Любовный пасьянс - Саманта Фостер

У Стива до сих пор комок подступал к горлу, когда он вспоминал слова, написанные ему Аленом. Сын Дженни Перрол, конечно же, ни на минуту не поверил в то, что это Стив убил его мать. Более того, он немедленно начал вести собственное расследование, чтобы восстановить справедливость. Вскоре он узнал, что у его матери было письмо и новости для Стива. Ему удалось обнаружить это письмо, которое Дженни спрятала в их доме. Письмо было удивительным. Его написал душеприказчик, представлявший интересы некоего лорда Эндрю Нокса и следившего за исполнением завещания этого самого лорда. И самое замечательное было в том, что этот лорд оказывается отец Стива.

Не доверяя почте, Ален снял копию с этого письма, которую и послал Стиву. Недоверчиво читал Стив эту копию. Если верить тому, что в ней написано, он является законным сыном графа Нокса. Более того, он должен унаследовать его титул и состояние, размеры которого изумляли Стива даже сейчас, по прошествии нескольких часов. В приписке, сделанной Аленом, говорилось, что он узнал о двоюродном брате Стива Эйвери Ноксе, проживающем в Лондоне. Этот братец, оказывается, должен был унаследовать все состояние сэра Нокса, но при условии, если Стив умрет или окажется осужденным за какое-либо преступление. Эйвери Нокс, как сообщал Ален, известен в Лондоне своими долгами, а также тем, что напропалую обещал своим кредиторам, что вскоре унаследует дядюшкино богатство и тогда уж щедро расплатится с ними. Алчность Эйвери Нокса вызвала у Алена подозрение, и он решил узнать о нем поподробнее. И вскоре выяснилась интересная деталь. Оказывается, у Нокса был любимец, которого он специально нанял для выполнения разных грязных поручений. Этот презренный малый не гнушался никакими средствами для достижения своих целей. Знавшие этого типа люди, описывали его так: огненно-рыжие волосы и такая же огненно-рыжая борода.

— Сьюард! — громко сказал Стив…

Луна уже легла на отдаленные вершины аризонских гор, когда Стив вновь въехал в Мидлчерч. Спасительная темнота стала его союзницей, его покровом, его домом. Он попытался отыскать Кармен Белл, надеясь, что ее любовь к Люсьену поможет ему осуществить его месть. Прикрыв лицо полями низко надвинутой шляпы, Такер попросил какого-то полупьяного бродягу отнести записку Кармен.

Стив надеялся, что женщина не выдаст его, и поэтому назначил место свидания в темной аллее. Вскоре он увидел, как из дверей «Медного колокола» выскользнула женская фигура, и тут же услышал ее приглушенный встревоженный голос.

— Я знала, знала, что это вы! — прошептала она. — Как только ваш посыльный произнес имя Люсьена, я сразу же подумала, что это вы!

Она взяла его за руку своей маленькой ручкой и потянула туда, откуда только пришла сама: в маленькую уединенную комнатку при салуне.

— Вы, должно быть, сумасшедший, раз появились здесь! Лен Блэлок уже отправил за вами погоню!

Стив встревожился.

— Они не знают, кто меня…

— Кто вас вытащил из тюрьмы? Нет, не знают. И не говорите мне об этом! — Кармен налила ему стакан виски, и он медленно, устало выпил его.

Дождавшись, пока он поставит стакан, Кармен спросила:

— Зачем вы вернулись сюда?

— Я пришел за Сьюардом — убийцей Люсьена!

Кармен замолчала и сидела так несколько мгновений. Затем, она низко опустила голову и всхлипнула, но, совладав с душившими ее рыданиями, сказала:

— Я… Я помогу вам во всем, в чем только смогу! Правда, дня два я уже не видела этого человека, но если он еще в городе, то вы его найдете в «Алмазе».

Пока Кармен стояла на страже, наблюдая за улицей, Стив осторожно выставил окно в задней стене «Алмаза». По его расчетам, он должен был попасть как раз в личные апартаменты Харриса Смита.

Комната, в которой он оказался, была задрапирована тяжелыми бархатными шторами с золотыми кистями. А стены в ней были обтянуты японским шелком. Большую часть комнаты занимала огромная кровать с балдахином, пожалуй, даже чересчур изысканная для хозяина салуна и его девиц.

Мягкий тусклый свет единственной лампы под большим абажуром помог пройти Стиву через комнату, не задев по дороге ничего. Он уже совсем было собрался поблагодарить своего ангела-хранителя за помощь, как вдруг большая, обшитая дубом дверь распахнулась, и Стив моментально скользнул к стене и спрятался за длинную бархатную портьеру.

— Норин, ты здесь? — послышался голос, и в комнату вошел Смит, по-видимому, собиравшийся спать.

Вжавшись в стену и затаив дыхание, Стив наблюдал из своего укрытия, как хозяин салуна снял сюртук и жилет, затем расстегнул пояс с висевшим на нем револьвером и положил все это на комод, стоявший возле кровати. И как только он сел на круглый, мягкий табурет, чтобы разуться, Стив, крепко сжав в руке свое оружие, отдернул портьеру и предстал перед Смитом.

— Где Сьюард? — резко, без всяких вступлений, спросил он.

От изумления и ненависти лицо Смита исказилось страшной гримасой. Он дернулся, но тут же вновь сел, быстро сообразив, что такие резкие движения могут стоить ему жизни.

— Я считал вас более умным человеком, Такер! — наконец, тихо произнес он. — Вам следовало принять мое предложение, тогда не пришлось бы беспокоиться из-за Сьюарда.

— Насчет меня, вы можете уже сейчас успокоиться. Я, не раздумывая, влеплю вам пулю между глаз, — спокойно и бесстрастно ответил Стив. — Кстати, я это и собираюсь сделать, если вы только не напишете собственноручное признание в том, что это вы были организатором бандитских нападений на дилижансы «Райс Лайн».

Револьвер качнулся в руке Стива, и его дуло нацелилось прямо в лоб Смиту, туда, где сходились темные брови. Такер шагнул к своей мишени и потом, почти весело, добавил:

— Вы не понимаете, Смит, что терять мне уже абсолютно нечего, поскольку, по вашей милости, я влип в серьезную историю!

От его холодной, спокойной улыбки владельцу салуна сделалось нехорошо, по спине пополз холодок, а с лица мгновенно исчезло презрительное и самоуверенное выражение. Французу, действительно, терять нечего, и он, в самом деле, ничего не потеряет, если пристрелит его, Смита. Но зато приобретет все, если получит в руки признание. Именно этот француз убил Тавиза, самого жуткого из всех чудовищ, которых только знал Смит. Поэтому у Смита сейчас, даже сомнений не возникло в том, что и отсюда Такер скроется целым и невредимым, да еще и с документом, который напишет он. Смит прохрипел проклятие и вдруг оборвал себя на полуслове, так как услышал за дверью чьи-то приближающиеся шаги. Стив недвусмысленно предупредил хозяина салуна, что звук, который Смит, возможно, думает издать, может оказаться последним в его жизни. А сам стал за дверь. В следующее мгновение дверь вновь отворилась. В комнату вошла Норин Смит. Стив схватил ее за тонкую руку и втолкнул в комнату с такой силой, что она полетела прямо к мужу, мелькнув нижними юбками.