Царский пират - Иван Апраксин

– А как поживает Эвелин? – вдруг, набравшись храбрости, поинтересовалась Ингрид. – Она действительно ваша племянница? Она так нам сказала…

– Да, она моя племянница, – ответила фея, сделавшись чуть серьезнее. – Моя сестра захотела жить обычной жизнью. Ну, вы понимаете: она решила стать обычной женщиной и прожить обычную жизнь. Фи, я никогда не могла этого понять.

Она тряхнула головкой, и ее легкие, как пух, золотистые волосы разлетелись в стороны.

– Говорят, что родные сестры похожи друг на дружку, – продолжила она. – Какая ерунда, ничуть не бывало! Моя сестра покинула наш остров, хоть я и отговаривала ее. Я ее предупреждала. Более того, я даже показывала ей ее будущее. И что же? Она уперлась и не желала ничего слушать.

– И что же случилось дальше? – не удержавшись, спросила Ингрид. – Ваша сестра уехала?

– А что могло случиться дальше? – раздраженно пожала плечами фея. – Только то, что и должно было случиться при столь безрассудном поведении. Сестра стала обычной женщиной, вышла замуж, родила дочь – Эвелин. А потом, как водится, умерла. Ну да, именно умерла! Эта неприятность случается со всеми обычными людьми, я ее предупреждала. Да-да, предупреждала, так что моя совесть абсолютно чиста!

Она уселась на траву, поджав ноги, и жестом пригласила всех присоединиться к ней.

– Вы хотите сказать, что бессмертны? – хрипло спросил Степан. В горле у него снова пересохло. Вот уж не думал, что будет так волноваться…

– Здесь все бессмертны, – очаровательно улыбнувшись, ответила фея. – А ты как думал, красавец? Все, кто попадает сюда, становятся бессмертными.

– И Эвелин стала бессмертной? – спросила Ингрид.

– Ну, конечно, – ответила фея, снова беря девушку за руку. – И ты станешь, если захочешь остаться. Правда, одна ты мне не нужна: девушек тут и без тебя хватает, ты сама видела. Так что уж не обижайся, милочка.

– А мы можем остаться? – задал вопрос Альберт. Его глаза горели, и вид был решительный.

– Конечно, – кивнула фея. – Нет ничего проще. Но об этом можно поговорить и потом, а я сейчас устала от разговоров. Ненавижу длинные разговоры, это так скучно!

Она снова вскочила на ноги и предложила:

– Давайте танцевать. Какую музыку вы хотите услышать? Я позову моих девушек – они умеют исполнять любую. Итак?

Франц сделал нерешительный шаг вперед и слегка поклонился.

– Прекрасная госпожа, – начал он, робея от собственной смелости. – Может быть, вы позволите мне показать вам свое искусство? Моя лютня осталась среди вещей на берегу, но я могу быстро ее принести.

– Какая прелесть! – воскликнула хозяйка острова. – Лютня, да еще в руках такого замечательного музыканта!

Она топнула ножкой.

– И слышать не хочу никакой другой музыки! Только зачем бегать на берег? Сейчас мы все устроим.

В следующее мгновение на краю луга показалась одна из девушек с цветочным венком на голове, с лютней Франца в руках. Взяв свой инструмент, баварец тронул струны пальцами и, слегка поклонившись, сел на траву.

Франц запел одну из своих самых любимых баллад о Прекрасной Даме, которая стоит у окна своего замка и ждет возлюбленного рыцаря, уехавшего в дальние края. Законный супруг у дамы весьма строг и хмур, и она совсем не любит его. Сердце дамы принадлежит юному рыцарю, но он беден и поэтому вынужден был отправиться искать счастья и богатства по белому свету.

Эта баллада нравилась Францу потому, что в ней был открытый финал, то есть повествование ничем не заканчивалось. Оставалось неизвестным, вернется ли рыцарь к даме своего сердца, останется ли он жив, дождется ли она…

Большинство баллад на эту тему заканчивались рассказом о том, что дама так и не дождалась своего рыцаря, а однажды осенним вечером ей принесли известие о том, что бедный рыцарь погиб геройской смертью в бою с сарацинами.

Францу такие финалы не нравились, он не собирался погибать. Наоборот, больше всего на свете ему хотелось вернуться домой с деньгами и со славой, чтоб жениться на прекрасной Фридегунд. О том, что к тому времени она, скорее всего, уже будет женой его брата Михаэля, Франц старался не думать.

Сейчас он пел от всей души, и его звонкий красивый голос разливался по залитому солнцем лугу. Францу очень хотелось угодить фее – хозяйке острова. В его представлении она была настоящей владетельной дамой, перед которой следовало преклоняться.

Степан же плохо слушал балладу, да и не понимал он по-немецки, так что голова его была занята совершенно другими заботами. Среди них главным был вопрос с починкой корабля. Удастся ли его поправить? А если удастся, то как им выбираться с этого острова?

Пусть хозяйка острова Ихме спасла их в трудную минуту, избавила от смерти. Но захочет ли она теперь отпустить их и на каких условиях?

В том, что этот остров – волшебный, сомнений больше не оставалось. Здесь нет смерти, и фея предлагает всем желающим остаться тут. Да разве такое предлагают бескорыстно? Смерти нет только на небесах, но ведь здесь не небеса. Так что же здесь? Уж не преисподняя ли?

Франц закончил петь, и маленькая фея, вскочив, радостно захлопала в ладоши.

– Великолепно, – сказала она. – Ты прекрасно играешь, Франц, и голос у тебя очень нежный, мелодичный. Завтра я тоже буду играть для вас, только на арфе. Ах да, вы ведь никогда не слышали звуки арфы…

Она пустилась в пляс, прямо без всякой музыки. Фея, раскинув свои маленькие ручки, будто порхала по лугу, совершая круги. Белая одежда на ней развевалась, и все могли любоваться ее стройным телом. Впрочем, музыка тоже присутствовала, но незримая, она звучала нежной бархатистой мелодией в голове каждого из сидящих на траве.

Время здесь летело необычайно быстро, и, что самое главное, человек не ощущал своего тела, его потребностей. Например, завтрак так и не был сварен, и никто не ел со вчерашнего дня, однако ни Степан, ни кто-либо из его людей не чувствовал голода.

Стало смеркаться, жаркое солнце клонилось к закату.

Фея, усевшись после танца на лугу, казалось, слегка утомилась и теперь раздумывала, чем бы еще заняться. Ее голубые глаза бесцельно блуждали по сторонам, а лицо сохраняло выражение непоколебимого спокойствия и умиротворения.

– Почтенная хозяйка, – обратился к ней Степан, набравшись решимости. – Могу ли я просить тебя ответить на наши вопросы? Ты принимаешь нас, как дорогих гостей, и мы благодарим тебя от всего сердца. Но мы хотим спросить у тебя…

Он перевел дух, но тут фея Эйоле надула губки и недовольным голосом сказала:

– Вы хотите? Ты уверен, что именно вы? Что-то я не замечаю, чтобы кто-то здесь, кроме тебя, испытывал желание задавать вопросы.