Иной выбор - Екатерина Белозерова

Капитан Хэнк вышел вперед и начал говорить:

— Я знал Ингара недолго, он тогда был совсем юным, но он спас мне жизнь, и я буду вечно благодарен этому человеку. Всех нас ждет смерть рано или поздно. Важно то, сколько добрых дел мы оставляем за собой, и какими нас запомнят люди. Я запомню капитана Ингвара Брука.

Ник слушал голос Хэнка, но мысли уходили в сторону. Чувства, которые он испытывал были смешанными: боль утраты, недоумение, растерянность, гнев. Последнее чувство преобладало над всеми. Хоть разумом Ник и понимал, что произошла трагическая случайность, но не мог перестать ненавидеть того, кто лишил жизни такого хорошего человека.

“Эти твари не должны жить”, — думал Ник. — “Они абсолютно бездушны. Им чуждо сострадание и сочувствие. Эти мутул способны только размножаться. Они должны умереть. Так же как умер мой друг — Ингвар!”

Решимость наполняла Ника, а гнев подпитывал и удобрял почву. Кулаки сжались сами собой. Он вынырнул из размышлений и сосредоточился на происходящем.

— Добрее человека я не знала, — это уже говорила Ева. Внешне она оставалась спокойной, но судя по тому, как дрожал ее голос, переживала большое потрясение. — Мы были практически семьей. Я никогда не забуду, сколько он для меня сделал.

“Сейчас или никогда!” — подумал Ник. Он это сделает, возьмет на себя эту ношу. Пока все собрались здесь, и ему никто не помешает.

Ник проверил наличие пистолета в боковом креплении и начал медленно пробираться к выходу, надеясь, что его отсутствия не сразу хватятся. Он не заметил, как от толпы отделилась еще одна фигура и последовала за ним.

Пройдя через машинное отделение, Ник, не без боли в сердце, бросил взгляд на наспех замытую лужу крови в том месте, где умер Брук.

“Я все делаю правильно”, — думал он, подбадривая себя. — “Это вынужденная необходимость”.

Ник вытащил пистолет из крепления, привел в боеготовность и взял в руку поудобнее. Он все еще не был до конца уверен, хватит ли ему решимости выполнить свой план, но оружие придавало ему смелости.

Грузовой отсек “Корсара” был немаленьким, тем не менее в нем хватало всякого разнокалиберного хлама. Клеткой, как назвал его Хэнк, оказался большой прозрачный куб из многослойного стекла, из которого были сделаны все иллюминаторы современных кораблей. Сверху находилось несколько небольших отверстий для воздуха. Все грани куба были усилены металлическими полосками специального сплава. Только кому пришла в голову мысль делать подобные вместилища? Для чего или для кого?

Двое из симбионтов — Доран и Дылда сидели на полу в самом центре своей тюрьмы, а Радган ходил вокруг от стены к стене. Увидев Ника он подскочил к двери куба и громко произнес:

— Выпусти нас!

Голос, приглушенный слоями стекла, звучал негромко, но отчетливо.

— Син-ко скоро погибнет. Ее нужно пересадить в новое тело.

— Этого не будет, — покачал головой Ник. — Забирая тело, вы убиваете разум, который был в нем. Никто не позволит вам лишать жизни еще одного из людей.

— Мы не убиваем разум, — произнес Доран. Он медленно с трудом встал и подошел к говорящим. — Мутул поглощает его. Мы получаем все воспоминания, все переживания данного вместилища. Он продолжается в мутул.

— Воспоминания — это еще не вся личность, — возразил Ник. — Еще есть стремления, мечты, свобода воли и принятие решений.

— Все тут, — симбионт приложил руку к голове.

— А что осталось тут? — Ник приложил руку к груди. — Чувства, переживания, страдания? Вашей расе неведомо то, что лежит за гранью простых импульсов человеческого мозга.

Заметив боковым зрением движение слева, Ник резко повернулся и прицелился. Кира коротко пискнула и подняла руки вверх.

— Это я, Ник. Не стреляй.

— Уходи, Кира, — Ник опустил пистолет. — Я принял решение. Больше ни один человек не умрет.

— А как же они? — спросила девушка, и Ник удивленно посмотрел на нее.

— Кто?

— Мутул. Они последние из своего вида. Неужели ты хочешь одним разом уничтожить целую расу живых существ?

Ник одернул руку и посмотрел ошалелыми глазами на Киру.

— Не хочу.

— Они же такие же, как мы, — Кира встала рядом с Ником. — В поисках спасения отправили свои “ковчеги” в никуда. Движимые лишь надеждой и желанием продолжить свой род.

— И что ты предлагаешь?

— Пусть идут, — сказала она. — Пусть уходят и ищут другой мир. Мы не должны лишать их возможности жить.

Ник колебался. В слова Киры несомненно было здравое зерно. Он приблизился к прозрачному кубу и протянул руку к электронному замку.

Голос Реус, который раздался за его спиной заставил его вздрогнуть и обернуться.

— Похороны друга — отличное время, чтобы подкатить к нашему пилоту. Не так ли, Кира?

— Подкатить? — Кира залилась румянцем. — Ничего подобного! Я здесь не за этим?

— А чем это вы тут вообще занимаетесь? — поинтересовалась Ева и подошла ближе. — Ты чего это удумал, Ник? Ты собрался выпустить этих тварей?

— Альтернатива — смерть, — возразил Ник, — Ты сможешь погубить целую расу?

— Опомнись! — крикнула Ева прямо ему в лицо. — Они собираются погубить НАШУ расу! Человечество будет уничтожено! Вместо нас мир заполонят пожирающие мозг твари! Представь себе перспективку!

— Но надо же что-то сделать, — ответил Ник. — Кто-то должен решить, что с ними делать дальше.

— Вот и реши. Здесь и сейчас! — Ева взяла его за руку, в которой лежал пистолет и направила на клетку.

— Как я могу решить, что делать с целой расой, когда я не способен выбрать даже свою дальнейшую судьбу? — спросил он ее.

— Придется выбирать, Ник. Не получится, как обычно, остаться “хорошеньким для всех”. Кому-то обязательно будет плохо. Или им, или нам. По-моему, выбор тут очевиден.

Ник оцепенел. Как же сложно! Особенно, когда на кону не одна жизнь, а жизни двух разумных видов. Мысли лихорадочно бились в голове, рискуя проломить череп изнутри.

“Как же поступить правильно? Если я сейчас отпущу их, как говорит Кира, я рискую всем человечеством. Даже без накопителя, с ними самка, которая может наплодить новых