Последний шанс - Эдгар Крейс

– Я «Танго дельта», срочно всем покинуть зону проведения операции. Мы на мушке! – закричал, отдавая команду своему звену, командир.

– Я «Фокстрот браво», вас понял, вижу на радаре противника – три русских истребителя на пять часов. Выполняю разворот для ухода на базу.

– Я «Танго дельта», противника тоже вижу пока только на радаре, остаюсь прикрывать ваш отход.

Четвёрка американских истребителей выполнила синхронный разворот на сто восемьдесят градусов и на форсаже стала уходить к своей границе. Командир, увидев, что его звено стало уходить, посмотрел на три видимые точки на радаре. Русские истребители стремительно приближались. Левый и правый истребитель русских отделились от ведущего и пошли на перехват, заходя с двух сторон. Американский командир включил форсаж и пошёл на выполнение мёртвой петли, чтобы уйти вслед за своим звеном. Ему это удалось, и он вырвался из сужающихся тисков русских самолётов, совсем немного их опережая. Выйдя на максимальную скорость, он стал понемногу отрываться от преследователей, которые потеряли время на коррекцию курса. И вот уже граница этой ненавистной страны. «Я на свободе, в нейтральной зоне!», – кричал от радости командир американского звена, понемногу сбрасывая скорость. Но он рано ликовал. Русские, продолжая развивать скорость, клином шли на него. Четвёрка его звена была уже далеко, и видна была только на радаре его самолёта. Американский пилот оставался один на один с этими обезумевшими русскими. Внезапно в шлемофоне раздался командный голос руководителя полёта.

– «Танго дельта» я «Альфа браво», приказываю взять эшелон триста, курс сто пятнадцать. Будете проходить прямо над крейсером СА-324. Потом уход на базу. До сближения с судном шесть минут лёта. Как поняли меня?

– «Альфа браво» я «Танго дельта», – вас понял отлично. Выполняю команду.

Командир звена взял предписанный диспетчером курс, и стал выжимать из машины максимальную скорость. До границы США осталось пять минут. Русские старались не отставать и это у них очень хорошо получалось. Разделяющее их расстояние стремительно сокращалось. До перехвата оставалось четыре минуты, но командир американского звена ещё надеялся уйти на свою территорию, но до противника было уже рукой подать. Ещё полминуты и русским лётчикам можно будет начинать проводить перехват американского самолёта, но тут два русских истребителя сделали резкий разворот и стали уходить обратно в сторону России. Командир взглянул на дисплей шлемофона. «Граница! Америка! Я теперь действительно свободен!», – снова во всё горло закричал командир в ларингофон. В это время его самолёт на малой высоте шёл над американским крейсером. Скосив глаза на край дисплея, командир увидел, что русский лётчик в азарте погони всё же проскочил границу Соединенных штатов и сейчас идёт вслед за американцем по их территории и стремительно приближался к крейсеру. Неожиданно яркая вспышка позади американского самолёта осветила сумрак утреннего неба и отразилась в тёмных водах моря. В тёмном зимнем утреннем небе хорошо были видны падающие в море горящие обломки русского самолёта они подсвечивали раскрытый белый купол парашюта над катапультировавшимся русским пилотом. С плывшего рядом десантного судна уже взлетал, мигая проблесковыми огнями вертолёт с группой захвата.

Макфейн младший был в курсе всех происходящих событий. Непонятно почему, но новейшие американские самолеты не смогли незаметно одолеть русскую систему ПВО. Компания изготовитель «Лакифлайт», гарантировавшая невидимость для русских радаров их сверхзвуковых бомбардировщиков, серьёзно ошиблась в своих прогнозах. Оставим это на их совести, но, к сожалению, это была не только ошибка компании производителя, но и командующего учениями генерала, принявшего самостоятельное решение провести проверку авиации в боевых условиях, неосмотрительно полностью положившись на технические данные самолётов. Ронни считал, что удачная вылазка позволит ему претендовать на пост командующего вооруженными силами США, но самолёты оказались не настоль невидимыми, как того хотелось генералу, зато лазерная зенитная установка, на которую нам так удачно получилось вывести русского лётчика, не подвела! Единственное удовлетворение – это факт пленения пилота противника. Его можно продемонстрировать по всем информационным каналам, главное не давать сильно распространяться о нашей вылазке на русскую территорию и тогда это будет информационная бомба! Русские на боевом, вооруженном до зубов истребителе гнались за безоружным американцем на американской территории и чуть его не сбили, если бы на защиту американского пилота, находившемуся на плановых учениях, причём без боекомплекта, не встал бы наш современный суперкрейсер с новейшей лазерной зенитной установкой. Американцы должны знать, что от агрессивных русских защитить их сможет защитить только хорошо вооруженная американская армия во главе решительным и надёжным военным командованием. Пусть привыкают, что единственные, кто может быстро и умело решить жизненно важные вопросы граждан Америки – это военные и только они. «У русских нет пленного американца и им, фактически, нечего предъявить миру. Их данным технического контроля полётов авиации, подтверждающего пересечение русской границы американцами никто в мире, не поверит! Всё—таки всё хорошо, что хорошо кончается, а победителей не судят!», – удовлетворённо подумал генерал.

Глава 4. Соратники Макфейна

Макфейн вошел в церковь Святого Николоса и увидел священника, стоящего на коленях перед иконой в пустом зале. Тонкие, полупрозрачные кисти рук пастора были сложены в мольбе о помощи, а его старческие глаза слезились от неотрывного вглядывания в святой лик Христа. Макфейн прошел через анфиладу кресел для прихожан, опустился на колени рядом со священником и пару раз перекрестился, потом встал и вернулся к стоящим в отдалении скамьям, стал ожидать пастора. Через некоторое время святой отец закончил молится и подошёл к Макфейну.

– Добрый вечер, сын мой, – обратился пастор к советнику и протянул руку для поцелуя.

– Добрый вечер, святой отец, – ответил Макфей, быстро приложившись к руке пастора.

– С чем пожаловали в нашу полузаброшенную обитель, господин советник?

– Помнится, не так давно у нас с вами была беседа о необходимости твёрдой власти в нашем государстве, ибо как мы с вами утвердились во мнении, что слабая власть несёт смуту в умах и сердцах людей, а вместе с этим это несёт с собой разрушение устоев государства и церкви.