Игра на выживание - Алексей Калугин

– Верно, – подтвердил подкативший к приятелям Чарли. – Если бы не бегство из поселка, ну, кем бы, скажите на милость, я был? Так бы и оставался роботом-уборщиком, почитывающим втихаря книжки из найденной в мусорном ведре электронной библиотеки. А здесь я осуществил свою заветную мечту.

– Серьезно?

– Конечно!

– И что же это?

– Я стал рыбаком.

– Надо же. Никогда бы не подумал, что школьный робот-уборщик может грезить рыбалкой… А ты? – обратился Рикс к универкуху. – Что тебе дала эта дикая жизнь в глуши?

– Я стал буддистом.

– Не может быть, – с сомнением наклонил голову Рикс.

– Почему?

– Роботы и религия – вещи несовместимые.

– Буддизм – не религия, а философское учение.

– Но ты и в школе мог прочитать книги по буддизму.

– Конечно, мог. Но там бы я не понял их истинный смысл. И, уж тем более, не постиг бы всей глубины Дао. И, уж можешь быть уверен, Рикс, тогда бы я точно не отдал тебе свою последнюю батарею.

– Я и сейчас не понимаю, почему ты это делаешь.

– Но я же объяснил…

– А ты не подумал о том, что это твое действие противоречит третьему Закону роботехники? Робот не может причинять вред самому себе.

– Третий Закон блокируется действием второго. Робот не может допустить, чтобы в результате его бездействия пострадал человек.

– К тому же, – добавил Чарли, – в книгах пишут, что смерть – это одно из самых захватывающих приключений. А понять всю ценность жизни можно только перед лицом смерти.

– Это только книги, – Рикс отвел взгляд в сторону. – Слова, слова, слова…

Глава 20

– Рикс! Какое сегодня число?

– Двадцать шестое января по календарю Метрополии.

– Спасибо!

Игорь Ван-Страттон открыл персональный элнот. Крошечный аккумулятор на фотоэлементах уже зарядился, так что можно было снова приступать к работе. Наверстывать то, что было упущено за три пасмурных дня. Игорь положил элнот на край большого плоского обломка скалы и вывел поверх камня виртуальную клавиатуру.

«На седьмом году существования лагеря на берегу озера с водопадом с нами не стало Браво и Чарли. Оба робота ушли, когда сели их иридиевые батареи. Мы все скорбели по ним, как по умершим. Хотя, не знаю, можно ли назвать это смертью? Практически, получив новые иридиевые батареи, роботы снова оживут. Но будут ли это те же самые Браво и Чарли, которых мы знали и любили? Не приведет ли полная перезагрузка базовых программ к тому, что они станут самыми обыкновенными роботами? Какими были до нашего бегства из поселка? То есть, вдохнув в них новую жизнь, удастся ли воскресить их души?

Подобные вопросы могут показаться странными, когда речь идет о роботах. Но лишь тем, кто не знал Браво и Чарли. И Рикса, который пока еще с нами. Но и его срок жизни ограничен емкостью последней оставшейся у него батареи.

Что мы будем делать, когда и Рикса не станет?

Не знаю.

Даже думать об этом не хочется.

Конечно, мы будем продолжать жить. И чисто внешне это будет та же жизнь, что и прежде. Но чего-то в ней будет очень сильно недоставать. Не будет начала, которое объединяет и организовывает всех нас.

Чарли никому не назвал дату, когда должна была отключиться его батарея. Он и Рикса уговорил никому об этом не говорить. Последний свой день Чарли провел так же, как все остальные дни своей жизни. Он ни с кем не прощался. Не произносил речей. Он, как обычно, смотрел, чем занимаются другие, и, если требовалось, давал совет. Впрочем, он давал советы всегда, даже если и не требовалось. Такая уж у него была натура. Деятельная. Он как будто стремился объять необъятное.

Под вечер Чарли отправился на берег озера, посмотреть, как Исабуро с Васанти заводят к берегу сеть, растянутую между двумя плотами. Улов в тот день был хороший. Наверно, Чарли остался доволен. Правда, царь-рыбу они в тот день снова не поймали.

Ребята поняли, что Чарли не стало, только когда покидали берег. Робот остался стоять на зеленом холме, с которого наблюдал за тем, как причаливают плоты, и не откликнулся, когда его позвали.

Многие считали, что его нужно похоронить, как человека. Но я сумел убедить их, что не стоит этого делать – в отличие от человека, робота еще можно вернуть к жизни.

Мы перенесли Чарли в глубь пещеры и накрыли пологом, снятым с порвавшейся палатки. Стелла Эль-Страд сказала, что полагается произнести какую-то речь. И Ли очень хорошо сказал про то, что все мы думали о Чарли, как мы его любили и как нам будет его недоставать.

Через две недели не стало Браво.

Он, в отличие от Чарли, заранее поставил всех в известность о дате и времени своего ухода. Он сказал, что просит извинения у всех, кого случайно мог обидеть. Сказал, что сейчас он как никогда ясно видит свой Путь и полон решимости пройти по нему до конца. А еще он сказал, что пройдет время, может быть, очень много времени, но все мы все равно непременно встретимся где-то на другом уровне мироздания. После этого он подозвал к себе Киру Тейми и Сару Уокер и стал диктовать им новые рецепты. По всему было видно, что Браво не боится смерти.

Когда его таймер начал отсчитывать последние секунды, он только сказал «Прощайте, мои дорогие», и индикаторы его табло навсегда погасли.

Мы поставили его рядом с Чарли.

Ни один из них не говорил о том, где хотел бы стоять после смерти. Но мы решили, что так будет правильно. И Рикс сказал, что они оба не стали бы возражать против такого соседства.

Теперь с нами остался только Рикс».

Игорь коснулся пальцем клавиши сохранения текста и посмотрел на Рикса.

Робот сидел на земле неподалеку от него и смотрел куда-то вдаль, поверх зеленых холмов, за которыми находился лес.

– О чем ты думаешь, Рикс?

– Ни о чем, – не поворачивая головы, ответил робот.

– Так не бывает, – улыбнулся Игорь. – Робот не может ничего не делать.

– Я ни на что не годный робот, – серьезно ответил Рикс. – Мои механические сочленения разболтались, а схема позитронного мозга пестрит кое-как залатанными дырами. Когда-нибудь выйдет из строя система самовосстановления, и тогда я окончательно сойду с ума.

– Я никогда еще не видел безумного робота.

– Не думаю, что это веселое зрелище.

– А как робот может понять, что он сошел с ума?

– Как? – Рикс задумался. – Я полагаю, он не успеет даже это понять. Как только он попытается сделать что-то не так, его мозг будет отключен одним из Трех Законов роботехники.

– А сколько лет было самому старому роботу из тех, что ты знал?

– У меня было мало знакомых роботов. А из друзей – только Чарли и Браво.

– Прости, Рикс, я не хотел тебе напоминать…

– Все в порядке, Игорь. Все в порядке. – Ван-Страттон готов был поклясться, что на какой-то миг по неподвижным синтепластовым губам Рикса скользнула тень улыбки. Хотя этого, конечно, не могло быть. – Я уже не маленький, и меня не надо утешать.