Закон Силы - Алексей Витальевич Осадчук

город бы уже пылал, а главы гильдий заняли бы места казненных бергонских вельмож. И не важно, кого те поддерживали — аталийцев или вестонцев. Не простолюдинам решать их судьбу.

Я понимал возмущение дворян, но не принимал его. На мой взгляд, горожане являются истинными хозяевами Контерна и вполне логично, что они казнили всех предателей, поддерживавших аталийцев и жрецов-фанатиков, которые целый год издевались над ними.

Возмущение дворян не укрылось от внимания жителей города, и нашу делегацию начали постепенно обступать вооруженные люди из городского ополчения.

Ситуация накалилась. Праздничный вечер грозил перерасти в кровавое побоище. Должен заметить, главы города заметно струхнули. Похоже, они и сами не ожидали, что демонстрация виселиц спровоцирует конфликт. Ведь если прямо сейчас толпа набросится на нашу делегацию, войско за стеной в течение нескольких часов зальет кровью все улицы города.

Мне пришлось запрыгнуть на помост рядом с виселицами и толкнуть пространную пламенную речь, которую вся площадь выслушала молча. Я не оправдывал решение горожан, но и не поддержал порыв дворян. Я говорил об общем враге, что пришел на эту землю, о том, что только вместе мы сможем победить захватчиков.

Особое внимание я уделил жрецам из Алого храма с его мерзким культом, красочно расписав все их злодеяния. Говорил я громко, долго и уверенно. Даже сам не ожидал от себя такого напора. Люди этого мира, в отличие от моего родного, совершенно не искушены подобными зрелищами. Хотя даже в моем родном мире сильный оратор, искусно жонглирующий фактами, домыслами и пропагандистскими тезисами, способен запудрить мозги кому угодно. Когда я закончил и обвел замолкшую толпу внимательным взглядом, то заметил, что даже дворяне больше не хватались за мечи.

Уже в конце я предложил снять трупы и похоронить их согласно местным обрядам. В общем, конфликт был исчерпан. По крайней мере, временно. Хотя я понимал, что жителям Контерна дворяне не простят смерть аристократов. Но это уже будет не моей проблемой.

Ночь прошла без конфликтов, а на утро меня и моих людей проводили до Шато де Вертмар, небольшого замка, находившегося в окрестностях Контерна, который был временной ставкой Золотого льва.

Небольшой гарнизон аталийцев, охранявший замок, покинул его, когда запахло жаренным, забрав все самое ценное. На данный момент Шато де Вертмар пустовал. Горожане уже побывали здесь и вынесли все, что не забрали аталийцы.

Нетронутым осталось подземелье, вход в которое был запечатан магией. После внимательного осмотра я пришел к выводу, что неизвестный артефактор создал что-то вроде центрального манозамка. Аналог электронного замка из моего мира.

Золотой паразит довольно быстро высосал всю ману из энергоканалов, и мы получили доступ к тому, что прятал маршал ди Лоренцо.

Когда дверь открылась, первое, что мы ощутили, это ударивший в нос отвратительный запах нечистот, немытых человеческих тел и гниющей плоти.

Спустившись по каменной винтовой лестнице, мы оказались в длинном подземелье, вдоль стен которого тянулись клетки с запертыми в них людьми. Многие из них, судя по тяжелому трупному запаху и безжизненным энергосистемам, были уже мертвы.

Пока я медленно шел вдоль решеток, мои люди начали сбивать замки и вытаскивать полуживых узников наружу. У самой дальней клетки я остановился и вгляделся в худое серое лицо одного из заключенных. Этот бедолага был еще жив. Он лежал на полу в ворохе какого-то полусгнившего тряпья у стены и внимательно следил за каждым моим шагом.

Грубые черты лица, сухие губы, потухший взгляд темно-карих глаз и неимоверно длинный нос — я знаю только одного человека с таким носом.

Когда по моему приказу один из моих бойцов сбил замок и открыл клетку, я вошел внутрь и присел на корточки в шаге от узника. Кажется, в его взгляде мелькнуло узнавание. Его глаза широко распахнулись, и он попытался пошевелиться.

Незаметно сформировав алое плетение, я направил его на узника, а потом с улыбкой произнес:

— Виконт де Англанд собственной персоной! Кто бы мог подумать, что судьба сведет нас снова, да еще и в таком месте?

Глава 22

Бергония. Западное Предгорье. Долина Холмов. Военный лагерь аталийских войск.

После почти двух недель непрекращающегося ливня над Долиной холмов, где был разбит лагерь аталийских войск, наконец засияло солнце.

Правда, оно было не таким теплым и нежным, к какому привык Рикардо ди Лоренцо, родившийся и выросший на юге Аталии. Сидя у себя в шатре, каждая вещь в котором пропиталась этой ненавистной ему сыростью, маршал Аталии, прозванный Золотым львом, с грустью вспоминал о Коста дель Соль, своих владениях на берегу моря, где у него была великолепная вилла, построенная из розового мрамора.

Свежий хлеб, лучшее в мире оливковое масло, южное аталийское вино, теплые морские закаты в компании обнаженных рабынь с бархатной кожей и янтарными глазами — как же всего этого сейчас не хватало Рикардо.

Он сидел в своем походном кресле, укутавшись в пропахший сыростью шерстяной плащ, тщетно пытаясь при этом согреться возле жаровни. Впрочем, настроение у герцога ди Лоренцо было испорчено не только из-за мерзкой погоды. Главной причиной его отвратительного состояния была полученная сегодня утром весть о разгроме войска герцога ди Спинолы. Военная кампания, план которой, как ему казалось, был тщательно продуман, грозила закончиться совершенно не так, как рассчитывал Рикардо. И во всем был виноват какой-то неизвестный доселе герцогу мальчишка-бастард…

Первую победу этого маркграфа де Валье Рикардо воспринял как случайность или просто удачное стечение обстоятельств. Но со временем, с каждым новым донесением о продвижении войска этого бастарда и очередной его победой герцог ди Лоренцо начал относиться к этому человеку с большим вниманием и воспринимать его как опасного врага.

Когда-то очень давно Рикардо, еще будучи мальчишкой, путешествуя вдоль берега на галере своего деда, тогда еще герцога ди Лоренцо, наблюдал в море настоящую драму. Огромная серая акула решила поохотиться на белобрюхого дельфина, самого маленького представителя этого вида.

Тот, видимо, отбившись от своей стаи, изо всех сил пытался сбежать от гигантской хищницы, но каждый раз зубастая тварь оказывалась у того на хвосте. Лишь только благодаря неимоверным усилиям и ловкости, дельфину удавалось спасаться от острых зубов хищницы.