XIV принцип - Иван Охлобыстин

— И то и другое в вашем положении абсолютно бесполезные вещи, но моя миссия — сделать наш вояж максимально комфортным. Поэто­му вперед, на встречу с вашими провинциальными грезами, — глазом не моргнув, столь же велеречиво согласился Маннбарт и добавил: — Стыдно признаться, но я бессовестно обманул вашего работодателя. Меня зовут не Герман, а Торгрим. Ничего не поделаешь — с детства стеснялся настоящего имени.

— Еще вопрос, — обратился к нему молодой человек. — Если у вас, гер Торгрим, в жизни все так просто, то почему мы не в VlP-зоне?

— В моей жизни действительно все очень просто, но в окружаю­щей меня жизни все немного сложнее, — двигаясь по направлению к указанным магазинам, ответил тот, но тут же объяснил: — В VIP-зону не пустят четырнадцать человек охраны с боевыми единицами на руках. Зайдем туда к концу регистрации.

— Вон оно как! — ехидно улыбнулся Сергей.

— А вы как думали? — не менее ехидно подмигнул ему адвокат.

Уже через двадцать минут попутчики сидели в кафе рядом со знакомым ювелирным магазином и пили чай. Сергей попутно разгля­дывал свежеприобретенный прибор фирмы «Потек Филипп» и же­ланный телефонный аппарат. Вдоволь наигравшись, он обратился к спутнику:

— Я понимаю, что все вы мне рассказать не можете, так же я по­нимаю, что вся необходимая мебель у вас есть, ответьте мне пока на два вопроса: куда мы летим и что нам угрожает?

— Летим мы в Ниццу, и пока нам ничего не угрожает. Так, пере­страховка, — ответил Торгрим.

— В Ниццу! — восхитился молодой человек. — Ницца — город мо­их снов.

— Вам еще не снились настоящие сны, — обнадежил его собесед­ник и хотел к этому добавить еще что-то, но показавшаяся из магазина девушка сделала приглашающий жест, и он предложил спутнику: — Пойдемте оценим вкус нашей трепетной наяды.

В магазине помимо уже знакомого продавца наличествовали еще двое пожилых мужчин и охранник. Перед одним из мужчин на прилавке было разложено темно-бордовое сукно с горстью ювелирных изделий.

— Померьте, — предложил Сергею адвокат, указывая на украше­ния и мало обращая внимания на присутствующих.

Молодой человек не заставил себя ждать и быстро унизал пальцы искрящимися кольцами в соответствии с ранее оговоренной последова­тельностью.

— Ну как, не жмут? — участливо поинтересовался Торгрим.

— Я потерплю, если что, — разглядывая свои руки, ответил Сер­гей.

— Это будет стоить четыреста тридцать тысяч долларов, — подал голос один из новоприбывших пожилых господ.

— Удивительно! Четыреста тридцать — это пароль моей электрон­ной почты, — заявил адвокат, протянул говорившему кредитную кар­точку и обратился к девушке: — Можно полюбопытствовать, что вы выбрали себе?

Та смущенно показала на небольшой медальон в форме золотого дельфина с двумя микроскопическими бриллиантами.

— Клянусь, я выбрал бы себе то же самое, — улыбнулся Маннбарт, но тут же посерьезнел и ткнул в кольцо с овальным изумрудом под стеклом на витрине: — Посчитайте и это. Иначе вас не поймут со­служивцы.

— Четыреста тридцать две тысячи, — снова подал голос пожилой гость.

— Еще удивительней! — засмеялся адвокат. — А это номер моего паспорта.

— Правда? — не удержался от вопроса окончательно запутавший­ся в ситуации неопытный спутник.

Торгрим молча извлек из кармана свой паспорт, раскрыл его и по­казал на номер сверху.

— Действительно, четыреста тридцать два! — прочитал вслух но­мер молодой человек.

— Боюсь летать! — признался Сергей своему спутнику, устраива­ясь в кресле у иллюминатора.

— Не проблема, — успокоил его тот.

— Кто такой Нахтрагент? — спросил молодой человек, неволь­но время от времени продолжая разглядывать украшения на своих руках.

— Я, — спокойно признался Торгрим.

— Значит, у вас и фамилия другая?

— Признаться, Маннбарт — это фамилия моего близкого род­ственника, но я решил пока пользоваться ею, потому что кроме вас мою настоящую фамилию еще никто нормально здесь не выговорил. А ка­залось бы, чего проще — Нахтрагент! Скромно и понятно.

— Я бы еще добавил — изящно. Вы очень многоликий адвокат. Короче, это ты мне обещал три миллиона?

— Короче, можно гак сказать, что я или, если быть совсем точ­ным, — через меня.

— Тогда зачем мы куда-то летим? Отдали бы мне деньги и все?!

— Поймите, я только адвокат, я только представляю интересы своего клиента.

— Это опять про мебель?

— Да, будем пока придерживаться официальной версии.

— Ладно, — отчаявшись что-либо выведать у своего странного спутника, откинул голову назад молодой человек.

Самолет качнуло, за иллюминатором потянулась череда огней взлетной полосы.

— Я боюсь летать, я очень боюсь летать, у меня может сердце не выдержать, — опять пожаловался соседу Сергей.

— Не бойтесь, — улыбнулся Торгрим, протянул руку к голове мо­лодого человека и легко нажал большим пальцем на какую-то точку за ухом попутчика.

Его разбудил толчок, вызванный касанием шасси самолета взлет­ной полосы.

— Мы прилетели, — поспешил сообщить адвокат и показал на ил­люминатор, за которым активно светлело.

— Слава Богу! — потянулся со сна Сергей.

Пассажиры начали выстраиваться в проходе, бортпроводница ще­дро одаривала каждого улыбкой и неким ободряющим пожеланием, правда, только по-французски.

— Что она говорит? — спросил Сергей у своего спутника.

— Общий смысл — не советует задерживаться, — растолковал Маннбарт и, в свою очередь, сам что-то сказал девушке и протянул ви­зитку, отчего та зарделась, невинно скосила глазки в сторону и сунула предложенную карточку в кармашек униформы.

— А ты что сказал?

— Общий смысл — все зависит от вас.

— А не общий?

— Это личное.

— Дорого?

— Как все во Франции — все дорого, но все доступно.

— Одно слово — свободная страна! — констатировал молодой че­ловек, вышел на трап и с удовольствием полной грудью вдохнул свежий воздух.

— Два слова, — поправил его Торгрим,

У трапа их уже ждал бронированный лимузин и два черных джипа сопровождения.

Последнее, что запомнил Сергей, было участливое лицо бортпро­водницы, укутывающей его ноги в полосатый плед.

— Все-таки мы кого-то боимся, — подметил Сергей, садясь в ма­шину.

— Это обычай. Французы патологически гостеприимны, — хмык­нул Торгрим.