История и география загробного мира - Олег Ивик

Скажем теперь несколько слов о гидрологической системе ада. Она образована прежде всего водами, истекающими из глаз «Критского старца», стоящего внутри горы Иды (на Крите; не путать с воспетой Гомером троянской Идой). Сама Ида не имеет к аду прямого отношения. Критский старец, собственно, тоже: Данте его не видел, сведения о нем переданы флорентийскому поэту Вергилием во время их совместного путешествия. Откуда почерпнул их Вергилий, не вполне понятно: они явно восходят ко сну, увиденному вавилонским царем Навуходоносором и истолкованному библейским пророком Даниилом.

Царю привиделся истукан, у которого голова была из золота, грудь и руки – из серебра, чрево и бедра – из меди, голени – из железа, а ноги – частью железные и частью глиняные. Золотая голова истукана, как уверял пророк, символизировала самого Навуходоносора, а остальные части тела – грядущие царства человечества. По поводу месторасположения истукана, равно как и по поводу реальности его существования, ни Навуходоносор, ни Даниил никакой информации не оставили. В те времена (начало шестого века до н.э.) христианского ада еще не было, а к греческому Аиду вавилонский царь никакого отношения иметь не мог. Почему Вергилий, а вслед за ним Данте решили, что вавилонский идол связан с адскими реками, не ясно. Тем не менее Данте со слов Вергилия уверенно размещает златоглавого старца в недрах горы Иды и объявляет его истоком Ахерона.

Интересно, что примерно в этих местах, в недрах Иды, находится знаменитая Идейская пещера, в которой воспитывался маленький Зевс. Здесь издавна существовало святилище в память о том времени, когда божественного младенца прятали от его не менее божественного отца, намеревавшегося сожрать свое дитя. Поток паломников на Иду не иссякал до полной победы христианства, равно как и сегодня не иссякает поток туристов.

Согласно Данте, старец проплакал по крайней мере со времен Навуходоносора до начала четырнадцатого века, а быть может, плачет и по сей день.

Стекая вниз, черные воды Ахерона превращаются в Стигийские болота, омывающие стены города Дит; они окаймляют пропасть нижнего ада. Вытекающая из болота река кипящей крови называется Флегетон. Она пересекает лес самоубийц и пустыню, водопадом свергается вниз и в центре земли превращается в ледяное озеро Коцит. Сюда же впадают воды Леты, вытекающие из рая.

Из Коцита ни одна река не вытекает, водная система ада является «бессточным бассейном». Часто такое наблюдается в областях с высоким испарением, например в пустынях. Кстати, многие авторы, писавшие об аде или Аиде, отмечали поднимающиеся из его глубин испарения. Казалось бы, описание замерзшего Коцита вступает в противоречие с близостью раскаленного земного ядра. Однако не исключено, что именно энергия ядра питает «морозильник» Коцита, поддерживая в нем температуру ниже нуля; а избыток воды просачивается в близлежащие горячие слои и испаряется через трещины в породе.

По аналогии с подобными бессточными бассейнами можно предположить, что покрытые сверху слоем льда вóды Коцита внизу являются солеными, причем соленость нарастает с глубиной.

Трещина в породе, по которой в Коцит стекают воды Леты, достаточно велика, и даже в самую ее глубину проникает свет звезд. По этой трещине из центра Земли можно подняться в Южное полушарие, к подножию горы чистилища.

Чистилище – самый «молодой» отдел христианского загробного мира, оно, вероятно, возникло не ранее IV – V веков нашей эры (подробнее о его истории – в главе «В доме Отца Моего обителей много»). Сначала оно входило в систему ада, но позже перешло под непосредственное управление рая, по крайней мере, все административные функции здесь исполняют не бесы, а святые или ангелы. Стражем чистилища является Катон Утический, живший во времена поздней римской республики (правнук знаменитого Катона Цензора). Катон, помимо активной политической деятельности, прославился тем, что на время уступил свою жену Марцию своему другу Гортензию. Он был жрецом Аполлона; в качестве добровольца участвовал в подавлении восстания Спартака. Потерпев поражение в гражданской войне против Гая Юлия Цезаря, Катон покончил жизнь самоубийством. Несмотря на столь грешную биографию, Катон каким‐то образом оказался на равных среди немногочисленных ангелов, обслуживающих чистилище. Кстати, здесь служителей значительно меньше, чем в аду: временные жители чистилища законопослушны в предвкушении скорого райского блаженства и не нуждаются в особом надзоре.

Чистилище – это гора, имеющая форму усеченного конуса. Внизу, вдоль океанского берега, она окаймлена илистыми излучинами, заросшими тростником. Сюда причаливает ладья перевозчика, и души начинают путь наверх. А те, кто умер под церковным отлучением, должны оставаться у подножия горы в течение срока, в тридцать раз превышающего срок их пребывания вне церкви. Конечно, речь идет лишь о душах, которые перед смертью раскаялись в своих грехах. Никаким мукам они здесь не подвергаются и мирно гуляют у океана.

Тропа, ведущая в гору, начинается очень круто, но чем дальше вверх, тем мягче подъем. Нижние ярусы горы отданы предчистилищу. На первых двух уступах пребывают в ожидании «нерадивые», до смертного часа медлившие с покаянием или же не успевшие покаяться, ибо умерли насильственной смертью. Далее простирается «Долина земных властителей»; здесь временно размещаются правители, которые были слишком поглощены государственными делами и потому не в должной мере заботились о душе. Впрочем, условия жизни в долине мало отличаются от райских: произрастают травы и цветы, сияющие изумительными красками и источающие сотни ароматов, а тени, славя Богоматерь, поют «Salve, Regina». Здесь начинается вход в самое чистилище, его сторожит ангел с обнаженным мечом в руках. Отсюда по извилистой тропе, идущей между скал, можно попасть в первый круг. В первом круге чистилища пребывают гордецы, они обречены таскать на себе тяжелые камни и при этом бить самих себя. Но физические мучения гордецов смягчены эстетическими переживаниями: их путь украшен великолепными резными барельефами, изображающими поучительные сцены из мировой истории. Такими же резными плитами вымощена и дорога. А слух грешников услаждается столь же назидательными песнопениями.

Узкий и почти отвесный проход ведет во второй круг, где казнятся завистники. Этот круг не украшен резьбой, его окаймляют скалы сплошного серого цвета. Декор здесь и не нужен, ибо веки у грешников зашиты. Впрочем, они тоже не лишены эстетических впечатлений и могут слушать пролетающих мимо ангелов, которые специально для них цитируют поучительные места из духовной и светской литературы. Завистники одеты во власяницы и стоят тесной толпой, подпирая скалу.

Третий круг чистилища заполнен густым дымом, и царящая здесь темнота превосходит адскую. В этом месте казнятся гневные. Темнота и отсутствие зримого дирижера не мешает им очень слаженно петь хором.

Высокая лестница ведет отсюда в четвертый круг, к обиталищу тех, кто в земной жизни предавался унынию. Здесь унынию предаваться некогда: грешники обязаны непрерывно бежать, огибая склоны, выкрикивая при этом назидательные фразы и вслух вспоминая надлежащие эпизоды всемирной истории.

Выше расположен пятый круг – круг скупцов и расточителей. Грешники лежат, поверженные наземь, лицом вниз; они бездвижны, но могут беседовать. Впрочем, они предпочитают не общаться, а, как и обитатели предыдущего круга, вслух вспоминать приличествующие случаю сцены из мировой истории, обличая скупцов прошлого.

Следующий круг – круг чревоугодников. Сюда снова ведет узкий проход: такие проходы или каменные, вытесанные в скале лестницы соединяют между собой все круги чистилища; сами же уступы «кругов» достаточно широки. В шестом круге Данте наблюдает необыкновенное дерево, по форме напоминающее перевернутую ель. Судя по описанию, эта порода деревьев нигде, кроме чистилища, не встречается. Дерево усеяно плодами, источающими соблазнительный аромат, его листва орошается водой, падающей со скалы, а из глубины ветвей доносятся поучительные рассказы о пользе аскетического образа жизни. Чревоугодники обречены бродить вокруг этого дерева, терзаясь голодом и жаждой, но не имея возможности ни сорвать плод, ни напиться. Неподалеку растет другое дерево, тоже усыпанное плодами. Порода его была без труда установлена поэтами: они узнали в нем дерево познания добра и зла. Оно произошло от дерева того же вида, растущего выше, в земном раю (о способе размножения райских растений мы скажем ниже).

Вокруг дерева познания тоже тщетно толпятся голодные чревоугодники. Наказание шестого круга очень напоминает то, которому в греческом Аиде был подвергнут Тантал. Такая аналогия лишний раз напоминает, что христиане унаследовали свой загробный мир от греков и что чистилище ранее было подразделением ада, а еще раньше – Аида.