Саван для блудниц - Анна Данилова

– Ты хочешь сказать, что ты все это время была одна и тебе никто не помогал?

– Мне помог Корнилов, он позвонил своему другу… – И Юля подробно изложила все, что ей удалось узнать в Петрозаводске о Белотеловой, исключив из своего отчета роль Харыбина.

– Получается, – заключил Крымов, – что Харыбин оказался с тобой в самолете случайно и случайно же вернулся этим же рейсом, так?

– Женя, что-то я не совсем понимаю, о чем идет речь? – вдруг возмутилась Юля. – Вас интересует Белотелова, из-за которой я туда ездила, или моя личная жизнь? Игорь, а ты почему молчишь? Я же только что рассказала вам о Соляных, об их отношениях с Ларисой, почему же Крымов пытает меня насчет Харыбина? Он что, как-то связан с этим делом? Откуда такой интерес к его персоне?

– Юля, – тихо проговорил Игорь, – дела у нас здесь идут из рук вон плохо… Ты еще многого не знаешь… Но все это пустяки по сравнению с твоей поездкой… – Он не решился сказать большее.

– …а Корнилов нам все рассказал, – вставил Крымов. – Он нам рассказал про тебя и Диму Харыбина. Это правда, что ты выходишь за него замуж?

Юля резко встала и подошла к окну. Меньше всего она ожидала таких откровенных, прямых вопросов. Она и сама еще не верила в то, что произошло между нею и Дмитрием в Карелии, а потому не хотела говорить об этом с кем бы то ни было, чтобы не расплескать переполнявшее ее счастье. К тому же произошло еще нечто, что сильно обрадовало ее и внесло в жизнь совершенно новые ощущения: при виде Крымова сердце ее билось так же спокойно, как и ДО встречи с ним. Это означало, что ОНА ВЫЛЕЧИЛАСЬ ОТ НЕГО. Она больше не зависела от Крымова, от его взглядов, слов, настроения, тайных объятий, поцелуев и близости, время для которой он всегда выбирал сам, причем не самое удачное; их редкие свидания носили уж слишком унизительный для нее характер…

Что касается Игоря Шубина, то ее почему-то перестали мучить угрызения совести – в конечном счете, она никогда его не обманывала и ушла от него, не успев, по сути, прийти…

– Мальчики, я только что рассказала вам о Ларисе, о Соляных, о парне, с которым она встречалась ДО Соляных и которого посадили за кражу… По-моему, это куда интереснее моих отношений с Харыбиным…

– Ладно, – более примирительным тоном произнес Крымов, закуривая уже вторую сигарету и с надеждой поглядывая на Шубина, который взял на себя обязанности Щукиной и теперь разливал свежесваренный кофе по чашечкам, – ты, как всегда, права… Шубин, давай абстрагироваться. Мы с тобой действительно сильно отошли от темы. Мне две ложечки, пожалуйста… Спасибо. Итак. – Крымов набрал в легкие побольше воздуха и попытался произнести вслух уже более стройно оформленные в его сознании факты из прежней жизни Ларисы. – Белотелова в Петрозаводске жила с вором по кличке Золотой. В скобках, для уточнения: сто процентов, что эти сведения тебе помог собрать не кто иной, как господин Харыбин. Идем дальше, уже не отвлекаясь. Этот самый Золотой попался. Вам это ни о чем не говорит? Мне лично говорит о многом. Это не вор в законе, а так, воришка… Настоящие воры так просто не попадаются и не сидят. Они воруют десятилетиями и по-крупному, но их НЕ САЖАЮТ. Вам это снова ни о чем не говорит?

– Крымов, хватит выпендриваться, – бросил Шубин, – я сразу понял, что этот вор никакого отношения к деньгам Белотеловой не имеет. Ведь она дала Соляных ОЧЕНЬ КРУПНУЮ сумму. Уверен, что у нее были деньги ДО ВСТРЕЧИ С ЗОЛОТЫМ. Другое дело, что никто, даже твой, Юлечка, Харыбин, так и не смог выяснить происхождение ее денег… Да и мы не сможем. Вероятно, они достались ей нечистым путем, и она попросила Соляных ОТМЫТЬ их, а он попался в Москве, позвонил и сказал ей об этом. И она, чтобы не быть связанной с ним, поскольку это могло грозить не только ее капиталу, но и, возможно, ее жизни, все продала и, опять же с кругленькой суммой, приехала к нам, в С. Здесь-то все как раз ясно. Но вот, начиная именно с этого момента, логическая цепь событий из жизни Ларисы рвется… Хорошо, приехала она в незнакомый город; у нее куча денег, на которые она собирается купить квартиру. Что она сделает в первую очередь?

– Я бы на ее месте сначала купила газеты и попыталась поискать квартиру без посредников.

– Правильно, – продолжил Шубин, в то время как Крымов, гримасничая, пил кофе и откровенно валял дурака (Юля его просто не узнавала!). Словно то, что произносилось в его присутствии, он знал и раньше, и нечего, мол, тут объяснять прописные истины. – Крымов, успокойся, а то поперхнешься… – вынужден был прерваться Шубин. – Но, поискав себе квартиру таким вот образом, то есть без посредников, и столкнувшись с тем, что все ее попытки обратиться непосредственно к ПОКУПАТЕЛЮ заканчивались в конечном итоге встречей с подставным агентом, она сдалась и заключила договор с агентом по недвижимости Павловым.

– Послушай, Игорек, ну что ты сотрясаешь воздух, когда мы все это знали от самой Белотеловой…

– Женя, не перебивай, – мягко попросила Юля, – чего ты так на всех злишься? Мы же рассуждаем.

– Павлов предложил ей купить квартиру на улице Некрасова… Уверен, что к тому времени она уже прекрасно ориентировалась в местных ценах на недвижимость, а потому не могла не удивиться столь низкой стоимости квартиры. Навряд ли она стала бы выяснять у агента, по какой причине он (или же сам хозяин) продает квартиру за четверть цены. Она обрадовалась такому ходу событий и поспешила оформить покупку в регистрационной палате. Я сам был там и видел копии этих документов… – последние слова Шубин произнес с особенной гордостью.

– Ну и что это доказывает? – не унимался Крымов.

– Ничего особенного. Ну, купила она себе квартиру так дешево, считай, повезло. Я одного только не могу понять, по какой причине АГЕНТ не воспользовался редкой возможностью так легко и быстро разбогатеть. Ведь стоило ему самому выкупить у Пермитина эту квартиру, и он перепродал бы ее втридорога! Пусть Пермитин спешил, чтобы привлечь к себе деньгами Ларчикову, но агент-то!.. – Шубин всплеснул руками и хлопнул себя ладонями по ляжкам.

– А вы нашли этого самого агента? Вот бы посмотреть на него…

– Он мертв. Пока тебя не было, столько всего произошло, что не знаешь, с чего и начать…

Юля, молча слушая Шубина, быстро строчила в своем блокноте.

– Кроме этого, у нас в запасе имеется еще один труп: Ларчикову, классную руководительницу девятого «Б», вчера зарезали на собственной даче. Оказывается, Пермитин Михаил Яковлевич был, представь себе, ЕЕ ЖЕНИХОМ.

– И он же, – Юля подняла голову и задумчиво посмотрела на Шубина, – бывший хозяин квартиры на Некрасова… Так? Известно, кто ее убил и когда?

– Убили ее вчера в полдень, соседи видели какие-то машины, но пока ничего определенного сказать невозможно. Пермитин приехал на дачу, рыдал…

Все трое: Крымов, Шубин и Земцова – услышали шум со стороны входной двери, затем быстрые шаги; наконец дверь распахнулась, и в приемную влетела растрепанная и мокрая как мышь Щукина. Ее блуждающий и страшный в своей ненависти взгляд остановился на уютно устроившейся в кресле Земцовой и сразу же потух. Надя рухнула в свободное кресло и несколько минут приходила в себя, не зная, с чего начать свой рассказ…

– Надя! – Крымов бросился к ней. – Что с тобой случилось? Ну-ка, пойдем со мной… – и уже обращаясь ко всем присутствующим: – По-моему, она не в себе…

Он словно извинялся перед всеми за столь странное появление Нади. Обнимая ее за плечи, он прямиком направился с нею в душ. Спустя минуту все услышали шум воды.

– Что с ней? Где она была? – спросила Юля. – Ты видел, в каком она состоянии? У нее вся одежда грязная, мокрая, лицо черное, с волос течет вода… А глаза? Ты видел ее глаза? Может, ей вызвать врача?

Она кинулась вслед за Крымовым и громко, стараясь перекричать шум воды, спросила, не требуется ли ее помощь, или вызвать «Скорую».

Почти тотчас из душевой вышел Крымов.

– Она замерзла. Стоит, греется под горячим душем. Ей бы одежду какую. У тебя нет ничего подходящего?

– Здесь? Конечно, нет. Но если она подождет, то я сейчас привезу из дома…

Никто и опомниться не успел, как Юля выбежала из агентства. Хлопнула дверь, затем с улицы послышался звук отъезжающей машины.

– Что с Надей? Где она была? – спросил Шубин Крымова.

– Не знаю. Главное, что она не ранена, не избита, но она находится в шоке и пока что не может говорить… Ее одежда вся в грязи. Я не представляю, на чем она вообще сюда добралась. А в волосах хвойные иголки, мусор… Я пойду, вдруг она там потеряет сознание…

Город, утопая в дожде, навевал грустные мысли: а что, если Харыбин исчезнет из ее жизни так же, как исчезали все прежние мужчины? Как ей избавиться от этого саднящего чувства неуверенности в себе и полностью отдаться другому, высокому и головокружительному чувству – любви? Любовь – этого слова не хватало в ее душевном лексиконе, равно как и самого чувства в ее сердце. Грубая фамилия ее нового возлюбленного словно маскировала нежнейшего и самого ласкового из мужчин: «ХА-РЫ-БИН! Ха-ха-ха! Ры-ба! Ры-бин!»