся.

Но пока нужно было что-то делать с Ирис. И узнать, где ребёнок.

Вспомнив, что на ней контур, Рош чуть-чуть сдавил шею оборотницы. Та по-собачьи взвизгнула и отпрянула, завертевшись волчком.

— Если не нападёшь, не убью. Где девочка?

— Какое тебе дело?

— Она моя. Ирис, иди сюда. По-хорошему. Вижу, — он заметил кровь на её морде, — ты уже кого-то загрызла.

— И я должна поверить тебе? Да ты прикончишь — не подавишься.

Контур затянулся сильнее. Ирис затрясла головой и упустила момент, когда Рош спеленал её невидимой сетью. Забилась, словно рыба, глотая воздух, а потом прошипела:

— Отпусти! Я далеко уйду.

Колдун подошёл, остановился неподалёку от неё.

Сейчас подоспеют остальные, свяжут её и либо доставят во Властену, либо здесь же убьют. И что-то подсказывало ему, что убьют.

— Глупое ты создание! — вздохнул Рош. — Там тебе неплохо бы было.

— Как племенной суке? Ну, убивай, мерзавец!

— Вот возьму и не убью.

Ирис удивлённо взглянула на него: почему?

И не магичит же, просто мечом страхуется. А ведь проткнуть её, скованную чарами, легче простого.

— Тогда отпусти.

— Ребёнок где? Отпущу взамен на ребёнка.

Оборотница медлила с ответом. Она не собиралась отдавать Аглаю, но, с другой стороны, этот хотя бы её болтами не нашпигует. Зато девочку Ирис больше никогда не увидит. А так… Так у дочери есть призрачный шанс остаться свободной.

Рош заметил её колебания, заметил, что она присмирела, и мысленно отметил, что сейчас оборотницу больше волнует судьба ребёнка, нежели её собственная.

— Я всё равно найду и заберу её. А так позволю видеть. Решай: у тебя всего пара минут в запасе. Отряд уже у опушки.

— Контур сними. И твои чары. Чтобы на равных. Или на равных страшно, колдун?

Рош покачал головой и пустил по лесу поисковый импульс. Кажется, нашёл, если только не погрешность — к сожалению, такое случается, детей магия плохо различает. Оставив Ирис лежать, направился навстречу остальным охотникам, надеясь, что успеет первым добраться до девочки.

— Согласна. Слышишь ты, я согласна! Только чтобы поговорить.

Он не ожидал, что остановит. Обернулся, взглянул на притихшую оборотницу. Ба, да она ранена! А та смотрела на него так жалобно, как иногда умеют смотреть звери…

Ирис не надеялась, думала, не пожалеет. Пожалел. Вернулся, подошёл, дезактивировал контур, позволив вздохнуть полной грудью.

— Беги! Там река недалеко… Плавать ты умеешь. И чтобы через два дня явилась в корчму «На горушке». Она верстах в двадцати к северу отсюда. Городок там небольшой. Не явишься — считай, Конклаву шкуру подарила. На след наведу.

Понимая, что Рош в любой миг может передумать, освождённая от пут оборотница кинулась в указанном направлении.

Если отпустил, то Аглаю не тронет. И тронуть не даст. Пока не даст.

А колдун между тем размышлял, правильно ли поступил. Хотя он просто дал ей шанс уйти, не более. Всё зависит только от быстроты её ног и милости божьей. Поисковым импульсом её всё равно отыщут, так что неплохо бы Ирис помолиться, чтобы на пути магов ещё один волкодлак встретился. Может, кстати: кое-какие признаки Рош заметил, пока лес обследовал.

Предоставив судьбу оборотницы высшим силам, колдун бегом, ломая ветки, направился туда, где по его расчётам был ребёнок. Подоспел вовремя: охотники как раз наткнулись на трупы, осматривали их. Колдуна они не интересовали: и так знал, чьих рук дело. Вместо этого Рош украдкой ощупывал чарами поляну и нашёл. Но не только он.

— Гляньте, дитё в тряпках! — крикнул один из местных жителей, указывая на дупло.

— Дай сюда! — колдун оттолкнул его, не позволив дотронуться до ребёнка. — Думай, куда руки тянешь! А вдруг там нечисть притаилась? Лучше кого из деревни позови трупы перенести. А что за младенец, я сам посмотрю.

Так и есть, дочка Ирис. Платок её. Да и кто ж ещё его не только в верхнюю одежду, но и в исподнее завергёт? И кошелёк под головку подложит.

Не обращая внимания на косые взгляды, Рош засунул девочку под куртку и сказал, что засёк в лесу волкодлака, уже на излёте поискового импульса. С направлением намеренно приврал, сказав, что на северо-востоке. А что, зверь ведь петляет.

Сославшись на необходимость связаться с Конклавом, колдун направился к деревне, предоставив другим травить Ирис. Местный маг не сильнее его, а городской с парочкой вольных ещё не подоспели, так что у оборотницы есть шанс. Как и у него осуществить свои планы. Войдя в трактир, Рош устроился в уголке и крепко задумался.

Убиты трое селян — а он отпустил убийцу. И ради чего? Славы. И того, что перед ним был не абстрактный оборотень. В этом-то и проблема! Денно и нощно думая о своём научном труде, о получении новой квалификации, колдун не заметил, как стал воспринимать волкодлака не как волкодлака. Что-то в Ирис стало своё. Вот и пощадил её, отпустил, нарушив Кодекс мага.

Даже и не поймёшь, что такое. Если бы любовная привязанность — так не тянуло к ней, как к женщине. Хотя и спал пару раз. Словом, тело — да, у неё хорошее, но вот от сути воротило. Не думают так про любимую женщину.

Тогда кто же она ему? Даже и не скажешь. Не друг, не любовница, даже не собака. Свой зверь.

Рош расстегнул куртку, аккуратно извлёк из-под неё разомлевшую в тепле девочку. К груди тянулась: видимо, думала, что мать. Покормить её нужно.

Колдун ещё раз взглянул на неё, внимательно рассмотрел, но не как детёныша волкодлака, а как простого ребёнка. Оказалось, что глаза у Аглаи теперь другие, потемнели. И впрямь чем-то на него похожа. Совсем кроха, безобидная и беспомощная.