Думаешь бьётся? (СИ) - Заозерная Марта

— Ей уже было тридцать, — в мой воздушный сказочный мир врывается грубый голос Артёма, — Выйди, — тон настолько жесткий, что впору самой встать и уйти, но я лежу. Явно не ко мне человек обращается.

Продолжая лежать с закрытыми глазами, слышу каждый шаг бедной девушки. И хотя мне её болтливость не понравилась, такие интонации в общении я не приемлю. Слышится всхлип, следом хлопает дверь. Наступает тишина. Можно было бы выдохнуть, но я знаю о способности Артёма двигаться бесшумно.

— Я не пойму, тебе реально удовольствие доставляет бесить меня? — хрипловато спрашивает, голос звучит очень близко.

— Тоже самое могу у тебя спросить. Мой первый выходной в этом месяце, я хотела расслабиться, лицо в порядок привести. Ты мне массаж доделывать будешь? — раздраженно спрашиваю, открывая глаза.

— У тебя с лицом всё прекрасно. Вон, специалист не поняла, сколько тебе лет.

— Она всё поняла, просто незаметный комплимент хотела сделать. Ненавязчиво. Ты о таких не знаешь.

Челюсть Артёма сжимается. Немного и крошка из зубной эмали в глаза мне посыпится.

— Я хотел с тобой время провести, — цедит сквозь зубы.

— Ты хотел, а меня не забыл ты спросить, чего мне хотелось? Или подожди… Тебе же пофиг на желания других людей. Как это я подзабыла, — крайне редко, но я тоже умею дерзко и резко разговаривать. Этому я тоже научилась благодаря знакомству с ним.

— Не устраивай скандалы прилюдно, — произносит с нажимом.

— Ты серьезно? Это ты пришел, я тебя сюда не звала. Если ты боишься, что жене твоей по возвращению донесут, можешь просто свалить, — происходящее порядком начинает подбешивать. Делаю движение. С целью подняться. Но Артём не дает, прижимая моё плечо ладонью к столу.

— Успокойся. Чего ты Лиану везде приплетаешь? Я сколько лет тебе предлагал? Я устал быть один из — за твоего тупого упрямства…, - договорить я ему не даю. Со всей силы отталкиваю его от себя. Не ожидая Артём покачивается, и делает шаг назад. Я же подрываюсь, придерживая на себе простынь.

— Иди к черту, понял? Не было бы моего тупого, как ты выражаешься, упрямства, если бы ты удосужился изначально мне сообщить, что ты женат, — отворачиваюсь от него, начинаю натягивать платье — рубашку.

— Сейчас ты без проблем трахаешься со мной. Что изменилось? Я также женат. Разве что жена изменилась, — расплывается в улыбке. Во мне же рождается дикое желание его удавить, — Не заметил, чтоб ночью ты возражала, когда я тебя имел.

Разницу он знает не хуже меня. Ненавижу, в этот момент просто его ненавижу. Позволяет себе так говорить по одной лишь причине — уверен, что я никуда от него не денусь. Клянусь себе в этот момент, что больше никогда ко мне Артём не прикоснётся. Нужно будет, скуплю в сексшопе весь имеющийся ассортимент. Мне ведь уже не двадцать, в этот раз я точно смогу.

— Понять не могу, с чего ты решил, что я трахаюсь только с тобой. Беспринципность, она знаешь ли, на всё распространяется. Когда имеют другие, мне нравится ничуть не меньше, — знаю его болевые точки, точно также как он знает мои.

Когда мы снова «сошлись» весь первый год Артём пытался у меня выяснить, нравился ли мне секс с другими также как с ним, или нет. Горело в мужчине желание знать. Такой живой интерес в его глазах я не видела даже при расследовании важных дел, хотя этот человек жил работой, когда — то. Тогда отвечать я ему не хотела, неэтичным казалось обсуждение интима с другими. Да и говорить было нечего, секс с ним меня реально уносит иначе, совершенно разный уровень удовольствия. Более глубокий. Этим я себя успокаивала, в моменты, когда раз за разом не могла разорвать с ним отношения. Мол, с другими мне так не зайдет. Сейчас же, спустя столько лет, я прекрасно понимаю, что дело было в другом. Никого в своей жизни я не любила так, как Артёма. Да и в принципе не уверена, что испытывала сильные эмоции к тем, двум, другим парням.

Будешь полной дурой, Алёна, если снова его простишь. Шишка на лбу обзор еще не закрывает? Беру сумку и под гневным взором Артёма выхожу из кабинета. Даже тут испортил всё своим появлением. Прощаюсь на выходе с персоналом спа — центра. Даже затылком чувствую их заинтересованный взгляд.

Глава 9

Выходя на свет божий, нащупываю в сумке телефон и тут же набираю Наташу.

— Привет, моя девочка, — берет со второго гудка, тут же на том конце раздается звучный голос подруги, который я тут же перебиваю.

— Мне надо напиться. Сегодня.

— Ох, — вздыхает, сразу всё понимая, — Предложение мне подходит, а вот повод не очень. Опять с этим уродом переспала?

— У него дома, — говорю, после чего наступает тишина. Подбирает слова.

— Это ты зря, конечно, — наконец — то собирается с мыслями, — С другой стороны, куда эта коза лезла. Пол города знают, что Калоев Артём, за моим Василёчком таскается. И ей это не помешало замуж за него выйти, — тема для меня крайне острая.

— Кто знает, Наташ? Думаешь, ей он сказал.

— При всём моем недовольстве этой скотиной, — Ната начала сбор эпитетов, — Это курочка, я уверена, знала. Даже мои девочки как — то вас обсуждали, — Ната произносит будто бы нехотя. Вот уж сюрпризик.

— И ты мне не рассказала?

— Я их пресекла, Алён. Сразу же. Не сказала, чтоб ты не волновалась, — снова вздыхает, — Он привлекает к себе внимание. Должность, деньги, да и статный засранец, чего уж. Родители какие, — закатываю глаза. Туся забывшись, начинает нахваливать объект своей неприязни.

— Кхм.

— Алёнка, прости. Испортил уродец молодость моей девочки. Козлина двуногий, — интонации подруги надо слышать. Смесь причитания и жгучей неприязни, — Во сколько собираемся и где?

— Давай у меня, не хочу никуда ехать. Прошлого раза хватило. Давай часиков в шесть.

— Кого — нибудь из дев прихватить, или упьемся вдвоем? — энтузиазм наше всё.

— Как хочешь. Только давай без Альбины. Я пока что не простила ей уязвлённой самооценки.

— Твоей? — удивляется, — Твой уровень самоиронии говорит об обратном. Так шутить может только уверенный в себе человек.

— Ты опять на курс какой — то записалась? Мысль стать мозгопромывалкой не покидает?

— Как ты пренебрежительна к своим коллегам, — фыркает подруга в ответ.

— Малыш, даже если ты станешь психологом, в чем я сомневаюсь, коллегами мы не станем. От трупологии это слишком далеко, — хохочу я в ответ.

Поступала я в медицинский когда — то с вдолбленным убеждением, врачами от Бога только хирурги являются. Всё остальное фигня. Что говорил папуль о психологах я подруге никогда не скажу, не портить же мечту её детскую.

— Как возьму, как скажу отцу твоему за труполога. Ты у меня первым рейсом в Калининград полетишь, — смеется подруга.

Удивительно, конечно, что мы с ней об одном человеке вспомнили. Хотя она первая кто меня тут, на земле, увидел после встречи с ним. Когда я все же решилась ему о смене направлена рассказать. Вид был поистине у меня говорящий. Не убил, и на этом спасибо.

— Жду вас, кого выберешь у себя вечером.

— Узкий круг, поняла — приняла. Жди, моя кошечка.

Ровно в шесть десять в дверь начинают стучать. Туся будет не Туся, если придет минута в минуту. Распахиваю дверь, в просвет тут же всовываются головы Наташи и Жени.

— Мы посоветовавшись решили основным составом собраться, — вещает подруга, — Бухла принесли, — поднимает вверх плечи, привлекая внимание к зажатым её руками бутылкам, — У Женечки тоже есть.

В подтверждение последняя поднимает бумажный пакет, в котором звучно цокают бутылки друг о дружку.

— Четыре, как минимум. Мы с вами упьемся.

— Там виски, — весело поясняет Наташа, проходя в квартиру, — Зря я что — ли мужиков своих к бабушке сбагрила. Желаю веселья. У тебя места много, можно стриптизера заказать, — играет бровями.

— Замужняя баба, — Женя то — ли грозит Нате кулаком, то — ли показывает кольцо н безымянном пальце.

— Да кого это останавливает, — произносим с Натой одновременно.

— Вот дурехи, — качает Женек головой, — Ладно она, молодая, зеленая ещё, а ты чему её учишь, а? — теперь отчитывает только Наташу.