Миры Пола Андерсона. Том 17 - Пол Андерсон

— Конечно, — мягко ответил Джаан. — Но разве ты не понимаешь, Наследник, что тут главное — убежденность? Орканцы своими наставлениями и личным примером заставят всех энейцев удвоить рвение. И ведь ничто в моих словах не противоречит основным догматам их веры — какова бы она ни была. Скорее уж возвращение Старейших — это исполнение всех надежд, хотя они у каждого свои.

— Я знаю, я знаю. Прости меня, но я скептик от природы. Впрочем, это ничего не значит. Думаю, что такой план не принесет вреда, а может быть, как ты говоришь, и послужит поддержанию духа энейцев. Но какая роль отводится мне? Что должен делать я все это время?

— В не очень отдаленном будущем, — вступил в разговор Иаков, — ты поднимешь знамя борьбы за независимость. Сначала, правда, нужно все подготовить: не годится рисковать тем, что тебя сразу же схватят враги. Скорее всего тебе предстоит провести годы вдали от Энея: то ли возглавляя партизан на Дидоне, то ли посещая другие планеты в поисках поддержки.

Айвар собрался с духом и спросил:

— Например, Ифри?

— Н-ну… да, — Иаков колебался долю секунды. — Да, мы могли бы получить помощь Владения, но только не для маленькой кучки бунтовщиков, а позже, когда наша победа станет более вероятной. — Иаков наклонился вперед: — Для начала, если говорить откровенно, тебе следует играть роль овода: ты должен будешь отвлечь внимание Империи от путешествий орканцев по планете. Тебе не следует рассчитывать на большее, по крайней мере в течение ближайших лет.

— Не знаю… — сказал Айвар со всем упрямством, которое смог заставить себя проявить. — Мы могли бы получить тайную помощь от Ифри и раньше, возможно, совсем скоро. Некоторые намеки, которые вырвались у Эранната… — Айвар выпрямился на своем сиденье. — Почему бы не поговорить с ним прямо сейчас?

Джаан отвел глаза. Айвару ответил Иаков:

— Боюсь, что это невозможно в настоящий момент, Наследник.

— Почему? Где он?

Иаков придал лицу выражение суровости.

— Ты же сам беспокоился о том, что враги могут нас подслушать. Чего ты не знаешь, о том ты не можешь проговориться. Я настаиваю, чтобы ты не проявлял любопытства в этом вопросе.

Айвар почувствовал ледяной озноб, как будто ветер, завывавший снаружи, ворвался внутрь флиттера. Надо убедительно разыграть покладистость и спокойствие…

— Ладно.

— Пожалуй, пора возвращаться, — сказал Иаков. — Скоро стемнеет.

Он потянулся к панели управления и развернул флиттер. Сумерки уже заполняли кабину: буря приближалась. Айвар был рад тому, что темнота скрывает его лицо. Но сердце его колотилось так громко, что едва ли шум ветра мог заглушить его стук… Он медленно произнес:

— Ты знаешь, Джаан, есть одна вещь, о которой я никогда ничего не слышал. Как выглядят Старейшие?

— Какое это имеет значение? — был ответ. — Они скорее разум, чем тело. Да и их Единство включает представителей разных видов. Вспомни о дидонцах. В конце концов все расы объединятся воедино.

— Угу. Но все равно: мне любопытно. Как выглядело то тело, интеллект которого записан машиной?

— Э-э… ну…

— Давай. Может быть, орканцы в своем неприятии изображений человека и не спрашивали тебя об этом. Но другие энейцы не такие, уверяю тебя, приятель. Они спросят. Так почему бы не рассказать мне?

— Э-э… хм-м… — наконец Джаан сдался. Он казался несколько растерянным, как если бы сознание, соседствующее с его собственной личностью, было ослаблено расстоянием от источника, скрытого глубоко под горой. — Хорошо… Он мужского пола, всего полов у них два, они теплокровные, но не млекопитающие. Их вид происходит от орнитоидов… они во многом похожи на человека, но гораздо изысканнее и красивее… Лицо тонкое, голос похож на музыку… Нет, — оборвал себя Джаан. — Я больше ничего не скажу. Это не имеет значения.

«Ты сказал достаточно», — подумал Айвар.

Они мало говорили друг с другом на обратном пути. Когда флиттер начал спускаться к Арене — черной громаде, испещренной немногими огнями, Наследник заговорил:

— Пожалуйста, мне нужно побыть одному и подумать. Я привык принимать важные решения в одиночестве и на просторе. Нельзя ли мне взять этот флиттер? Я долечу до тихого места, сяду, посмотрю на луны и звезды… Я вернусь к рассвету и сообщу вам о своем решении. Хорошо?

Он заранее составил и отрепетировал в уме эту свою речь. Иаков не возражал; Джаан с симпатией похлопал Айвара по плечу.

— Конечно, — сказал пророк. — Да пребудут с тобой мужество и мудрость, мой друг.

Высадив остальных, Айвар быстро поднял машину и заложил резкий вираж в своем нетерпении убраться подальше. Его преследовал страх погони.

«Они не непогрешимы, — подумал он сурово. — Я захватил их врасплох. Джаану следовало бы заранее придумать описание Каруита — какое угодно, только не соответствующее действительности. То, что он сказал, совпадает с описанием мерсейского агента, которое Таня сообщила мне со слов Десаи».

После заката леденящий ветер наполнил воздух вокруг подножия горы тончайшей пылью. Звезды скрылись за этой пеленой; полумесяц Лавинии был виден, но практически не давал света. Огоньки в деревнях и фермах на холмах не были видны тоже; видимость ограничивалась несколькими метрами.

Совершая посадку вслепую, только по показаниям приборов, Айвар подумал, что в этом ему, пожалуй, повезло. Его никто не увидит, так что можно приземлиться рядом со входом; в противном случае пришлось бы оставить флиттер за горным кряжем или в зарослях кустарника и пробираться несколько километров пешком. Впрочем, выбора у него не оставалось: пройти сколько-нибудь заметное расстояние во время песчаной бури без специальных приборов (а их у Айвара не было), не сбившись с дороги, было почти невозможно. Но, приземлившись так близко от города и Арены, Айвар рисковал другим: радар сторожевого поста мог засечь его флиттер, а патруль — задержать его.

В конце концов, худшее, что его ожидает — это безропотное возвращение под конвоем в собственные покои. Айвар с радостью обнаружил, что больше не чувствует страха, как не ощущает и голода и жажды, оставшись без ужина: захлестнувшее его возбуждение вытеснило все остальное. Юноша натянул защитную одежду — обязательную принадлежность любой вылазки в пустыню, — открыл дверцу и спрыгнул на землю.

Вой урагана оглушил его. Айвар почувствовал леденящий холод и металлический запах пустыни. Летящий со страшной скоростью песок жалил лицо. Айвар поправил ночную маску и на ощупь двинулся вперед.

Некоторое время юноша беспокоился, не сбился ли он с дороги, несмотря на все свои предосторожности. Но тут он ушиб ногу о груду камней, сложенную у входа в недавно откопанный туннель. Отверстие чернело прямо перед ним — тот самый вход, через который его водил Джаан.