ЧВК 'Пересвет' - Алексей Медоваров

Глава 18

Княжна Лазарева? Выходило так, что я невольно двигался по следам прежнего Максима Басманова-Астафьева, сам того не подозревая?

Вот только шёл я не след в след, а дико вилял, уворачивался от нападений хищников, толком не понимая, зачем мне вообще идти в этом направлении?

Собственно, я и сейчас ни хрена не понимаю… Разве что чую нутром, что пресловутый проект «Кукушка», и попытки устранения меня как-то связаны… Вопрос — как?

А что если не ходить вокруг да около и не ломать голову? Взять и спросить? Тупо задать вопрос Марине Лазаревой?

Она явно ко мне неравнодушна, раз проявляет беспокойство. Можно сыграть на этом и получить хотя бы один внятный ответ — какого хрена тут вообще происходит?!

Why not — как говорят нагличане.

Кто не рискует, тот не пьёт шампанского!

Я целенаправленно устремился прямо в гущу небольшой компании, обступившей княжну Лазареву.

— Здравствуйте, господа! — поприветствовал я.

Ответом стали кивки собравшихся. Правда, судя по взорам, я нарушил какие-то правила этикета бесцеремонно присоединившись к этому «кружку по интересам».

Плевать!

— Не желаете ли услышать мой рассказ?

— Ваш рассказ, княжич Максим? — удивился старичок, познакомивший супругу с княжной.

— Представьте себе — мой.

— И о чём вы хотите нам поведать?

— О том, какой это кайф избавляться от тех, кто ставит тебе палки в колёса и вообще, ведёт себя по свински. Стреляет в женщин, например. А потом горит заживо и получает очередь из автомата. Эмоции просто через край бьют! Можно даже сказать —фонтанируют.

Своего я добился. Компания вокруг княжны начала стремительно таять, и спустя минуту, мы остались наедине.

— Какие мы оказывается чувствительные! — проговорил я, провожая взглядом последнего уходящего собеседника.

— Максим, что ты вытворяешь? — прошипела Марина Лазарева.

— Забей на них! Разве это люди? Так, биологический мусор! Одни прилипалы и сплетники.

Я посмотрел в серо-голубые глаза Марины, намереваясь увидеть в них настоящие эмоции, которые, несомненно, будут после моих следующих слов.

— Давай притворимся орнитологами и поговорим о кукушках.

— Ты… ты сошёл с ума ? — зашептала княжна. — Я же рассказала тебе всё, что знала! Даже отдала дневник отца…

— Тогда тебе не составит большого труда рассказать ещё раз! Нет времени объяснять, но это крайне важно! — нужно было добавить что-то для убедительности. — Мне кажется, я упускаю какую-то важную деталь! Вопрос жизни и смерти!

Я добавил драматизма голосу, боясь переиграть и услышать знаменитое «не верю» Станиславского

Но маленький экспромт удался.

— Хорошо, хорошо! Только не здесь, не у всех на глазах… Расскажи мне какую-нибудь шутку, я рассмеюсь и потом мы пройдём в сад за домом.

— Как два пальца… Э, как не хрен делать, — самонадеянно заявил я.

Однако в голову не приходило ничего, кроме дурацких анекдотов. Интересно, придумали ли тут колобка?

Сейчас узнаем!

— Колобок научился дышать через задницу, сел на пенёк и задохнулся.

— Господи, какая пошлость! — неожиданно прыснула княжна. — Ничего глупее не слышала! Честное слово!

Она добавила вполголоса:

— А теперь я возьму тебя под руку, и мы, не спеша, пройдём в сад…

— Прекрасно, — улыбнулся я. — Единственная просьба: рассказывай так, словно я никогда ничего не слышал о проекте…

На её невысказанный вопрос в глазах, я туманно пояснил:

— Так легче сосредоточится на деталях.

Вру, как дышу, не иначе.

Мы старательно изображали светскую беседу, сдобренную лёгким флёром флирта, затем сошли на мощёную боковую дорожку, ведущую прочь от особняка графа, ротонды, гостей и снующих туда-сюда слуг.

Убедившись, что вокруг нет лишних ушей и глаз, княжна заговорила:

— Проект родился благодаря моему отцу…

Я кивнул. Драгоценного родителя княжны звали Вениамин Васильевич Лазарев. Правда, в настоящее время он уже был мёртв, причём довольно давно.

— Все завертелось в 1917 году, после открытия прорех, точнее локальных истончений эфира, разделяющего измерения. Отца заинтересовало это явление. Он, втайне от императора, устроил лабораторию для дальнейших исследований.

— Что именно так заинтересовало Вениамина Васильевича? — полюбопытствовал я.

— А ты не догадываешься?

— Я же просил тебя…

Она усмехнулась.

— Хорошо. Побуду немного в роли строгой учительницы… Меня это даже немного возбуждает.

— Да-да! Побудь! Обожаю ролевые игры! Это так сексуально! — приободрил её я.

И это была чистая правда. Меня действительно охватывало возбуждение.

— Если быть краткой, выяснилось, что в целом практически все измерения похожи в общих чертах друг на дружку… Но! — Она выдержала паузу. — Есть измерения с очень интересными особенностями, которых нет у других… Речь сейчас не о географии и климате…

— Ну, продолжай! Ты меня так заводишь!