Страж Либерилля - Владимир Корн

Сесилия все-таки выпытала, что это за мелодия, которую она ненароком услышала в моем исполнении, настолько мотив ей понравился. Выпытала и попросила себе. Конечно же я не отказал. А затем она написала на нее песню. Грустную, о прошедшей любви. Но именно такой она и должна была быть, потому что, когда мелодия родилась у меня, я думал о Кристине и о том, что нам никогда не суждено быть вместе.

— Так тебе в мюзик-холл, не передумала?

— Нет, — ответила Сесилия, с интересом глядя в окно. — А, показалось. Никогда бы не подумала, что у Марка и Сейгала могут быть какие-то общие дела.

С Марком все было понятно и без слов.

— А кто такой Сейгал? — поинтересовался я, обгоняя какой-то рыдван, груженный коробками. Следовало поторопиться: черт его знает, чем могло закончиться неожиданное заточение Ковара. К тому же предстояло еще и Кристину домой отвезти: в ее присутствии этот герой-любовник легко отделается.

— Ты его, наверное, не знаешь. Старший Габиз.

— Не знаю.

Я действительно его не знал, вернее, никогда не видел.

— Марк, кстати, до сих пор очень зол на тебя.

— И чего это ему все неймется? Давно бы пора уже забыть.

— Да там такая история… — Сесилия разулыбалась. — Марк спит и видит себя преемником своего крутого папаши. Не рядом с Ренардом, конечно. Хочет стать правой рукой старшего сына президента.

Ну да: все прочат, что именно он однажды займет место своего отца.

— А Эдвард все над ним насмехается: мол, если уж кого и делать помощником будущего президента, так это одного нашего общего знакомого. Понимаешь, о ком я?

— Понимаю.

Но ни малейшего желания не испытываю.

— А чего это ты о нем вдруг заговорила? — поинтересовался я.

— Мы не так давно в Затоне были, и я видела, как они о чем-то секретничают, Марк и Габиз. В окно сейчас увидела похожего на Марка мужчину и вспомнила. Ассоциативная цепочка называется: Марк, ты, а затем уже и Габиз.

Я кивнул: слышал о такой цепочке.

— Габиз все не успокоится. Поклялся за гибель брата отомстить, а кому — не знает. Может, он хочет через Марка на его отца выйти? Хотя вряд ли — разного полета птицы. Впрочем, кто их разберет. Все, например, говорили, что Вендель с Габизами воюет, а на самом деле у них были общие дела.

— А откуда ты обо всем этом знаешь? — как можно безразличнее поинтересовался я.

— Крис, когда ты меня бросил, я всего лишь неделю погоревала, — засмеялась Сесилия. — А потом нашла тебе замену. Не обидела?

Мне пришлось пожать плечами. Примерно через неделю я сам познакомился с Карлой, так что мы квиты.

А теперь, когда у меня все хорошо с Кристиной, меня вообще обидеть очень трудно. Наверное, даже невозможно. Даже если она сейчас скажет, то, что написали обо мне в «Фонаре», полностью подходит ее новому любовнику.

Мне важно другое. Получается, младший, отправляясь за нами в погоню, не поставил старшего в известность, и Габиз не знает, что это именно мы убили его брата. Или уже знает, от того же Марка? А фраза о том, что Вендель с Габизами имели общие дела? Не значит ли это, что деньги в саквояжах были еще и габизовские? Если визит Глиберта и трех других герве в Лонжо, когда только чудо нас и спасло, — это не заказ Габиза, как мы предполагали, то чей тогда? Ну не Марка же — вряд ли он на меня настолько зол, чтобы добиваться моей смерти. Герве же лезли в дом с явным намерением убить. Как тогда они узнали бы, где деньги? Или они не всех хотели убить? Да тут просто раздолье для фантазии!

«Сесилия, за твои мысли вслух я расцеловать тебя готов! — радовался я. — И как же вовремя напился Ковар! Ведь иначе ты не нашла бы меня и я бы ничего не знал. Да его не ругать надо, а, наоборот, хвалить».

Славная она все-таки девушка… Кому бы другому пришло в голову позаботиться о каком-то там малознакомом парне? Хотя… не сама ли она его милым мальчиком названа?

Когда мы всей компанией заявились в участок, чтобы защитить Ковара от полицейского произвола, нам объявили, что дебошир отпущен еще час назад.

— И что ему теперь будет? Надеюсь, не расстреляют? — зубоскалил Дуглас с дежурным по участку.

— Хотели, — серьезно кивнул тот, пышноусый и такой важный, что можно было подумать: буквально на днях он займет все еще пустующее место Гленва Дарвелла. — Но после того как он нам двор два раза подмел, передумали.

Дуг плотоядно ухмыльнулся. В его глазах явно можно было прочесть: «Берегись, любовничек! При встрече я тебе такое устрою, горячий поклонник кальвадоса и популярных эстрадных певиц! Надолго запомнишь!»

Во время нашего отсутствия в кафе кто-то побывал. Перевернутая мебель, вскрытая касса и ни единой живой души, хотя в это время здесь не протолкнуться — место удачное, и на количество посетителей жаловаться не приходилось.

«Ограбление?» — тревожно переглянулись мы, а Рамсир стремительно побледнел: куда делась Карла?

— Успокойся, брат, — толкнул его плечом Дуглас. — Возможно, куда-нибудь вышла.

Где-то за нашими спинами тихонько скрипнула дверь, и в ее проеме появилась сама Карла. Она выглядела не менее бледной, чем Рамсир, и, увидев направленные на нее сразу пять револьверных стволов (у Дугласа было два), испуганно отшатнулась.

Рамсир бросился ее успокаивать, ну а мы с нетерпением ждали, когда она успокоится и расскажет нам о том, что здесь случилось. Наконец она заговорила.

— Как раз пришел Ковар, когда ворвались герве. И они его с собой увезли.

В который раз уже убеждаюсь, что кальвадос действует живительно на всех без исключения.

— Сколько их было?

— Не знаю, несколько человек. Они начали все крушить и даже ударили кого-то из посетителей.

— А Ковара как схватили?

— Он выхватил револьвер, но оружие тут же выбили из рук, а самого его повалили на пол.

— Посетителей было много?

— Около десятка.

— Остолоп, — поморщился Густав. — Не хватался бы за оружие, глядишь, и пронесло бы.

— Он не сразу схватился. Только после того, как на него один из них, но не герве, указал.

На Ковара явно указал Луис — тот гарсон, который нас обслуживал в «Последнем бастионе». Ну а сам Ковар — это деньги, причем сразу все, одной кучей, так уж получилось.

— Что было дальше?

— Они тут же начали вливать что-то ему в рот. Сначала Ковар пытался вырваться, а затем почему-то начал смеяться и вообще вести себя как умалишенный.

— Зерба, — посмотрел на меня Рамсир, и мне оставалось только кивнуть.

Зерба — это какое-то снадобье, настойка, эликсир или что-то еще из арсенала герве, которое развяжет язык любому. Будь зерба у Венделя, половины денег мы лишились бы уже давно, а сам Рамсир вряд ли бы со мной сейчас разговаривал. Когда Папа окончательно убедился бы, что тот не знает, где спрятана вторая часть, обязательно отправил бы его рыбам на корм.

Покойный мэтр Винсенте учил меня сопротивляться зербе и подобным зельям, но сомневаюсь, что у меня получилось бы.

Время терять было нельзя, и все же я поинтересовался у Карлы:

— Через зеркало за всем наблюдала?

— Да, — кивнула та.

Есть у нас тайный ход с дверью, замаскированный за одним из стеллажей в подсобном помещении. Не знаешь, как именно — черта с два его сможешь открыть. Ведет он в знаменитые либерилльские катакомбы. Раньше его здесь не было, он появился уже после, при нас. Так вот, установлено там зеркало. Оно спрятано среди других, которых полно на стене за барной стойкой. Но это особое — с внутренней стороны оно как обычное стекло, и сквозь него все прекрасно видно. Жаль только, что ни слова не разобрать. Возможно, тогда бы от Карлы мы узнали что-то еще.

— Как только герве ушли, все разбежались — и повара, и посетители, а Марта сразу шмыгнула к ящику и все деньги оттуда выгребла. Я видела, но побоялась выйти: вдруг те вернутся. — Карла выглядела виноватой.

— И правильно сделала, — пришлось ее успокоить.

— Я сам с Мартой поговорю, — мрачно пообещал Дуглас.

Ну а кто же еще: чья она протеже? «Такая хорошая девушка! Горя с ней знать не будем», — мысленно передразнил я его. Девица-то, оказывается, не промах!

— Крис? — Густав уставился на меня.

— Быстро все в авто, возможно, еще успеем. Карла, закрывай заведение, нас не будет долго.

Хотел я еще у нее спросить насчет Габиза, но плюнул — только время терять. Герве похожи друг на друга, как дети одних родителей. Да и не видел я самого его ни разу, а судя по рассказам о нем, нет у него особых примет. Это со Стражем было бы легко — у того вся морда шрамами обезображена.

Глава 35

Густав несся так, что я все удивлялся — как можно столько выжать из этого авто? Вроде бы я и сам не раз сидел здесь на водительском месте, и торопиться порой приходилось, но чтобы разогнать машину настолько!..

Где-то в районе площади Восстания за нами увязался полицейский «Дайрикс» с расхваленным самим же Густавом восьмицилиндровым оппозитным мотором, но куда там!