Его звали Бог, или История моей жизни - Юлия Шилова

– Паша, поехали к Маринке ночевать, – обратилась я к нему.

– Поехали, – безразлично ответил он.

– Скоро будем, – сказала я Маринке и положила трубку. – Паша, ты о чем думаешь?

– Я люблю тебя. – Глаза у него были грустными.

– Я тебя тоже. Скажи, что тебя беспокоит.

– Я люблю тебя, – повторил он.

– Послушай, Маринка расшифровала надпись на медальоне Графа. Теперь мы знаем, где зарыт клад.

– Какой клад? О чем ты говоришь, Жанна? Ты очень эмоциональна и веришь в чудеса. Чудес не бывает, и никакого клада не существует. Это все выдумки. Ты, наверное, детективы любишь читать?

– Между прочим, книжки помогают мне жить. Давай хотя бы проверим, а вдруг клад все-таки есть?

– Нам еще только не хватало раскапывать могилы на кладбище.

– Ой, не преувеличивай. Клад находится под второй урной справа. В склепе. Хотя лопату все же не мешает захватить.

– Жанна, мы и так сильно рискуем, когда ты выходишь на улицу. Еще не хватало, чтобы тебя кто-нибудь застукал на кладбище.

– А кто меня там может застукать?

– Ты ходишь по парикмахерским, магазинам, гуляешь. Это опасно. Ты же в розыске. Тебя в любой момент может кто-нибудь узнать.

– Ерунда. Скажи, ты часто смотришь криминальные передачи?

– Крайне редко, когда есть свободное время.

– Так вот и другие так же. А когда тебе приходится видеть фотографии тех, кто находится в розыске, ты запоминаешь их лица? Нет? Попробуй, вспомни хоть одно лицо – в жизни не вспомнишь! Так чего же ты хочешь от других? Если меня и можно поймать, то только проверив документы. Короче, не хочешь со мной, тогда я поеду одна.

– Тебе разве можно отказать? – улыбнулся Пашка. – Пошел заводить машину.

– Кстати, она так и стоит у бабки Таси в гараже. Если хочешь, то можешь забрать ее.

– Бог с ней, с этой машиной. Там дрова, а не тачка. В этот дом возвращаться не хочется. Когда бабку убитой нашли, соседи, наверное, дали описание так быстро исчезнувших квартирантов. Зачем нам нужны лишние проблемы?

Приехав к Маринке, мы посидели за чашкой чая и завели будильник на пять утра. Около шести мы уже были на мусульманском кладбище.

– Надо клад побыстрее найти и перепрятать. В нашей стране клад является народным достоянием и должен сдаваться государству. Нам жалкие проценты не нужны. Шиш они получат, а не клад. Мы его нашли, значит, он наш, – переживала Маринка.

– Да, может, здесь и нет никакого клада! – разозлился Пашка. – Мы пока еще ничего не нашли.

– Кончайте спорить. Вон нужное место. – Я показала на большой и красивый склеп, стоявший под сенью раскидистого клена.

Осмотревшись и успокоившись, что кругом ни души, мы направились к склепу.

– А вот и вторая урна. Только что нам с ней теперь делать?

– Девчонки, я вас сюда привез, чтобы вы убедились, что здесь ничего нет, и больше не забивали себе голову всякой ерундой, – буркнул Пашка.

– Паша, у тебя совсем нет фантазии, – заметила я.

– Потому что я живу в реальном мире, а не в мире иллюзий. Я реалист, – парировал он.

– Очень жаль.

Я стала внимательно осматривать урну. Вытащить ее было невозможно, так как она была залита раствором и прикреплена намертво.

– Нужно что-то железное и острое типа кирки, – сказала Маринка и посмотрела на Пашку.

– Вы что, собрались вытаскивать эту урну?! Да мы здесь до вечера не управимся!

– Паша, будь другом, найди что-нибудь, чем можно раздолбить этот раствор, – попросила я.

Пашка вздохнул и поплелся к машине.

– Ну и противный он у тебя, – не удержалась Маринка. – Как ты его терпишь?

– Какой есть, другого нет.

– Да уж лучше вообще никакого, чем такого придурка иметь.

– Может, ты и права, но я люблю этого придурка, – улыбнулась я.

– Ты всегда бросаешься из крайности в крайность. То директор банка, то киллер-профессионал.

Через минуту появился Пашка с железной кувалдой в руках.

– А это тебе зачем? – ехидно улыбнулась Маринка. – Зачем ты в машине такую вещицу возишь?

– Надо и вожу, – буркнул Пашка и принялся долбить цемент.

После нескольких ударов урна треснула и разлетелась на куски.

– Вот тебе и на! – не понял Пашка.

Я подняла отколовшийся кусок и внимательно его рассмотрела.

– Так это же не мрамор, а какая-то жалкая подделка. Смотрите, другие урны из настоящего мрамора, а эта нет.

– Точно, – дрожащим голосом подтвердила Маринка.

Пашка с силой ударил по небольшой плите в основании могилы. Как мы и ожидали, она тоже не имела никакого отношения к мрамору, поэтому раскололась легко. Под плитой оказался небольшой деревянный ящик с маленьким замочком. Пашка бережно достал ящик и вручил мне. Затем он пощупал рукой в углублении, но ничего не нашел.

– По-моему, больше ничего нет.

– По-моему, тоже, – вздохнула я и с восторгом уставилась на ящик.

– Тяжелый? – спросила Маринка.

– Угу.

– Наверное, там куча драгоценностей!

– Наверное.

– Так, быстро уносим ноги, – сказал Пашка. – Вон уже рабочий с лопатой тащится.

Мы обернулись и увидели мужика, который с удивлением смотрел на нас, почесывая бороду.

– Уходим, – сказали мы в один голос и бросились к выходу.

В машине Маринка беспрестанно пыталась открыть замок и строила гипотезы по поводу содержимого ящика. Приехав к Пашке, мы поставили ящик на стол и принялись думать, как его открыть. Наконец Пашке удалось это сделать, и мы открыли крышку. В ящике оказались десять икон, каждая была завернута в вафельное полотенце.

– Вот это да… – разочаровалась Маринка. – А где же драгоценности?..

– Эти иконы стоят больше любых драгоценностей, – перебил ее Пашка.

Я взяла одну и стала с трепетом вглядываться в светлый лик:

– Паша, а ты в этом что-нибудь понимаешь?

– Не совсем, но то, что это семнадцатый век, я уверен.

– Какой? – ахнули мы хором.

– Семнадцатый, – повторил он и провел рукой по окладу. – Как живая. Прямо чудеса какие-то.

– Я вот только не пойму, зачем Граф держал их в земле, а не продал какому-нибудь антикварщику? – спросила Маринка.

– Ему виднее.

– Послушай, Паша, а если мы продадим эти иконы, то нам хватит денег, чтобы оправдать меня на суде и признать невиновной?

– Конечно. Этих денег хватит не только на то, чтобы ты избежала тюрьмы, но и чтобы обеспечить тебе, мне и Маринке достойную жизнь. Еще и правнукам останется.

– Может, эти иконы показать моему знакомому историку? – спросила Маринка.

– Умоляю, никакой самодеятельности! – разозлился Пашка. – И вообще, не смей трепать языком! Здесь нужен специалист, искусствовед, а не историк.

– А я и не треплюсь, – обиделась Маринка.

– Позвольте все сделать мне. Я же мужчина, в конце концов. У меня есть люди, которые должны заинтересоваться иконами.