Одинокие души (СИ) - Эшли Дьюал

Я громко выдыхаю и недовольно ударяю кулаком о стену.

Ну, что за день?

Пойду, удавлюсь.

Глава 16. Под горячим ливнем

Как-то на море, я пошла купаться, понимая, что скоро начнется гроза.

Родители спали, сестра смотрела какой-то фильм: в общем, мой побег оказался незамеченным.

Я зашла в воду по пояс, остановилась и стала смотреть на небо. Грозовых туч было мало, но вода уже окрасилась в темно-бардовый цвет, под стать половине облаков. Вот-вот, начнется дождь. Даже запах испускал свежие, земляные ноты. Мне бы выйти на берег, укрыться в доме. Но я стояла. Смотрела вдаль и думала о том, что случится, если я окунусь с головой в пучину во время грозы. Будет ли мне больно? Будет ли мне приятно?

Грохот.

Мурашки пробежали по спине. Море разволновалось, поднялся ветер. А у меня сердце застучало так быстро, что душу перехватило. Я начала громко дышать. Да, мне было не по себе, но я не собиралась выходить из воды. Я хотела победить свой страх молнии, бури, грозы. Страх глубины моря. Страх одиночества. Страх беззащитности.

Еще один грохот.

Я сжала под водой кулаки, поджала губы. Не выйду на берег, пока не смогу контролировать эмоции.

Появились волны. Сначала маленькие, потом большие. Я отошла на шаг назад, чтобы не угодить в капкан. Но затем наругала себя за подобную трусость и вместо одного, сделала три вперед.

Тут же новая волна ударила в лицо. Ветер поднялся такой сильный, что в глазах появились слезы. Начался ливень. Вдалеке громыхнула молния, небо полностью затянуло черное полотно, и безобидное море превратилось в гигантское смертоносное чудовище.

Природных катаклизмов я боялась с рождения, и меня ужасно злил этот факт. Я не должна испытывать страх при виде грозы, не должна терять голову при сильном ветре. Я взрослая девушка, и я обязана быть сильной.

Внезапно огромная волна накинулась на меня сверху. Тело неуклюже упало на бок, и я провалилась в пучину. Вынырнула, чтобы схватить кислород и вновь оказалась на дне. Начала грести руками, попыталась оттолкнуться ногами от песка. Тщетно. Море играло со мной, как с тряпичной куклой. Волны бросили меня вперед, и начали крутить, словно колесо по камням берега. Как только они отступали назад, я поднималась, плелась пьяным шагом к пляжу, но затем вновь оказывалась в цепких когтях природы.

И так несколько раз.

В конечном счете, сил не осталось даже на то, чтобы позвать кого-то на помощь. Я вдруг поняла, что не только не смогла бороть свой страх, я умирала сейчас по его вине.

Дикое негодование.

Я ведь пришла для того, чтобы стать сильной. А вместо этого даже не могла стоять на ногах.

Я так в тот момент разозлилась. Нашла в себе силы, рванула вперед и буквально выпрыгнула на берег. Руками затащила себя в центр пляжа, повернулась на спину и начала глотать ливень.

Моя грудная клетка поднималась так высоко и так часто, что было больно. Перед глазами всё кружилось, тошнило, ноги болели, ныли, но я вдруг улыбнулась.

Я выжила. Я смогла. Я выиграла.

Изо рта вырвался победоносный крик. Я смотрела на черное небо и больше не боялась. Теперь я знала, что могу бороться. Могу побеждать. Могу бросить вызов судьбе и не упасть в грязь лицом.

Смех лился из меня, словно песня в честь сокрушения страха.

Я стала сильней. Я выросла в своих глазах, и это породило во мне уважение. Уважение к самой себе.

Сейчас я лежу на кровати, прокручиваю этот день в голове, и вдруг понимаю, что, несмотря на обилие опасностей и проблем, я не должна сдаваться.

Стая — это море, которое может лишить меня жизни. Но у меня всегда должны быть силы, для того, чтобы бороться.

Я обязана доказать самой себе, что способна стать сильной.

Но я не справлюсь в одиночку. Если страх природы не требовал чье-либо помощи, то страх потерять близких требует их нахождения рядом.

Именно поэтому, несмотря на раннее утро, я беру телефон и набираю номер Стаса, надеясь, что ответит мне именно Макс.

Так и происходит.

— Любимица, решила разбудить своего хозяина?

— Я не могла уснуть целую ночь, — признаюсь и свешиваю ноги с кровати. — Хотела с тобой поговорить.

— А с Астаховым ты поговорить не хочешь?

— Хочу. Но сначала с тобой.

Наверняка, Максим доволен таким ответом. Я слышу, как он откашливается, и буквально вижу его самодовольную улыбку.

— Наверно, неправильно обсуждать такие вещи по телефону. Так что, может, встретимся?

— Чужачка, — выдыхает Макс и наиграно спрашивает. — Ты собралась признаться мне в любви?!

— О, ну да. Я собралась сделать тебе предложение, так что оденься поприличней, — язвлю и усмехаюсь. — Ты сегодня свободен?

— Для тебя я всегда свободен.

— Отлично. Где предложишь встретиться?

— А разве не ты приглашаешь меня на свидание? — подмечает Макс.

— Господи, ну ты можешь говорить серьёзно! — мне ужасно неловко. Я покрываюсь румянцем и смущенно падаю лицом в подушку. Честное слово: веду себя, как монахиня.

— Ладно-ладно, успокойся, — усмехается парень. — Давай встретимся возле входа в парк аттракционов.

— Отлично. Во сколько?

— Часа в три. Устроит?

— Устроит, — я робко откашливаюсь и выдыхаю. — Что ж, тогда скоро увидимся.

— До встречи, чужачка. — Его голос такой неповторимый. Мурашки по коже. Я отбрасываю телефон в сторону и продолжаю слюнявить подушку. Эти чувства сведут меня в могилу: уверена.

Неожиданно в комнату кто-то заходит. Я не отрываю лица, продолжаю думать о том, что выглядела полной идиоткой, когда меня хватают за ноги и начинают щекотать.

— Эй! — я подрываюсь, и вдруг вижу папу. Он улыбается и открывает объятия. — Я не знала, что ты уже приехал.

— Я вошел тихо, чтобы не будить маму. Она же была в ночную.

— Ага.

— Ну, как у вас дела?

— Нормально, — я специально опускаю ту тему, в которой Карина украла деньги и улыбаюсь. — А как у тебя всё прошло?

— Потихоньку. — Он поджимает губы. — Учиться после сорока не так просто, как кажется.

— Учиться и до сорока нелегко.

— Ну да. — Папа лохматит мне волосы и поднимается с кровати. — Пойду, отдохну. Ты сегодня дома?

— Вообще-то нет. Планирую встретиться с одним другом.

— С каким другом?

— Пап, — протягиваю я и усмехаюсь. — Не будь мамой, пожалуйста.

— Я просто узнал.

— Он хороший, не волнуйся, — поднимаюсь с постели и потягиваюсь. — Ни наркоман, ни алкоголик.

Мне кажется, что я говорю очевидные вещи, однако папа слушает внимательно. Неужели в прошлом у меня были друзья-психи, и он боится, что я попаду в их капкан снова?

— Не задерживайся. Хорошо?

— Конечно.

— Тебе ведь завтра в школу. — Папа идет к выходу. — Я могу подвезти вас с Кариной.

— Отличная новость. Мне в последнее время не везет с автобусами.

Он кивает, выходит, а я подхожу к зеркалу.

Смотрю на свое отражение и громко, медленно выдыхаю. Что ж, встреча с Максом, пожалуй, самое хорошее начало для столь опасного дня.

Я должна извиниться за то, что наговорила ему вчера. Должна прояснить ситуацию и объяснить свои чувства.

Хотя какие у меня чувства?

Итак.

Мне нравится Макс, я невольно завишу от него, и нет тех слов, которые смогли бы полностью описать то, что я чувствую. Мне приятно, и страшно одновременно. Разве так бывает?

Видимо, бывает.

Неожиданно я вспоминаю Лешу. Понимаю, что он очень много для меня значит, и теряюсь.

Что лучше, обрести Макса, но потерять Астахова, или вернуться к Астахову, но забыть Макса?

Бред какой-то. Не думаю, что сейчас моя главная проблема заключается в выборе парня, но почему-то не могу сосредоточиться. Наверно, для человека слишком важно иметь рядом родственную душу. Только поставив жизнь на ноги, я смогу продолжить путь.

Стягиваю волосы в хвост и выхожу из комнаты. Вижу за столом на кухне Карину. Она вновь учит уроки. Иногда мне кажется, что моя сестра не от мира сего. Ну, кто в её возрасте добровольно ранним утром в воскресение делает домашнее задание?

Выдыхаю и приближаюсь к ней. Она грустная, уставшая. Услышав меня, Карина поднимает голову и выдавливает из себя неправдоподобную улыбку.

— Привет, — тянет она и отодвигает учебники. — Уже проснулась?

— Как видишь, да.

— Выспалась?

— Не очень, — поджимаю губы и сажусь рядом. — Целую ночь думала о том, что вчера произошло. О Наташе, о Стасе, о ребятах…

— Наверно, сложно уместить всё в голове.

— Так и есть. Я ужасно озадачена. Кто из стаи может быть предателем? Кто? Ты говоришь, что семьей управляет близкий человек, но зачем ему причинять нам боль, если мы хорошие знакомые?

— Люди способны на страшные поступки под действием сильных эмоций. Возможно, у него или у неё есть на нас какая-то обида.